– Магия, – улыбнулась Аттина. Она уже давно перестала чему-либо удивляться.

Джил хмуро взглянула на нее, но ничего не сказала, что само по себе уже было проявлением дружелюбия. За прошедшие два месяца многое стало иным.

– А вот крышу придется чинить самостоятельно, – заметила Гвен, разглядывая огромную дыру в потолке.

– Вот и верь после этого в бескрайнее могущество альвов, – фыркнула Джил.

– Ну они же духи природы, а не строительного факультета, – логично предположил Райден, чем вызвал ожидаемые, немного нервные смешки.

– А вы не заметили ничего странного? – задумчиво спросил Райден, внимательно разглядывая статую Барлоу-«Коллингвуда».

– И что же? – без задней мысли уточнила Гвен.

Аттина снова оторвалась от книги по целительству, которую листала, и обеспокоенно взглянула на них.

Когда-то это должно было случиться.

– Ну вот, например, новый Дэвис. – Райден махнул рукой в сторону статуи. – Похож на меня?

Гвен скептически изучила огромную статую.

– Если ты на год переселишься в тренажерный зал, а потом пойдешь сниматься в сериал про викингов, возможно, будет похоже, – язвительно ответила она.

– Боги на вырост сделали, – хохотнул Райден. – Вот Аттина.

Женщина с приятным лицом и длинными вьющимися волосами трепетно прижимала руки к груди.

– А вот валькирия Коллингвуд.

Они изучили следующую статую.

– С таким выражением лица тебя не всякий викинг решится в жены взять, – поддел Райден.

Гвен беззлобно треснула его по плечу.

– Вот тут Гатри-Эванс…

– Что Гатри-Эванс? – заинтересовался Амир, подныривая под черно-желтую ленту с надписью «Опасно!».

Они с Юлианом только приехали.

– Это Гатри-Эванс, – любезно пояснил Райден.

Они все вместе уставились на исполинскую статую, чем-то неуловимо отличавшуюся от всех остальных.

– А вот тут у нас Барлоу… Ничего в глаза не бросается?

Юлиан мгновенно понял, к чему он клонит. Его взгляд метнулся к Гвен, которая сосредоточенно разглядывала фигуру «Коллингвуда».

Амир и Аттина переглянулись.

– Вам не кажется, что статуя не изменилась? – тоном змея-искусителя поинтересовался Райден. – И я хочу знать, что это значит.

Гвен обернулась к Юлиану. Она хмурилась и выглядела настороженной.

– Амир говорил странные вещи, – вспомнила она, снова демонстрируя цепкость и внимание к деталям. – Прежде чем мы разобрались с Идрисом.

Постепенно все взгляды сместились к Юлиану.

– Выкладывай, Барлоу. От тайн в Круге уже не протолкнуться.

– Если не хочешь, не рассказывай… – встрял Амир, но Райден его перебил:

– Ты уже и так все знаешь, молчи в тряпочку и не мешай просвещаться остальным.

Джил сосредоточенно кивнула.

– Ладно, – неохотно протянул Юлиан. – Но учтите, вы сами захотели это знать. Я действительно родился пятнадцатого ноября, но 1795 года. Интересное было время. Время больших перемен. Три войны с Францией, одна с Испанией, первые демократические общества, их восстания и снова война, уже внутренняя, составляли мое детство и юность. Впрочем, здесь, в провинциальной глуши, было тихо и спокойно, лишь изредка докатывалось эхо событий, сотрясающих мировую арену…

Произнесенное возымело эффект разорвавшегося снаряда. Райден присвистнул, Джил выразительно приподняла брови. Гвен в лице не изменилась, ее взгляд все так же был прикован к Юлиану Барлоу.

– Ты это знал? – поинтересовался Райден у Амира.

– Мы по этому поводу даже выпили, – осторожно признался Гатри-Эванс.

Взгляд Райдена Дэвиса скользнул по лицам Круга и споткнулся на Аттине.

– И ты знала?!

Младшая Вейсмонт смущенно пожала плечами.

– Я знала, но не помнила. Мои сны – это чужие воспоминания о том, что происходило в те времена, когда в последний раз был замкнут Круг, появилась Тва… Идрис застрял в озере и был разрушен замок.

– Так получается, это правда?! Барлоу действительно завладели силой альвов?! – закономерно предположил Райден.

Юлиан скривился, как от зубной боли.

– Кажется, я понял, почему ты держался подальше от остальных Старших семей, – хмыкнул Амир. – Вероятно, этот вопрос успел до смерти тебя достать за двести лет.

– Но если не это, то что? – продолжил допытываться Райден, разглядывая Юлиана с видом научного сотрудника среднестатистического НИИ.

Дэвис видел перед собой сухощавую фигуру в неброской одежде. На супергероя Барлоу был не похож от слова «совсем». Скорее, он напоминал уличную шпану, которая в неблагополучных районах выбивает долги и обносит магазины.

– Мы заключили Договор, – продолжил тем временем Юлиан. – С парнем, который на днях громил замок. И пока соглашение не исполнено, я вынужден караулить Это Самое Озеро, как собака под дверями магазина. Очень надеюсь, что в День Сопряжения к Идрису вернется вся его божественная мощь и, что важнее, божественный мозг, чтобы мы смогли расторгнуть все Договоры скопом. – Юлиан повернулся с Аттине. – Твоя сестра была похожа на Ориан. Изумительно, нереально. Я думал, что позабыл ее лицо. Когда Марина нашла меня, я даже опешил. Оживший призрак прошлого, спящий где-то глубоко в памяти. Вот только… Если Ориан в свои девятнадцать была сдержанна и умна, то Марина в свои двадцать пять оказалась избалованным ребенком, желающим обрести власть через силы, природа которых была ей непонятна и неинтересна. Я не рискнул рассказать ей все. Судя по тому, что она сотворила, не берусь предполагать, что могло бы случиться, узнай она правду.

Аттина молчала. Ей было горько слушать подобное про родного человека, но она вынуждена была признать: Юлиан прав. Сколько бы она ни идеализировала погибшую сестру, ангелом Марину Вейсмонт назвать было сложно.

– Но почему ты не рассказал все нам? Когда понял, что мы не такие, как наши предки? – все же спросил Райден.

– Ты думаешь, вы первые, кто хочет что-то изменить? – Юлиан усмехнулся. – Поколение-два держится хрупкое равновесие, а потом все неизменно начинается сначала. Джон Коллингвуд дал Ванессе Книгу, чтобы она призвала альва на брачное ложе, и поплатился за это жизнью.

Юлиан нашел взглядом Амира и несколько минут смотрел на него не отрываясь. Все терпеливо ждали.

– Мне было одиноко. До Сопряжения оставалось чуть меньше века, и мои душевные силы были на исходе. Мне казалось, я схожу с ума. А потом я встретил ее. Маленькой Ванессе Гатри-Эванс было пять. Она была ужасно напугана и невероятно похожа на мою погибшую сестру. И на Иду. Я в долгу перед вашей семьей. Мне казалось, я сумею защитить ее. Ее старшая сестра стала жертвой интриг тогдашнего Совета.

– Тогдашнего? – уточнил Амир, привыкший за последние несколько месяцев ничему не удивляться.

– Ты слишком умный, такие долго не живут, – огрызнулся Юлиан. – Твоя мать старше, чем выглядит. К тому моменту как они познакомились с твоим отцом, – Юлиан невольно хмыкнул, – она уже разменяла пятый десяток. Ванесса начала стареть в тот же день, когда лишилась магии. Двадцать пять лет назад ей никто не дал бы и восемнадцати.