Мэридас по размеру был намного скромнее Сэптэма и напоминал жирную гусеницу. Весь материк занимал Замок Смерти Эа — клан заклинателей-некромагов, ведущих довольно уединённый образ жизни и крайне редко покидающих свою территорию.

Ориэнс представлял собой группу из восьми островов, расположенных в форме цветка: самый большой овальный остров в центре, а вокруг него — острова поменьше, бобовидной формы.

Заинтригованная, я пролистнула несколько страниц атласа и нашла раздел, посвящённый Земле дикарей. Информации здесь было не очень много. Местное население состояло из разрозненных общин, находящихся в состоянии перманентной войны друг с другом. Они занимались экспортом удийма — растения, из листьев которого изготавливают алкоголь, — специй, льна и шёлка. Некоторые промышляли пиратством. Три острова из восьми находились под контролем долины Цэгнус, из-за чего там время от времени вспыхивали восстания.

Немного утолив своё любопытство, я закрыла книгу и отложила на стол, решив вернуться к чтению позже. Я налила в пиалу немного оджу на пробу: на мой взгляд, получилось очень даже неплохо. Удовлетворённо хмыкнув, я взяла кувшин и две пиалы, после чего вышла на крыльцо. Справа, прислонившись плечом к столбу, стоял стражник — мужчина лет пятидесяти, с круглым загорелым лицом, крохотными глазами-щёлками и непропорционально большим носом-картошкой.

— Сиреневая госпожа, — воин встал навытяжку, приветствуя меня.

— Доброй ночи, — доброжелательно улыбнувшись, отозвалась я. — Не возражаете, если я вас отвлеку?

— Что-то случилось? — страж нахмурился.

— Ничего серьёзного, — заверила я его. — Всего лишь бессонница. — Я продемонстрировала мужчине свою ношу. — Составите мне компанию?

— Мне запрещено покидать пост.

— И не нужно, — я поставила пиалы на перила и аккуратно разлила оджу, после чего одну из них протянула стражнику.

Мужчина с сомнением взглянул на пиалу, но всё же принял её из моих рук.

— Надеюсь, пить оджу на посту вам не запрещено? — весело спросила я.

— Запрещено, — последовал неожиданный ответ. — В напиток могут подмешать снотворное или яд. — Внезапно губы мужчины тронула едва заметная улыбка, смягчившая грубые черты лица. — Но, полагаю, не будет ничего страшного, если я составлю вам компанию, госпожа. Вы ведь не собираетесь меня отравить, чтобы сбежать?

Я улыбнулась и сделала небольшой глоток из своей пиалы, предварительно поставив графин на пол (перила для него были слишком узкие, и он наверняка бы с них упал).

Воздух был наполнен запахом травы и цветов, лёгкий тёплый ветерок колыхал листву деревьев, иногда тихо позвякивая световыми сферами, развешенными повсюду, создавая дивную мелодию вместе со стрёкотом кузнечиков и отдалёнными пронзительными криками какой-то птицы.

— Как ваше имя? — спросила я, первой нарушив затянувшееся молчание.

— Мартнейт, госпожа.

— Вы давно живёте в поместье Лундун?

— Я здесь родился.

Более развёрнутого ответа не последовало, а я не решилась продолжать расспросы. Возможно, мужчине было некомфортно со мной разговаривать? Или и вовсе запрещено. Как всё-таки в поместье Лундун всё сложно устроено. Вздохнув, я залезла на перила, прислонилась плечом к столбу, подпирающему крышу, и, запрокинув голову, принялась разглядывать звёздное небо, озарённое светом сразу двух местных «лун», находящихся в растущей фазе — изумительное зрелище.

— Моя деревня находится в двух днях пути от Краца, — неожиданно заговорил Мартнейт после достаточно долгого молчания, заставив меня вздрогнуть. Повернувшись, я с интересом взглянула на воина, взглядом побуждая его продолжать. — Она располагается в низине, кругом сплошные болота. Земля там неплодородная, так что все выживают за счёт охоты и ремёсел. Те, кто помоложе и посноровистей, подаются в воины или слуги.

— Это прибыльно? — тут же спросила я.

— Прибыльно, — подтвердил Мартнейт. — Поместье Лундун никогда не скупилось на оплату труда своих людей.

— Вы, наверно, служили здесь ещё до бэкхрана Эльзира?

— Мы росли вместе, — усмехнувшись, заметил воин. — Нас обучал вихо Мейро.

В голосе мужчины слышалось тепло, очевидно, у него было много хороших воспоминаний о периоде ученичества.

— У вас есть семья? Жена, может быть, дети?

— Нет, я всю жизнь посвятил службе, — Мартнейт допил оджу и аккуратно поставил пиалу на перила. — По завершении обучения я десять лет провёл в долине Цэгнус, охраняя рубежи.

— Почему ушли? Не понравилось?

— Не понравилось, — согласился он. — Постоянная война — это не для меня.

— Долина Цэгнус с кем-то воюет?

— Непрестанно, — подтвердил Мартнейт. — Это клан профессиональных воинов, вся их жизнь — сплошная война. Если на континенте нет противников, они уплывают за море и ищут их там. Чаще всего в Ориэнсе, но порой их заносит и на Окцидэнс.

— А вы там были? — любопытство так и распирало меня. — На Окцидэнсе.

— Нет. Окцидэнс — проклятое место. Туда отправляются лишь самые отчаянные. Или те, кому нечего терять.

— Почему?

Мартнейт нахмурился: было видно, что он не особо горит желанием говорить на эту тему.

— Об Окцидэнсе ходят разные слухи… — после короткой паузы всё же заговорил он, — говорят, когда пересекаешь Красное море, сразу попадаешь в лапы чудовищ, как морских, так и наземных. И земля там странная, она словно постоянно находится в движении, перемещается, поэтому никому не удалось составить точную карту той местности. Доподлинно известно, что там есть не то материк, не то остров. Но каждый раз он находится на новом месте и даже меняет свои очертания.

Это звучало довольно пугающе. Мне почему-то вспомнилась сказка о Чудо-юде рыбе-ките, на спине которого находился целый город. Возможно, в здешних водах обитает нечто подобное?

— А часто туда плавают? — уточнила я.

— Не особо. Путь неблизкий, да и шансов вернуться назад без надёжного проводника из дикарей очень мало.

— Дикари — это обитатели Ориэнса?

— Они самые, — подтвердил Мартнейт. — У них существует легенда, что за океаном, в Проклятых землях, живёт их бог, и однажды он приплывёт к ним, чтобы объединить в один великий народ, наказать грешников, наградить праведников и установить мир и порядок на земле. Чтобы задобрить своего бога, дикари трижды в год отправляются в океан, доплывают до берега и оставляют там в качестве жертвы молодую красивую девушку, крепкого юношу и корзину с овощами и фруктами.

Я поёжилась. Человеческие жертвоприношения… ужас.

— И они ни разу никого не встретили? — спросила я.

— Мне ничего об этом неизвестно.

— Ясно, — я задумчиво провела ладонью по столбу, оглаживая пальцами небольшие трещины в дереве. — А вы сами видели дикарей?

— Нет, я не участвовал в вылазках в Ориэнс. Туда отправляются те, кому хочется погеройствовать, размахивая мечом.

В голосе мужчины звучало неодобрение, что было странно, учитывая род его деятельности.

— Красный господин грезит битвами, — заметила я, крутя в руках пиалу с недопитым оджу.

— Все мальчишки в его возрасте мечтают о битвах и славе, — хмыкнул Мартнейт. — Им хочется проявить