Зрачки Эйда расширились, а щеки покраснели ещё пуще.

— П-правда?..

Я кивнула, улыбаясь.

— Чистая. А теперь давай-ка станцуем!

Я резко подняла Эйдана за локти и встала по центру воздушного бального зала. По краям медленно двигались призрачные парочки, словно освобождая место для нас, а где-то вдалеке Сандра показывала большой палец вверх. Туман принялся кружить вокруг нас, создавая наверху красивые узоры, мягкие и причудливые. Запахло зефиром, пикантным и сладким. Заиграл «Ноктюрн номер 2» Шопена[21].

Идеально.

— Я же сказал, я не умею танцевать! — закричал Эйд, начиная трястись.

— Я научу! — ответила твердо я, сплетая его пальцы с моими и кладя потную ладонь на талию. — Просто повторяй за мной и своим сердцем. Смелее, Огонь!

Тайлер шумно сглотнул, заметив, что танцующие призраки, кружась в тумане, тепло заулыбались, глядя на нас. Теперь они точно образовали круг, плавно двигая руками и ногами, точно бабочки. А сгустки тумана стали крутиться зигзагами, распыляя блёстки. Уверена, с высоты Кёртиса и Телагеи это смотрелось красиво.

«Боженька, спаси и сохрани» — и рука Эйдана сжала мою талию, а вторая сплела пальцы в ответ.

Мы начали медленно двигаться. Я шептала Эйду движения, ещё тише просчитывала «раз, два, три» и кружилась с ним по всему туманному залу. Удивительно, но Тайлер довольно быстро втянулся, наступив на носок всего три раза. Он старался как мог, лицо его было напыщенным, щеки красными, а взгляд — сосредоточенным. На шее пульсировала вена, капли пота безостановочно катились с висков. Поджав губы, Эйдан переставлял ноги в такт со мной.

Когда «Ноктюрн» стал волнительней, невидимые пальцы перебирали клавиши быстрей и постепенно усилили звук, Эйд, наконец, освоился полностью. Кажется, ему даже начало нравиться: уголки губ чуть приподнялись, он распрямил плечи и несильно прижал меня за талию, поднимая другую руку вверх. Наши тела сделались похожими на облака; обмяклые и воздушные, мягкие и блаженные. Прикрыв глаза, мы наслаждались соло пианино, нежным и глубоким, таким невесомым и пронзительным. Сгустки малахитового тумана пробегались по пальцам, поднимали пряди в воздух. Нам было абсолютно все равно. Двигаясь по кругу, аккуратно ударяясь о магические волны, мы слились в умиротворенном танце. Эйдан изредка кружил меня, подкидывал в воздух, а я вновь падала к нему в руки пушинкой.

А когда призрачные пальцы стали перебирать пальцами совсем быстро, резко прибавляя пыл, мы постепенно остановились в центре. Туман закружил вокруг нас вихрем, распыляя пыльцу, он поднял одежду и волосы дыбом. Музыка заиграла медленней и тише, она отдавалась эхом. Эйдан в последний раз покружил меня, поднял, а затем, когда прозвучал последний, завершающий аккорд, наклонил, почти сталкиваясь со мной носами.

Вместе с призрачными аплодисментами, свистом Кёртиса и блеянием Юнка послышалось хриплое дыхание прямо над ухом. На шею упала капелька пота.

— Эйдан, ты молодец! — воодушевленно похвалила я Тайлера, сама чуть подрагивая от адреналина, серотонина и, пожалуй, шока от того, что Эйд смог подарить мне самый лучший танец. Кто ж знал, что у него так хорошо получиться!

— Я… сделал это… — Эйдан весь содрогался, нервно хихикая и водя глазами туда-сюда. Голос у него стал как у курильщика. — Я… смог станцевать с тобой… ха-ха… я… молодец.

Ой. Кажется, я довела бедного мальчика до истерики.

