Шрифт:
Закладка:
– Это правда? – спрашивает Элизабет Даевина.
– Что именно? То, что помогла? Да, она сподвигла меня на многие действия и в решении помогала, даже идея с журналом с именами хозяев – это ее идея. А так, да, я защитить смогу. По крайней мере, сделаю все, что в моих силах, а мои силы меня еще не подводили.
– Тогда вот вам и задания на завтра. Ты проверишь, к кому устроился твой друг, а потом пройдешься по адресам пропавших без вести людей, чтобы узнать что-нибудь. Следы, мотивы, имена, нам нужно все, чтобы от этого большого зла избавиться. На сегодня вы сделали достаточно, можете идти.
Даевин пошел вниз в свою комнату, Ева к себе. После тяжелого дня гвардеец решил сразу лечь спать. Проснувшись рано утром он еще пару минут лежал на кровати. Сегодня он наконец узнает, где и у кого служит его друг. Встав и умывшись, он пошел наверх, именно на втором этаже была комната Евы. Постучавшись к ней, он в ответ ничего не услышал. Значит, она спит. Тогда он начал стучать сильнее и громко произносить ее имя. Через десять секунд послышалось: «Сейчас встану, хватит стучать, Даевин!» Он остановился и прислонился к стене в ожидании. Через две минуты Ева выходит с полузакрытыми глазами и говорит, что Даевин снова просыпается слишком рано. Пожаловавшись в воздух, она пошла умываться. После этого они пошли на кухню, чтобы поесть. Вчерашняя курица лежала в холодильнике, перед выходом Даевин себе смастерил и картошку. Ева отказалась, поев только разогретую курицу и допив чаем с вареными куриными яйцами.
Выйдя на улицу, они первым делом пошли в университет. Утро было раннее, даже восьми нет.
Но что-то Даевину в этом антураже показалось по-настоящему странным. Людей не было вообще. Кроме улицы перед резиденцией, где люди еще были, никто нигде не встретился. Все шесть улиц и два переулка, что они успели пройти, нигде ни одной живой души. Он подозвал Еву ближе к себе и начал, идя по улице, осматривать все вокруг: закоулки, кусты, деревья, окна домов, крыши зданий. Никого, ни одной живой души. Он остановился и посмотрел назад. Осмотрел всю улицу, сзади тоже никого не оказалось. Только запах был хуже, словно он попал к сточным каналам, но те ведь по обратную от резиденции сторону.
– Даевин, – начинает Ева, приближаясь к нему. – Ты же знаешь, что это значит?
– Либо все люди мира, кроме нас, пропали. Либо именно с нами происходит что-то не то. Держись поближе, спина к спине, кто бы ни стоял за этим, скоро объявится, надо быть готовым.
– Я готова достать оружие.
Оба, встав вплотную спиной друг к другу, продолжили свой путь. Даевин осматривал путь сзади, Ева – спереди. То, что происходило вокруг них, не слабо так напугало Еву. Даевин же насторожился, поставив левую руку к кобуре револьвера, а правую руку к рукояти меча. Внезапно, словно материализовавшись из воздуха, перед Евой в пятнадцати метрах предстает два женских силуэта, но это было не обычные женщины.
Ева, заметив их перед собой, сказала Даевину об этом. Он повернулся и ахнул от удивления. Здесь только что никого не было! Я даже шагов не слышал! Откуда они появились? Подойдя чуть поближе, Даевин заметил, что это две женщины, облачившиеся в обтягивающую черную одежду с элементами темного металла, покрывающим малоподвижные части тела. Подозрительно, никакого оружия у них не было. На головах у обеих были каски без зрительного поля, на которых поверх надет капюшон, такой же черный, как остальное. Как они видят вообще? Даевин и Ева сразу поняли, что это не друзья.
– Кто вы такие?! – кричит им Даевин, даже не надеясь получить ответ.
В ответ ничего не послышалось, они просто посмотрели друг на друга и кивнули, после чего последовала пауза.
Затем одна из них, которая стояла на чуть ближе к гвардейцу и его госпоже, в мгновение ока в виде тени переместилась к Даевину и сделала удар коленом, от которого Даевин бессознательно и так же быстро закрылся, достав меч и заблокировав его. Но сила удара была такой, что его откинуло на метров десять. Он успел несколько раз удариться головой, спиной и конечностями, из-за чего на несколько секунд потерял сознание. Ева, пока Даевин лежал, решила достать метательные ножи и бросить в ту, которая влетела в Даевина, но та молниеносно увернулась. Оказавшись за долю секунды позади Евы, она ударила ее по лицу ногой с разворота, откинув на два метра и вырубив в тот же момент. Вдалеке лежал Даевин и смотрел на это, корчась от боли по всему телу.
– Е-ва… Не… смейте…
Взяв всю волю в кулак, пытаясь игнорировать боль, он начал потихоньку вставать. Его начала переполнять злоба. Никогда раньше и никто не вытворял с ним такое. Он даже не понял, что успело произойти, понял лишь одно: они хотят их убить, так что иного выхода, кроме как убить их, не оставалось.
– Тва-ри, – кричит он, еле связывая слоги в слова. – Я решил…
– Сестра! – Говорит та, что стоит вдалеке и наблюдает. – Он смог выстоять!
– Я решил…
– Тогда разберусь с ним побыстрее, – отвечает молниеносная, – посмотрим, встанет ли он после второго удара.
– Я уничтожу… вас…
Достав свой револьвер, он за секунду выпустил четыре пули: две в одну, две в другую. Несмотря на головокружение, прицелился он хорошо. Одна сестра увернулась, второй одна пуля задела бедро, а прямо перед попаданием второй пули, которая должна была задеть живот, первая телепортировалась к ней и утащила в сторону.
– Суки! Нападайте! Я на вас живого места не оставлю!
Первая сестра решила действовать сразу, оставив вторую. Даевин теперь знал, чего от нее можно ожидать. Переметнувшись к Даевину, первая сестра протянула кулак, которым хотела ударить по лицу Даевина. Но он в этот раз увернулся в сторону – в чем ему помогла таинственная сила, которая в прошлый раз заставила его достать меч и закрыться им – и сделал последующий замах, порезав ей ногу в области бедра. Следом, он достал револьвер и сделал еще два выстрела во вторую сестру: первой пулей попал по плечу, а вторая пуля снова мимо, так как сестра переместила ее в другое место.
– Ну что? – Злобно улыбается Даевин, перезаряжая револьвер. – Что?! Съели? Я же сказал, что в… ААААААААХХ!!
Даевина словно током ударило. Корчась от болей в голове и конечностях, он заметил, что вторая сестра странно двигает руками. Боль была невыносимой, из-за чего
