И нашли.

Из долины, где расположился эскадрон, через невысокий распадок с пологими склонами можно было выйти в соседнюю, которая широко распахивалась в степь. Лучшего места для сосредоточения конных патрулей трудно было придумать. И уже на следующее утро две конных тройки ушли в дозор.

* * *

Первый маршрут проложили вдоль границы гор — влево и вправо от ущелья, облюбованного под оперативную базу разведчиков. К полудню вернулись оба патруля.

Один — втроем на двух лошадях. Они нашли зыбучие пески и хорошо, что потеряли лишь коня.

Зато тройка, двигавшаяся на юго-запад, сделала интересную находку.

* * *

Разведчики не сразу поняли, что именно они видят.

Первое впечатление — рыжие, неторопливо движущиеся дюны, медленно ползут вдоль линии разделения розовато-желтых песков и черно-серых скальных склонов. И только подъехав ближе, разобрались, что навстречу им движется стадо невиданных зверей.

Животных можно было бы назвать буйволами или бизонами. Громадные, с высоким горбящимся загривком, до которого не дотянулся бы ладонью взрослый мужчина. Покрытые густой курчавой коричнево-рыжей шерстью. С массивными мохнатыми копытами, размерами напоминавшими обеденное блюда. Над головами вперед и вверх торчали длинные, витые, изогнутые буквой «U» рога красновато-серого оттенка. Каждый рог на конце развдваивался в два отростка, длиной примерно в ладонь.

Губастые морды, шумно сопя, меланхолично подбирали малейшие следы вьюнков и пустынных колючек, которые пытались прорасти в засушливом климате, пользуясь каплями конденсирующейся воды, выпадающими на остывающие за ночь камни. Кое-где нити вьюнков скрепляли ползущий песок и между ними, как в ячейках гамака, пытались найти место для жизни другие травы. Неторопливо шествуя вдоль полосы скудной растительности, они постоянно стреляли по сторонам маленькими злобными глазками, и эти взгляды были абсолютно не похожи на меланхоличное коровье выражение глаз. В стаде были и быки и коровы и телята разного возраста — от совсем малых, до почти достигавших размера взрослых.

Это сопящее, жующее стадо, взмыкивающее и громогласно стравливающее в воздух кишечные газы, неторопливо двигалось навстречу разъезду, не обращая на него особого внимания.

Поначалу разведчики выдерживали дистанцию, опасаясь монструозных тварей, но те не обращали никакого внимания на всадников.

Казалось, гурт движется сам по себе, в клубах вони и пыли, но вдруг из толчеи мохнатых тушь выскочила маленькая гибкая человеческая фигурка и припустила в сторону, откуда пришло стадо.

Не сговариваясь, разведчики пришпорили коней и кинулись в погоню. Казалось бы, никаких проблем, но…

Поднимаясь в горы, мы бессознательно ожидаем, что преодолев хребет, обязательно спустимся. Так говорит инстинкт жителей равнин.

Но перевалив основной хребет и выйдя к границам Степи, разведчики вовсе не оказалась на равнине. Они так и остались в высокогорье.

И очень хорошо это чувствовалось по скорости и выносливости лошадок, которые уже через полверсты покрылись потом, хрипели и запинались — будто пробежали как минимум впятеро больше. Да и песок, в котором тонули копыта, не облегчал лошадиную жизнь.

Подросток же, бегущий впереди, вполне достойно удерживал дистанцию. Через несколько минут стало видно, куда он бежит — за скальным выступом открылась далекая купа деревьев.

— Оазис, — воскликнул старший, и пришпорил спотыкающуюся лошадь.

Та ускорилась из последних сил, и вот сержант догоняет беглеца и толкает его между лопаток тупым концом пики.

Фигурка сбилась с ровного шага, перекувыркнулась через голову и покатилась, чтоб замереть в пыли изломанной куклой.

Спешившийся разведчик настороженно подобрался к неловко разметавшейся в песке фигурке, и потянул с головы так и не слетевшую соломенную шляпу. Из-под шляпы заструился поток блестящих черных волос.