— Спасибо за прекрасный танец, Эйдан, — я улыбнулась, поправляя сарафан и вставая в прежнее положение. — Ты лучший.

Пока Эйд очухивался, потирая затылок, я смогла подкрасться и чмокнуть его в щеку. Тайлер резко набрал воздуха в лёгкие, прикасаясь ладонью к целованной щеке, а я уже успела увильнуть от него.

— Пойдём, Эйдан, нас уже ждёт миз Д’Жармен! — задорно крикнула, подмигивая ехидно хихикающей Сандре.

— Э? А, уже и-иду! — вскрикнул Эйд и ринулся к группе, смотря на Кёртиса, что указывал на меня и показывал руками сердечко. Хех, думает, я не замечу.

Сандра хлопнула в ладошки, пуская высокий смешок.

— А-ах, просто прекрасно, мисс Гостлен, мистер Тайлер! А теперь, вдоволь нагулявшихся и натанцевавшихся приглашаю на обед в историческое поместье Чарлоутт де Лоинз!

* * *

Уставшие и нагулявшиеся, мы доехали на заказной карете до именного поместья. Оно оказалось большим и широким. Каменный дом с колоннами и двумя скульптурами архангелов могуче возвышался над густой чащей завядших глициний. В центральной части поместья расположился широкий сад с прозрачным светящимся прудом, кустами белых роз, гармоничными клумбами орхидей, алоэ, лилий и хризантемами. Средь закрученного газона стоял небольшой фонтанчик русалки. Здесь пахло так по-родному, розами с жемчугом и знакомой морской солью. Такое ощущение, будто я здесь уже была. Ставшие ярче волны подтвердили мои догадки. Неужели и тут была Сабо?

— …Чарлоутт была леди, любящей красоту и спокойствие, — рассказывала Сандра, ведя нас ко входу в дом. — Она любила прогуливаться по широким просторам поместья и, сидя на той чёрной лавочке, любоваться своими садами. Специально отведённая клумба с алоэ предназначена для её дорогой подруги — Антонины, которая и подарила мадам эти прекрасные растения.

Антонина? Погодите-ка…

«Ты же ведь сама заметила её увядание, Антонина…»

— В Броквене Чарлоутт была ответственна за культуру. Она сделала большой вклад в культурное развитие нашего дорогого города, — продолжала Д’Жармен. — Именно Чарлоутт де Лоинз первая привезла в Броквен иностранных артистов и художников, построила первый Большой Оперный театр, где первой оперой стали «Ринальдо»[22], «Ацис и Галатея»[23], а также «Юлий Цезарь»[24]. Чарлоутт построила Броквеновский театр, где играли актеры из Испании, Великобритании и даже Франции! В качестве первой театральной постановки уважаемая де Лоинз выбрала «Одиссею». Каждый пятый гражданин в Броквене обладал творческим талантом, и каждого Чарлоутт старалась не оставить без любимого дела. Также мадам открыла несколько книжных клубов!

Мы уже подошли к массивным серым дверям с позолоченными ручками. Мои волны пробились в особняк, подсвечивая бирюзовым стены. Над дверьми висела эмблема Чарлоутт де Лоинз: человеческое сердце, серый зонтик, а сверху белая голубка.

— …Но коллеги любили Чарлоутт не только за ее целеустремленность, но и за глубокую верность и любовь к своим друзьям. В призрачном Броквене Чарлоутт де Лоинз называют Покровительницей верности, — Д’Жармен, глубоко вздыхая, раскрыла тяжелые двери в невероятно красивый особняк, покрытый бархатом. Затем она повернулась к нам и широко улыбнулась: — Ну что же, герои Броквена, добро пожаловать в особняк Матери культуры — Чарлоутт де Лоинз!

Моя магия оказалась на лестнице. Она была яркой, но не слишком, чтобы показать воспоминания полностью. По-моему, я уже начала различать поведение магии. Здесь, в особняке Покровительницы верности остатков магии Сабо было немного.

И я убедилась в своих