– Зачем тебе карта? – с нескрываемым подозрением осведомился Мейр, когда кто-то из скаронов, повинуясь знаку «красного», пулей метнулся в неприметную комнатку по соседству. Но я только демонстративно скрестила руки на груди, многозначительно промолчала, а потом довольно кивнула, когда пару мгновений спустя в залу приволокли большой рулон бумаги и, установив неказистую, но довольно прочную подставку, развернули красавицу-карту во всю ширину.

– Мер, к доске! – бодро скомандовала я, когда все приготовления были завершены.

– Зачем? – совсем обеспокоился миррэ.

– Отвечать будешь, друг мой, – ласково пояснила я.

– Что именно?!

– У людей, наверное, накопилось к нам много вопросов? Вот ты и будешь на них отвечать! Что непонятно?

Мейр резко переменился в лице.

– Гай!

– Впер-р-ред, – подбодрила я, довольно откинувшись в кресле, а потом широким жестом указала на провинившегося оборотня, делано не замечая, как опасно засверкали его хищно сузившиеся глаза. – Прошу вас, господа. Он весь ваш.

– Ну, Гай… – мстительно прошипел миррэ, сжимая кулаки, но при этом все-таки послушно подходя к карте. На что я только фыркнула и демонстративно отвернулась.

– Это тебе не за сегодня, не надейся, а всего лишь за мое испачканное покрывало.

Он непонимающе нахмурился.

– Чего? Какое еще покрывало?

– То самое. И за тот концерт, после которого мне полночи снились кошмары с вашим участием, – холодно добавила я. – Все понял?

– Все, – сглотнул миррэ, мигом сообразив о чем речь и, кажется, покраснев как маков цвет. Еще бы – после того, как этот красавец в очередной раз сладко дрых у меня в ногах, нежно обнимая когтистыми пальчиками за бедра, его четвертовать следовало, а не к доске ставить, как проштрафившегося школяра. Это он еще легко отделался. И, судя по всему, отлично это понимал. – Спасибо, что не убил.

– Пожалел не к месту. Но в следующий раз с балкона выкину. Обоих.

Лок вжал голову в плечи и постарался стать как можно незаметнее, чтобы я ненароком не вспомнила и о нем. И не ткнула носом, как слепого щенка, грубо намекая на то, что кутили они тогда все-таки вместе.

Благородно не заметив его тревоги, я бросила Мейру свой безотказный карандаш.

– На. Рисуй то, что видел в Невироне. Только так, чтобы люди поняли.

Миррэ тяжело вздохнул. После чего покорно поймал вычерненный до состояния ночи карандаш, привычно выдвинул грифель и принялся за черчение, проклиная про себя тот день и час, когда согласился выпить с хвардом на брудершафт.

Надо заметить, с миррэ дело пошло гораздо лучше и легче, чем с Эрреем или Деем. Он отлично справился со своей частью, расчертил подробную карту с крохотными значками селений, нитками рек и крупными точками известных нам городов. Довольно ловко отвертелся от скользких вопросов господина та Лейро. Неожиданно уверенно ответил на все вопросы лен-лорда та Ларо, который вовремя вспомнил о деле и перестал сверлить сына тяжелым взглядом. Затем его о чем-то спросили скароны из младших кланов. Потом спросили еще. В преддверии будущего военного союза все хотели знать, куда им двигаться и как избежать возможных ловушек. Они старательно изучали обрисованную диспозицию. Тщательно запоминали мельчайшие детали. Бесконечно уточняли, дополняли, размышляли вслух, подчас споря один с другим в поисках лучшего решения…

Но я не особенно прислушивалась. Все это время я исподволь и незаметно наблюдала за королем, силясь понять, отчего же он недавно так меня разозлил. И почему его поступок так сильно вывел меня из равновесия.

Пока внятного ответа на эти вопросы я не нашла. Но все равно наблюдала пристально, неотрывно, то убегая взглядом вглубь гулкого зала, то снова возвращаясь к его бесстрастному лицу, отчаянно пытаясь разобраться в его многочисленных масках. Увы. Сейчас я не могла сказать, был ли он настоящим или же снова лишь придерживался какого-то заранее написанного сценария. Я потеряла нить понимания. Я слишком давно его не видела. А чувствовала вообще лишь однажды. Каких-то несколько минут. Хотя теперь почему-то кажется, что это было всего лишь сном – слишком уж разительно отличалась от него неприглядная реальность. И эта вопиющая разница слишком уж больно резанула меня по сердцу.

Когда кажущийся бесконечным поток вопросов, наконец, иссяк, а Мейр устало потер виски и вернулся на место, я заметила, как встрепенулись молчащие до этого момента спутники короля. Сначала один, усатый и сравнительно молодой мужчина с холеным, но довольно жестким лицом, а потом и его сосед – тоже нестарый, но какой-то невыразительный внешне и откровенно неприметный тип, способный затеряться в любой толпе.

– Мы получили сведения о сохранившейся сети наших осведомителей в Невироне, – внезапно задал вопрос первый.

Я мысленно присвистнула и взглянула на него совсем по-новому.

А здравствуй-ка снова, дядечка-молчун! Ну-ка, ну-ка, как там поживает господин да Миро? Вы ведь от него – две первые ласточки? Его бравые орлики, приехавшие сюда выяснить все подробности о моей короткой оговорке? Вот так номер. Честно говоря, не ждала вас так быстро увидеть. Именно в Скарон-Оле как раз и не ждала. Скорее думала, он в Фарлион привет передаст, Фаэса закидает вопросами. А тут – вон, как интересно дело повернулось.

– Верна ли эта информация? – снова спросил молодой и холеный, блуждая по Фантомам цепким взглядом. – И от кого она поступила?

– Информация верна, – негромко отозвалась я, тщательно следя за голосом. И, разумеется, тут же приковав к себе внимание собеседника. – А поступила она от человека по имени Ридолас Дул. Вам это имя о чем-нибудь говорит?

«Орлики» переглянулись.

– Возможно, – они обменялись молчаливыми замечаниями и уставились на меня сразу вдвоем. – Что вам о нем известно?

– Только то, что он успел сообщить нам перед уходом.

– Вы могли бы пояснить свое заявление?

Какие вежливые дядечки…

– Извольте, – кивнула я, бросив изображать вселенскую скуку. – Господин Ридолас заявил, что остался последним резидентом тайной стражи Валлиона в Невироне. Вся его сеть некоторое время назад была уничтожена. Сам он каким-то чудом уцелел во время облавы и последние сорок лет скрывался под видом бродячего актера, при этом продолжая собирать информацию. Он знает о заклятии, стоящем на границе Степи, которое лишает разума тех, кто рискнет с ним соприкоснуться. Знает, что работает это заклятие лишь тогда, когда человек движется ИЗ Невирона, но остается совершенно неактивным в случае, если он пытается попасть в страну. Знает, что вернуться домой не сможет. Но попыток не оставляет. У него также есть труппа, в которую он набирает людей с врожденными магическими способностями. Есть некоторое число единомышленников, которым не нравится положение дел в Невироне, но которые, как мне кажется, еще не готовы приступить к активным действиям. Пока