теперь каждый раз, проходя мимо, делал вид, что завязывает шнурок, а сам ковырял землю вилкой. Грунт был не слишком плотно утрамбован, и Себастьян подумал, что сможет сделать подкоп. Если уйти с наступлением темноты, в его распоряжении будет целая ночь. За это время он мог преодолеть расстояние около тридцати километров. Времени достаточно, чтобы добраться до другой деревни, переодеться и сесть на автобус или поезд, направляющийся на юг, в порты. Он откладывал свои шиллинги из той небольшой суммы, что им платили за работу, и предполагал, что этого хватит, чтобы купить немного еды и, может, даже билет на автобус.

Он рассудил, что Рождество – идеальное время для побега; ночи были длинными, охранники пребывали в благодушном настроении и теряли бдительность, пропуская по стаканчику в предвкушении праздника. Еще в прошлое Рождество он убедился, насколько важен этот день для англичан. Стоило рискнуть.

И вот в канун Рождества, после ужина, когда охранники немного выпили, Себастьян дождался подходящего момента. Он покосился на дверь. Охранник, обычно дежуривший там, находился не на посту, а сидел за столом вместе с группой заключенных; похоже, разучивал с ними рождественский гимн «Тихая ночь». Себастьян огляделся вокруг. Никто не смотрел на него. Небрежной походкой он направился к двери.

– Ты куда? – Охранник, казалось бы, поглощенный пением, вскочил с места.

Себастьян сунул руку в карман и вытащил несколько шиллингов.

– Курить охота, – сказал он. – У тебя не найдется сигаретки?

– Конечно. – Охранник протянул ему открытую пачку. – Рождество все-таки. Бери, только одну.

– Спасибо. – Себастьян достал сигарету из пачки и вышел на воздух. Он закурил, гадая, будет ли охранник ждать его возвращения. Скорее всего, будет – в конце концов, это его работа. Поэтому он несколько минут бродил вокруг, оглядываясь по сторонам, проверяя, не наблюдают ли за ним. Прожектора светили ночь напролет, но возле них никто не крутился. Видимо, в такую ночь не ожидали побега. Он мог бы воспользоваться этим, но тогда ему пришлось бы уйти налегке, с горсткой шиллингов в кармане. Он взвесил риск и быстро решил, что должен это сделать, если хочет снова увидеть Элиз.

Он вернулся в барак и немало удивился, когда не увидел охранника на посту. Оглядевшись, он понял, что тот даже не хватился его. Попросту забыл о нем. Себастьян тотчас вышел обратно за дверь. Но не пустился бегом. Если бы кто-нибудь остановил его, он бы притворился, что ему нужно подышать свежим воздухом. Но его никто не остановил, и вскоре он подошел к проволочному заграждению. Он попытался копнуть вилкой; жалкая идея, учитывая, что земля сильно промерзла. Но проволока была зарыта неглубоко, и ему удалось вытащить ее из земли. Затем, распластавшись на животе, он скользнул под нее.

Выбравшись наружу, он встал, оглядываясь по сторонам. Его пробирала дрожь, и он рванул бегом. Ему предстояло двигаться без передышки, чтобы убраться как можно дальше и не окоченеть от холода. Он бежал по лесу, выдерживая ровный темп, направляясь на юг. Если не сбиваться с пути, он успел бы до рассвета уйти достаточно далеко. Вскоре он выбрался на поляну и тракторную тропу. Он бежал по грязной колее, рассчитывая преодолеть километров сорок до восхода солнца.

Часа через два он увидел впереди проблески огней. Должно быть, маленькая деревушка, подумал он. Может, удастся стащить несколько яиц из курятника. Он замедлил шаг, приближаясь к домам с тыльной стороны. Распахнулась боковая дверь, и раздался смех, когда оттуда вышли люди. Он присел на корточки, наблюдая; вскоре дверь закрылась, и снова стало темно. У него возникла догадка, что местные жители не запирают двери. Он решил подождать и посмотреть, так ли это.

Прошло совсем немного времени, прежде чем двое вышли из дома и направились через дорогу. Из своего укрытия за деревом он видел, как они вошли в другой дом. Еще больше людей потянулось в тот же дом. Может, там вечеринка? Он выждал несколько минут. Это был его шанс. Крадучись, он приблизился к опустевшему дому. Быстро оглядевшись, он бросился через сад к входной двери, взялся за ручку и толкнул. Дверь поддалась. Прошмыгнув внутрь, он осторожно закрыл ее за собой. В доме было темно, и он ощупью пробирался вдоль стены. Он надеялся найти комнату в задней части дома, где мог бы включить лампу – оттуда свет не пробивался бы на дорогу. Вскоре он подошел к приоткрытой двери. Он проскользнул внутрь, тихо закрывая ее за собой, прежде чем нащупать выключатель. Внезапно комната наполнилась ярким светом, и он заморгал, ожидая, пока глаза привыкнут. Проморгавшись, он увидел, что находится на кухне. Он открыл буфет в поисках чего-нибудь съестного.

Шум за спиной заставил его оцепенеть.

– Какого черта? – В дверях стоял мужчина.

У Себастьяна сердце ушло в пятки.

– Я не причиню вам никакого вреда. – Он поднял руки вверх.

– Эй! – громко крикнул мужчина. – Спускайся сюда, Джефф!

Себастьян повернулся и побежал. Удар в спину настиг его, сбивая с ног. Крупный мужчина запрыгнул на него, придавливая к земле.

– Это фриц! – Он оттянул голову Себастьяна назад, ухватившись за «ежик» волос. Краем глаза Себастьян увидел другого мужчину, приближающегося к нему.

Ногой ему заехали в рот.

– Это за моего отца! – Они перевернули его и пнули по ребрам. – Убитого одной из ваших фрицевских бомб!

Себастьян попытался сгруппироваться, чтобы защитить себя от ударов. Но они сыпались без остановки. Голова закружилась от боли. Он не мог открыть глаза. И чувствовал, что соскальзывает в беспамятство.

– Ладно, этого достаточно, – сказал один из них. – Давай вызовем полицию. Они доставят его обратно в тот чертов лагерь.

Глава 60

Год спустя

Эштон-ин-Мейкерфилд, декабрь 1946 года

Себастьян

– Скоро снова Рождество. – Ганс попытался пошутить, когда грузовик тронулся с места и повез их на ферму Джонсов. – Вот бы нас отпустили на Рождество, – продолжил он, не дождавшись ответа от Себастьяна. – Хотелось бы увидеть лицо моей мамочки, когда бы я появился в канун Рождества.

– Может, на следующее Рождество. – Себастьян вздохнул. От Элиз так и не было никаких известий. Это медленно убивало его.

– Ты шутишь, да? Теперь уж ждать недолго.

Себастьян промолчал. Он думал о прошлом Рождестве и своем неудачном побеге, после которого лишился всех привилегий. Правда, он ожидал более сурового наказания, но старший офицер сказал, что полученные травмы и пребывание в больнице, вероятно, послужили ему хорошим уроком.

Ганс подтолкнул Себастьяна локтем.

– Не смотри так мрачно. Держу пари, в новом году мы будем дома.

Дом. Себастьяну показалось трогательным, что Ганс по-прежнему думал