Читать онлайн Игры судьбы или случайности не случайны - Анна Литвинова

Мура

Этот день можно было охарактеризовать только одним словом — НАКОНЕЦ-ТО!! Именно с таким выражением. С тех пор, как я себя помню, мы с братом Артуром каждые полгода меняли место жительства. Это могли быть большие города, областные центры или поселки городского типа, мы нигде не задерживались дольше 6 месяцев, старались не высовываться, не сближаться с соседями, не заводить близких друзей.

Маленькой мне нравился этот кочевой образ жизни — новые лица, новые места, я чувствовала себя героиней приключенческого романа и радовалась каждому переезду. Но лет с пятнадцати меня это начало ощутимо напрягать — смена школ, отсутствие друзей и личной жизни (да, да, в ней тоже появилась необходимость) вызывало недовольство и желание задержаться подольше хоть где-нибудь.

Удивленные взгляды учителей и директоров учебных заведений, отчужденные и равнодушные взгляды одноклассников, и необходимость по десятому кругу объяснять, почему я сменила столько школ, вызывали желание притвориться слепоглухонемой и послать всех к черту. И это я еще промолчу про переходный возраст и взрыв гормонов, вследствие чего ссоры с братом порой приобретали оттенок локального пердимонокля.

Перетерпев уже с трудом два предпоследних переезда и две моих истерики по этому поводу, Артур посадил меня перед собой и у нас состоялся тот самый «серьезный» разговор. Переезды, конечно же, не были его личной прихотью. Я к этому времени уже знала, что я и брат — оборотни. Моя вторая ипостась заявила о себе в четырнадцать лет, мы с ней прекрасно ладили. Я не была глупой и безответственной, поэтому беседа с братом о том, что это тайна и выбалтывать ее и, тем более, демонстрировать мою красавицу кому бы то ни было, строго запрещено, воспринялась со всей серьезностью. Но только теперь, по прошествии двух лет, он посвятил меня во все неприглядные подробности нашего прошлого.

Оборотни не всегда, а точнее, практически никогда не жили свободно. И причина была банальная — нас считали животными, агрессивными и неконтролируемыми созданиями, которые несут смерть и разрушения людям. Поэтому существовала так называемая «инквизиция», которая воспитывала и обучала непревзойденных охотников и следопытов. Они выслеживали моих сородичей и убивали их.

Не спорю, среди оборотней были индивидуумы, которые считали, что их сила и вторая ипостась давали право возвыситься над людьми и творить кошмарные вещи. Но среди людей также есть и маньяки, и убийцы. Разве это повод косить всех под одну гребенку? Но, видимо страх перед нашей силой и возможностями, с лихвой разбавленный банальной завистью, не позволял большинству людей видеть дальше своего носа.

Со временем оборотни научились отлично скрываться, живя небольшими общинами вдали от людских поселений, но «инквизиция» с фанатичным упорством продолжала работу. В результате чего, почти пятнадцать лет назад, была развязана масштабная война, о которой большинство людей, слава небесам, не узнало, и в результате которой инквизиция была уничтожена. Цена нашего выживания и безопасности оказалась очень высокой. Наш вид погиб практически полностью, выступив инициаторами этой войны. Другие виды пострадали чуть меньше, но много семей и кланов было уничтожено, обозначив проблему длительного восстановления популяций оборотней. Моему брату на момент гибели родителей было семнадцать, мне — почти 3 года.

С тех пор постоянные переезды и боязнь преследования стали нашей жизнью — Артур опасался, что не все охотники погибли и очень боялся, что не сможет меня защитить. Наши родители, к счастью, были весьма обеспеченными людьми, наличности нам хватило почти на год нормальной жизни. А затем Артур стал наследником приличного состояния, в основном в валюте и недвижимости.

После того разговора я надолго погрузилась в размышления — пыталась осмыслить степень человеческой жестокости, правду о гибели родителей и перспективу дальнейшей жизни. Пару дней ходила задумчивая и отрешенная, а потом озвучила брату свои мысли. Я понимала его страх за меня — тоже безумно боялась потерять брата, но прожить всю жизнь в бегах была не готова. Какая ж это жизнь, когда из воспоминаний только поезда, автомобили, съемное жилье и постоянная мания преследования. Через полгода у меня маячило в перспективе высшее учебное заведение и я очень хотела побыть обычной студенткой, завести подруг, купить себе собаку в конце концов! Тем более, даже если нас выследят, не хотелось бы в последний момент жизни жалеть о миллионах упущенных возможностей.

Артур меня внимательно выслушал и, хоть я и ожидала бурных протестов и споров, серьезно обещал подумать. В итоге было решено провести масштабную подготовку для окончательного переезда и осесть в одном из крупных городов нашей Родины — так проще затеряться и не привлекать лишнего внимания. На это ушло еще пять лет. Я успела получить заочное высшее юридическое образование и даже поработать в паре небольших контор.

Брат нашел и купил прекрасную двухуровневую квартиру с выходом на крышу — продумал как пути внезапного отступления (да да, паранойя никуда не делась), так и способ выгула наших «вторых половин». Также мы решили открыть небольшой бизнес в виде скромной фирмы, предоставляющей услуги программистов и ремонта компьютеров. Это объясняло наш достаток и избавляло от необходимости общаться с большим количеством коллег и контроля начальства.

Брату на момент переезда было почти сорок, но выглядел он максимум на двадцать пять. Высокий рост, подтянутое спортивное телосложение, темные, почти черные удлиненные волосы, косая челка и серьезный взгляд карих глаз привлекали девушек и женщин от восемнадцати до бесконечности, но Артур никогда никого не приводил домой и, насколько я помню, не заводил серьезных отношений.

Он не был нелюдимым, не терялся в компании, мог поддержать любой разговор, но близко никого не подпускал. Кроме меня. А я, если и задумывалась над его личной жизнью, то никогда вслух этого не говорила.

Оборотни жили намного дольше людей, около трехсот лет, но взрослели примерно с той же скоростью. В двадцать пять лет внешнее взросление прекращалось и возобновлялось где-то после двухсот. Мне же стукнуло всего двадцать два, и я была полна идей и планов для нашей новой, оседлой жизни.