С Тасей общалась ровно, но нехотя признавала, они с братом очень похожи и даже говорят одинаково. Маленький Алёшка попал под опеку сыновей Светки и как хвостик бегал за ними и за Кириллом. А сама Светка насмешила Тасю до слез. Она произнесла в честь молодых краткий тост, выпила залпом рюмку водки, села, пригорюнившись, а потом громко обратилась к Валентину Петровичу.

— Валик! Вот когда ты уже достанешь свою коробочку из кармана? Она, наверное, вся замусолилась. Долго мне еще ждать?! — и чуть ли не воздела к потолку полные красивые руки.

Красный как рак Валентин Петрович был вынужден тут же прилюдно сделать ей предложение, и Светка едва заметно наклонила голову в знак согласия. Языческая богиня снизошла. Было весело и шумно и никому не было холодно, даже тем, кто время от времени выбегал подышать свежим воздухом позднего-позднего ноября.

* * *

Пятая осень кружилась в разноцветном танце вокруг Таси. Как же она теперь любила это время года! Все самые счастливые события случались с ней именно осенью.

— Остановите, пожалуйста, — попросила Тася и, расплатившись, скорее выбралась из такси.

С наслаждением сделала несколько вдохов, дурнота немного отступила. Тася улыбнулась и медленно пошла по дорожке, усыпанной мозаикой пестрых листьев. Поездка по городским пробкам вымотала ее окончательно, а здесь, через парк, можно быстрее добраться до дома.

День был абсолютно заполошный. Приезжали французы, снова всей командой правили макет, и Тася, как выпускающий редактор старалась не упустить ни одной мелочи. Еле успели закончить, и ей не пришлось переносить свои личные дела.

— Тася! — чей-то голос выдернул из вороха мыслей.

Тася повернулась. Прихрамывая, к ней шел мужчина в сером плаще и длинном полосатом шарфе.

— Вадик?! — изумленно ахнула она.

Он сильно пополнел, хотя и не утратил прежней привлекательности. Правда, одутловатые мешки под глазами немного портили вид. Вадик виновато усмехнулся и вынул из кармана маленькую фляжку. Открутил крышку, пригубил и посмотрел подобревшими глазами. На щеках появились два красных неровных пятна.

Тася смотрела на него и силилась вспомнить, зачем и почему в ее жизни был этот странный мужчина.

Они поговорили недолго. Вадим жаловался на вздорных женщин, которым нужны только деньги, жаловался, что перебивается редкими переводами, но это только потому, что у него слабое здоровье, а всем нужны трудоголики. Сетовал, что недавно развелся второй раз.

Жена ушла от него через год брака и сразу снова выскочила замуж. А недавно он столкнулся с ней в магазине и увидел, что она с коляской. Промолчал, что причина их расставания была тривиальной — его анализы не оставляли надежд на рождение наследника. Впрочем, врачи могут ошибаться, и скорее всего, для жены это был просто повод. Они уже давно скандалили из-за нехватки денег.

— А ты? Ты… тоже одна? — то ли в шутку, то ли с надеждой спросил он.

Тася покачала головой, ей было некогда, но и быстро завершить разговор не получалось. Казалось, будто невесть откуда упал под ноги старый чемодан, и выплюнул на нее облако забытого, пыльного прошлого.

Он попытался еще что-то рассказывать о себе, но Тася вынула руки из карманов, расслабила на шее шарфик и прервала разговор — она спешила.

— Я рад был тебя видеть! — пробормотал на прощанье Вадик, понимая, что не произвел должного впечатления.

Он поморщился и опустился на скамейку, потер с усилием колено и снова вынул фляжку. Хорошо, что у него есть обезболивающее. В сторону удаляющейся стройной фигурки старался не смотреть. Как дурак распинался, а Таська, небось, стояла, слушала и наслаждалась его горькой исповедью.

Слишком поздно он увидел на ее пальце обручальное кольцо. На душе стало тошно. Не помогал даже коньяк. «Не повезло… что ж так не повезло-то мне, а?» — в который раз задал он вопрос.

В кармане противно заверещал телефон. Вадим раздраженно скривился, вытер рукой рот и сбросил звонок. Опять матери что-то от него надо. Пилит, пилит, зудит… Денег на врачей просит, а где их взять? Он и сам почти инвалид. Говорил ей, чтобы квартиру продала и в реабилитационный центр отправила, так шиш. Всё тянула-тянула, а теперь вот хромой и боли страшные. Особенно на погоду. Эх… не повезло.

А Тася уже о нем забыла. Она бежала домой, испуганная, но счастливая: как так быстро? И уже снова ребенок… Третий! Алёша, двухлетний Сашенька, а теперь… Вдруг теперь будет девочка? Ой, как же хочется дочку! Заплетать косички, наряжать в платьица и купить куколок вместо бесконечных конструкторов, машин и тракторов. И назовет ее в честь бабушки — Агафьей.

Тася предвкушала, как обрадуются ее мужчины, как взвизгнет от восторга Светка, когда она сообщит эту новость, и смущенно крякнет в усы Валентин Петрович. А Варвара Аркадьевна наверняка начнет планировать для девочки балетный класс и уроки фортепьяно.

Золотая осень снисходительно наблюдала за Тасей и ее простыми радостями. На этот раз она была щедра и не капризничала — было тепло и сухо. Одно удовольствие.

КОНЕЦ