– Это мы, – возникший в окне древень необычным видом вогнал меня в оторопь.

Он отличался от прежнего столь же кардинально, как зеленый бутон от пышно распустившейся розы.

Ростом с десятилетнего мальчишку, гибкий и ловкий словно цирковой акробат, древень щеголял пышным серебром локонов и сиял чуть смущенной, счастливой улыбкой.

Только теперь, разглядев матовую кожу его лица с чёткими стрелками ресниц и бровей, я начал понимать в полной мере, как жестко они экономили энергию, эти дивные создания, много веков запертые в холодных подземельях Шладберна. И за это время успевшие возвести экономию в ранг главного закона и тратить ее только на помощь людям, ставшим им друзьями.

– Спасибо… – выдохнул я признательно, – но не стоило расходовать на нас столько сил. Лучше себе устройте… ну не знаю, что… что вам нужнее?

– Мы уже… – улыбка духа стала еще шире, – хотите посмотреть?

– Хотим, – уверенно согласилась стоящая рядом со мной жена, и в тот же миг толпа древней втиснула нас в кресло и вытолкнула его за окно.

Так мне показалось в первый момент, я даже – «Дор» выдавить успел. Но уже в следующий миг осознал свою ошибку. Мы не падали, а плавно скользили по листве и душистым цветочным гроздям сначала вниз, потом вдоль садовых аллей.

И сегодня я не узнавал свой сад, довольно подробно изученный вчера. Старых, дуплистых и сучковатых деревьев, с потрескавшимися стволами, требующими лечения, тут больше не было. Все растения стали ровными и раскидистыми, с гладкими, чистыми стволами и сочной листвой. И плоды, усыпавшие каждое дерево и куст, были под стать, все крупные, красивые, как на подбор и явно ранние. Вчера я не нашел достаточно спелых, чтобы нарвать детям.

– Грег, а ты уверен, что это наш сад? – задумчиво справилась Зия, когда наше кресло зависло возле абрикосовой ветви, чуть не до травы провисшей под тяжестью оранжевых, с ярким румянцем, плодов.

– Не сомневайся, мать, – весело заверил ее шагнувший навстречу Дорик, ставя на колени Зии корзинку с абрикосами, – древни сделали настоящее чудо. Мне бы понадобился чуть не год и куча накопителей. Боюсь, и духи потратили все свои запасы.

– Не волнуйся, теперь наши запасы будут пополняться намного быстрее. А для Грега и тебя мы готовы выполнять любые желания, – возникла в развилке ветвей мать духов, – я даже не предполагала что он столько лет может думать, как помочь нашей беде.

Я в ответ лишь виновато вздохнул. В рассуждениях цветка есть доля истины, я на самом деле не люблю нерешенные задачки и возвращаюсь к ним время от времени. Но думать об этой мог бы и чаще… хотя сейчас трудно сказать, повезло бы мне, или нет.

Во дворце нам прежде всех встретилась толпа гоблинов.

– Ну и зачем вы вырастили все эти цветы? – Осуждающе уставился на меня Сард. – Нам еще трубы вести, доски заносить, а там все заплетено. Ветки обрывать? И еще… Зия хотела, чтобы наши матери приводили сюда малышей, на море поплавать… я согласился. А теперь думаю, что зря. Дети же с меня потом такие цветочки потребуют. И как подрастут, сами сажать начнут. Ведь ваши духи не станут сажать всем подряд. А нашим детям о другом думать нужно, ремесло отцов изучать, достигать высшего мастерства.

– Ты не прав сейчас, учитель, – хмуро возразил Дор, – нельзя прятать от детей все те стороны жизни, какие им не подходят, по твоему мнению. Они сами, добровольно, должны выбрать свой путь. А такой сад духи действительно вырастили только для отца, это награда за его упорное стремление найти для них выход из безвыходного тупика. Теперь в этом саду будет столица древней, и скоро вся бухта превратится в сказочный сад.

– А самому Грегу хоть местечко останется? – Сердито буркнул оружейник. – Их ведь не одна тысяча.

– Сард, я прекрасно понимаю, почему ты сейчас возмущаешься, – мне пришлось прервать саркастичный выпад друга, – у тебя уже сложился образ жизни, какую будут вести твои сородичи, когда достроят город. Но ты забыл один важный момент, это не твои мечты. Мой учитель, мечник Сардар, думал иначе… в тот день, когда я уносил его, исполосованного плетьми до костей, в свой замок. Тогда ты бы лучше погиб, чем остался в пещерах резать каменные ларцы.

Он отвернулся и некоторое время молчал, потом вздохнул, тряхнул головой и сухо осведомился, как заносить в дом доски.

– Мы уже всё занесли, – кротко хлопнул пышными ресницами древень, выпрыгнул в окно и легко побежал по цветам вниз.

Зия ушла к детям, а я отправился проверить, как движется ремонт и переделка спален для кадетов. С вечера, по настоянию Дорика, мы никого из ребят не стали переводить в новые комнаты.

– Пока я не попал в школу, мне тоже казалось это глупым, – усмехнулся он своим воспоминаниям, – так серьезно выбирать временное пристанище. Тем более, маги тоже живут поодиночке. А потом понял, почему. Не всем нравятся соседи, которые, открыв спозаранку окна, начинают петь бодрые песни или прыгать со скакалкой. Но и те, кто каждый вечер устраивает шумные пирушки, тоже вскоре злят неимоверно. Поэтому пусть выберут сами, они друг друга уже немного изучили.

– Грег… – робкий голос Фидди остановил меня на подходе к лестнице, и я остановился, ожидая догонявшего кадета, – я случайно услышал конец разговора… мой отец тоже давно выбрал для меня ремесло… или дело. Я должен стать банкиром, но не захотел… у меня был учитель, королевское око, он сказал, что меня возьмут…

– И как видишь, был прав. Идем завтракать, – шутливо хлопнув его по плечу, я свернул разговор.

Беседовать впопыхах на важные темы всегда казалось мне дурным тоном.

В шатрах, приспособленных под кухню, властвовала непривычная тишина. Кухарки, еще с вечера громко переговаривавшиеся, обсуждая начинку для пирога или готовность жаркого, сегодня предпочитали работать молча. Даже о том, что пора солить или мешать варево сообщали друг дружке знаками.

– А что у вас произошло? – понаблюдав за ними минут пять, не выдержал я.

– Так эти… – еле слышно шепнула старшая повариха, указав взглядом на снующих по саду духов, – оказывается все понимают.

– Ну да… так они никогда этого не скрывали.

– Но только отвечали… – женщина смотрела на меня, как на наивного ребенка, – тихонько так… вроде испуганно.

– Вы неправильно поняли… – огорчился я, они просто скромные. Но с Дориком ведь дружили? И птенчиков нянчат.

– С Дориком все животные дружат, даже дикие звери, – уверенно заявила она, – а нянчить детей можно и простых собак приучить.

Она смолкла, торопливо схватилась за шумовку и отвернулась, явно чувствуя себя победившей.