— Девчонка, — выдохнул разведчик, и приложил палец к шее. — Не дышит. Пульса нет.

— Шею, видать, сломала при падении, — предположил старший. — Уходим. Мы нашли, что искали. Завтра в этот оазис придет эскадрон…

* * *

Разведчик оказался прав. Оазис надо было, несомненно, брать. И эскадрону был отдан приказ о подготовке к атаке.

Взбудораженный мыслями о завтрашней схватке, Больц долго ворочался и не сразу заметил, как рядом угнездился серый гость.

— ТЫ?

— О, так это ты, егерь! А я чую — что-то знакомое… Ты вернулся? Так это ты подколол девчонку Тивелов?

— Нет, не я…

— И много вас тут?

Больц прикусил язык, но мысль оказалась быстрее слов. Магический собеседник поймал образ раньше произнесенных слов.

— Целый эскадрон? Куда ж вас всех хоронить⁈ Ну, ничего, завтра встретимся у оазиса…

— С девчонкой вышло случайно, нам не за что себя упрекнуть…

— Упрекнуть? Ты где нахватался таких слов, егерь… Или ты из семьи сутяг? Мы завтра перебьём вас и ваши кости будет полировать песок. Нам не нужно лишних причин. Достаточно того, что вы — имперская дрянь…

— Сильно грозен ты до боя!

— Не смеши, егерь, увидимся…

* * *

Время шло к полудню, когда эскадрон, на медленной рыси приблизился к оазису.

Редкая цепочка воинов в черных доспехах неторопливо вышла из оазиса навстречу разворачивающейся на рысях конной сотне. В коротенькой шеренге было человек тридцать, не больше.

Идущий на 2–3 шага впереди предводитель ничем, кроме позиции, не отличался от других. Вот он обманчиво ленивым движением клинка смахнул направленную в его сторону стрелу и остановился, разведя в стороны ртутно блестящие клинки: длинный узкий прямой меч со сложной чашей гарды в правой руке и очень длинная дага — в две трети основного клинка с такой же витой гардой — в левой.

По границе, незримо прочеркнутой его раскрытыми клинками, стала молча разворачиваться цепь его воинов. От их спин до травянистой границы оазиса было шагов пятьдесят, не больше.

— Глупцы, — пробормотал про себя капитан Аркх, обнажая палаш. — Пехоте вне строя не удержать конную атаку, будь вы хоть бриллиантовые мастера клинка. Тем хуже для вас…

— Стрелки, в тыл! Эскадро-о-он, пики к атаке! — держащийся по левую руку от командира горнист отрепетовал обе команды звонкими сигналами.

Плывущие над строем кончики пик дружно качнулись вниз.

Эскадрон тремя колоннами «обтек» два полувзвода стрелков, натягивающих поводья и начал формировать «тризуб», где центр должен был смять шеренгу степных бандитов, а боковые — охватить с флангов и выйти в тыл, завершая разгром.

Капитан привстал в стременах и взметнул над головой клинок.

— Эскадро-о-о-он, в атаку, А-А-АРШ!!! — заорал он, поднимая коня в галоп.

И тут же горнист сыграл «атаку!» во всю мощь молодых легких.

— В-А И-М-Я-А-а!!! — подхватили солдатские глотки, хрипло выплёскивая накопленную ненависть.

Конная лава взяла галоп как единый организм. Вот они, элита Империи!

Повзводно!

Стройными рядами!

Чувствуя локоть товарища!

Поигрывая с каждым прыжком коня тяжелой пикой, ловко балансирующей на прижатой к боку руке, выискивая цель для ярко блестящего наконечника.

Сейчас нанижем. Обычная работа.

Это не платок пикой с травы поднять на полном скаку. Хотя и это фокус легко проделывали девять из десяти «медвежьих» конников.

Казалось, что край оазиса прыгнул навстречу ускорившейся конной лаве.

До соприкосновения — три удара сердца!