ради наслаждения жертвой, отречением. Солдат, умирающий на посту из чувства долга, делает это потому, что эмоция преданности или верности в нём сильнее всех других. Человек, которому его нравственное чувство подсказывает, что он должен подавить в себе страсть, делает это потому, что нравственное чувство (то есть эмоция) сильнее в нём всех других чувств, других эмоций. В сущности это всё просто и ясно, как день, и запуталось только потому, что люди, называя разные степени одного и того же разными именами, начинали видеть коренные различия там, где были только различия в степени.

Воля есть равнодействующая [сила] желаний. Мы называем человеком с сильной волей того, у кого воля идёт по определённой линии, не уклоняясь в стороны, и человеком со слабой волей того, у кого линия воли идёт зигзагами, уклоняясь то туда, то сюда под влиянием каждого нового желания. Но это не значит, что воля и желание — нечто противоположное. Наоборот — это одно и то же, потому что воля слагается из желаний.

Ум не может победить чувство, потому что чувство может быть побеждено только чувством. Ум может дать только мысли и картины, которые вызовут [такие] чувства, которые победят чувство данного момента. Духовность не противоположна «интеллектуальности» или «эмоциональности». Это только их высший полёт. Интеллект не имеет границ. Ограничен только человеческий «эвклидов» ум.

Что же такое интеллект?

Интеллект есть активная сторона каждого данного сознания. В живом царстве земли, у всех животных ниже человека, мы видим пассивное сознание. Но с появлением понятий сознание делается активным, а активная часть его начинает работать как интеллект. Животное сознаёт эмоциями. Интеллект у животного имеется только в зачаточном состоянии, в виде эмоции любопытства.

У человека рост сознания заключается в росте интеллекта и в сопутствующем ему росте высших эмоций — эстетической, религиозной, моральной, которые по мере своего роста всё более и более интеллектуализируются, причём одновременно с этим интеллект пронизывается эмоциональностью, перестаёт быть «холодным». Таким образом, «духовность» есть слияние интеллекта с высшими эмоциями. Интеллект одухотворяется от эмоций; эмоции одухотворяются от интеллекта.

Функции интеллекта не ограничены, но человеческий интеллект далеко не всегда поднимается до высших форм. Сказать, что высшая человеческая форма познания будет уже не интеллектуальной, а какой-то другой, будет неправильно, потому что интуитивный ум есть с человеческой точки зрения высший интеллект; и этот высший интеллект совсем не ограничен логическими понятиями и [пространственной] областью Эвклида. Очень много в этом отношении предстоит нам услышать со стороны математики, которая в сущности давно уже вышла из области [трёхмерной] логики. Но вышла при помощи интеллекта. Интуиция возникает на почве интеллекта и высших эмоций, но не создаётся ими. Дерево вырастает из земли, но не создаётся землёй. Нужно семя. Это семя может быть, а может не быть в душе [человека]. Когда оно есть, его можно вырастить или заглушить; когда его нет, его ничем заменить нельзя. И душа, лишённая этого семени, т. е. не способная ощущать и отражать мир чудесного (если её можно [тогда] назвать душой), никогда не даст живого ростка интуиции и всегда будет только отражать феноменальный мир.

На настоящей ступени своего развития, многое познавая интеллектом, человек в то же время очень многое познаёт эмоциями. Эмоции ни в каком случае не являются орудиями чувствования ради чувствования: они все — орудия познания. Каждой эмоцией человек познаёт что-нибудь, чего не может познать без её помощи; что-нибудь, что не может познать никакой другой эмоцией, никаким усилием интеллекта. Если мы будем рассматривать эмоциональную природу человека как заключённую в себе самой, как служащую жизни не служа познанию, то мы никогда не поймём её истинного содержания и значения. Эмоции служат познанию. Есть вещи и отношения, которые можно познать только эмоционально и [одной] только данной эмоцией.

Чтобы понять психологию игры, нужно пережить эмоции игрока; чтобы понять психологию охоты, нужно пережить эмоции охотника; психология влюблённого непонятна сухому и холодному человеку; состояние ума Архимеда, выскочившего из ванны, непонятно мирному гражданину, смотрящему на него как на сумасшедшего; чувство бродяги по земному шару, вдыхающего морской воздух и смотрящего на морской горизонт, непонятно человеку, удовлетворяющемуся своей оседлой жизнью. Чувство верующего непонятно неверующему, и чувство неверующего непонятно верующему. Люди потому так плохо понимают друг друга, что они живут всегда разными эмоциями. И они понимают друг друга только тогда, когда одновременно испытывают одинаковые эмоции. Народная мудрость хорошо знает этот факт: «сытый голодного не разумеет», — говорит она, — «пьяный трезвому не товарищ», «рыбак рыбака видит издалека»…

В этом взаимном понимании или в иллюзии взаимного понимания, при погружении в одинаковые эмоции, лежит одно из главных очарований любви. Об этом очень хорошо писал Мопассан в маленьком эскизе «Одиночество». В этой же иллюзии — секрет власти алкоголя над человеческими душами, потому что алкоголь даёт иллюзию общения душ, и одновременно у двух или нескольких людей возбуждает фантазию.

Эмоции — это цветные окна души, цветные стекла, через которые душа рассматривает мир. Каждое такое стекло помогает найти в рассматриваемом объекте те или другие краски, но оно же мешает найти противоположные. Поэтому совершенно справедливо говорят, что одностороннее эмоциональное освещение не может дать правильного представления об объекте. Ничто не даёт такого ясного представления о вещах, как эмоции, и ничто так сильно не вводит в заблуждение, как эмоции.

Каждая эмоция имеет смысл своего существования. Хотя ценность эмоций с точки зрения познания различна. Есть эмоции нужные, важные, необходимые для познания жизни, и есть эмоции, которые больше мешают, чем помогают понимать.

Теоретически — все эмоции служат познанию; все эмоции возникли вследствие узнавания того или другого. Возьмём какую-нибудь эмоцию из самых элементарных, скажем, эмоцию страха. Несомненно, есть отношения, которые можно познать только страхом. Человек, который никогда не испытал чувства страха, не поймёт очень многого в жизни и в природе; не поймёт многих главных мотивов жизни человечества. Что же кроме страха перед голодом и холодом заставляет работать большинство людей? Он не поймёт очень многих отношений в животном мире. Например, никогда не поймёт сущности отношения млекопитающих к пресмыкающимся. Змея возбуждает чувство отвращения и страха во всех млекопитающих. Этим отвращением и страхом млекопитающее познаёт природу змеи и отношение этой природы к своей, и познаёт правильно, но строго лично, только со своей точки зрения. Что такое змея сама по себе, эмоцией страха животное никогда не познает. Что представляет собой змея сама по себе, не в философском значении вещи в себе, а просто с точки зрения зоологии (а не с точки зрения человека или животного,