помощью подобного плана будет предотвращена возможность столкновения между Грецией и Болгарией, и главное наступательное движение греческой армии будет отклонено от Константинополя, что является желательным; между тем, союзные силы начнут одновременно свои операции, независимо от их будущих действий, обусловленных военной конвенцией, подлежащей заключению с Грецией.

Получив телеграмму, доносившую о вышеизложенном, сэр Эдуард Грэй телеграфировал посланнику его величества в Афинах 9/22 о том, что британский военный агент в Афинах должен быть очень осторожным и не способствовать какому-либо проекту, направленному против Болгарии, так как желанием правительства его величества было обеспечить соглашение между балканскими государствами и избегнуть враждебных действий между Грецией и Болгарией. Посланник его величества ответил 11/24 апреля, что вышеприведенное сообщение было доложено правительству его величества с той целью, чтобы указать на опасность в связи с тем, что Греция может прельститься возможностью использовать настоящий благоприятный момент, чтобы свести счеты с Болгарией, желание, которое почти не скрывается начальником генерального штаба и даже министром иностранных дел.

В разговоре с сербским посланником начальник генерального штаба не упомянул о действиях против Турции, но, казалось, был занят исключительно мыслью о приготовлениях против Болгарии. Он сказал сербскому посланнику, что он предложил сербскому генеральному штабу послать две свои лучшие дивизии к Нишу, чтобы быть готовыми, в момент объявления болгарской мобилизации, действовать сообща с Грецией. Мнение начальника генерального штаба, по-видимому, сводилось к тому, что, если бы Румыния присоединилась к союзникам, Болгария тотчас же вступит в Добруджу, и тогда наступит момент для Греции и Сербии сокрушить Болгарию.

В соответствии с этим сэр Эдуард Грэй телеграфировал посланнику его величества в Афинах, предписав ему воспользоваться первым благоприятным случаем, чтобы убедить греческого министра иностранных дел в том, что всякое действие со стороны Греции, способное ухудшить ее отношения с Болгарией, будет рассматриваться как весьма прискорбное сообщение правительством его величества. Распри между балканскими государствами не только причинят вред им самим, но и отвратят от них симпатии и расположение Англии, которая всеми силами стремилась покровительствовать добрым отношениям между всеми ими.

Сэр Эдуард Грэй надеется, что г. Сазонов сделает греческому правительству подобное же предостережение.

26 апреля 1915 г.

146. Российский министр иностранных дел С. Д. Сазонов посланнику в Афинах Э. П. Демидову

Телеграмма

№ 1908. 14/27 апреля 1915 г.

Копии в Париж и Лондон.

Великобританский посол сообщил мне, что Грэем получены из Афин указания на твердое намерение эллинского начальника генерального штаба и министра иностранных дел воспользоваться первым удобным случаем, чтобы свести счеты с Болгарией. Начальник генерального штаба предложил сербам прислать в Ниш две лучшие греческие дивизии, дабы броситься на болгар, как только последние объявят мобилизацию. Ввиду этого великобританскому посланнику в Афинах предписано сделать возможно безотлагательно внушение министру иностранных дел, что великобританское правительство относится крайне отрицательно ко всякому выступлению эллинского правительства, способному вызвать трения его с Болгарией. Несогласия между балканскими государствами не только причинят им прямой вред, но и отвратят от них сочувствие и благоволение Великобритании, особенно озабоченной поддержанием между ними добрососедских отношений.

Благоволите высказаться перед Гунарисом в таком же смысле от имени императорского правительства.

Сазонов.

147. Памятная записка российского министра иностранных дел С. Д. Сазонова великобританскому послу в Петрограде сэру Дж. Бьюкенену[304]

№ 456.

Г. Сазонов предложил российскому посланнику в Афинах сделать г. Зографосу заявление, аналогичное тому, которое сэр Эдуард Грэй поручил сделать сэру Фр. Эллиоту и которое составило предмет памятной записки посольства его британского величества от 13/26 апреля 1915 г.

14/27 апреля 1915 г.

148. Российский посланник в Афинах Э. П. Демидов министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 149. 16/29 апреля 1915 г.

Копии в Париж и Лондон.

Получил Ваш № 1908.

Сделал предписанное Вами внушение министру иностранных дел, который высказал мне недоумение по поводу столь незаслуженного, на его взгляд, подозрения великобританского и императорского правительств. Обвинение это, в связи с упорным воздержанием Тройственного соглашения[305] от ответа на греческие условия выступления, ставит министра в крайне затруднительное положение и побуждает его думать, что личность его вообще не приходится по душе державам, в каковом случае он готов был бы покинуть пост, на котором он полагал оставаться лишь до выборов. В английском и нашем образе действий он, не без некоторого, впрочем, основания, усматривает давление в пользу возвращения Венизелоса к власти, что, по его мнению, в настоящее время (несбыточно), вследствие отношения с королем, которого мы рискуем таким способом сильно скомпрометировать. Ни он — Зографос, — ни греческий генеральный штаб не имеют-де вызывающих намерений против Болгарии, вдохновляясь исключительно видами обороны от коварной соседки, столь недавно еще доказавшей четническими набегами[306] свое стремление покуситься на жизненные интересы Тройственного согласия, тогда как Греция предлагала союзнические свои услуги. Я возразил министру, что услуги эти, немалой ценой обусловленные, оказались бы абсолютно для нас непригодными с возгоранием греко-болгарского конфликта, который мы считаем по понятным причинам совершенно недопустимым; что императорское правительство озабочено, главным образом, сохранением между всеми балканскими государствами добрососедских отношений не только в видах дружественного их содействия общему делу, но и в целях их собственной выгоды; что настоящие переговоры носят характер дружественного, хотя и непоколебимого совета, безотносительно к личностям. Я указал, что удачно произведенная союзниками высадка в Дарданеллах[307] уже является прямым и неоспоримым опровержением утверждений штаба о неосуществимости десанта иначе, как на болгарской территории, с чем министр не мог не согласиться.

Демидов.

149. Памятная записка французского посольства в Петрограде российскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову[308]

Греческий посланник в Париже был уполномочен г. Зографосом сделать г. Делькассе следующее заявление, в качестве выступления, предпринятого по исключительно личной его инициативе:

«Греция должна беречь все свои сухопутные силы для того, чтобы оградить себя от возможного нападения Болгарии. Но она могла бы теперь же предоставить свои морские силы в распоряжение союзников, предложив им наибольшие удобства в пользовании ее территорией и ее портами».

4 мая 1915 г.

150. Памятная записка великобританского посольства в Петрограде российскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову[309]

№ 9.

Правительством его величества была получена от военного атташе при миссии его величества в Афинах нижеследующая телеграмма касательно военного положения в Греции в настоящее время:

Если опасения греческого короля относительно угрозы, которая может явиться со стороны Болгарии после начала войны, могут быть рассеяны какой-либо формулой, которую возможно найти, хотя бы самого общего характера, греки немедленно двинут всю свою армию к Ксеросскому заливу и перережут сообщения турок у Булаирского перешейка. Это является желанием короля и одобрено генеральным штабом. Народ также