Шрифт:
Закладка:
– Привет, Ким.
Ее улыбка исчезает.
– Что случилось? Ты выглядишь так, словно увидела привидение.
– Я в порядке.
– Черт возьми, ну нет же. – Выражение ее лица смягчается. – Скажи мне.
С чего мне вообще начать? Меня бросили после того, как я рассталась со своей девственностью? Мои кошмары становятся ужасающими? Тетя и дядя ссорятся из-за меня?
Все переворачивается у меня с ног на голову, и, кажется, я не могу найти выхода. Мне так сильно хочется плакать, но это испортит хорошее настроение Ким.
Из-за ее собственной семейной и школьной драмы у нее редко бывает хорошее настроение. Я не хочу все испортить для нее.
– Спазмы, – говорю я. – Я думаю, у меня скоро начнутся месячные.
– О-о-о, это отстой! – Ким выезжает с подъездной дорожки.
Это не совсем ложь, но это не спазмы, что причиняют боль при каждом движении. У меня все еще болит после субботы.
Я не могла пошевелиться, не чувствуя Эйдена внутри себя.
Я пытаюсь слушать, как Ким рассказывает о своем семейном ужине, но мои мысли продолжают возвращаться к тому, как Эйден ушел, не сказав ни слова.
Сначала мне было стыдно, что меня вот так бросили.
Затем у меня возникло другое чувство, которое больше соответствует характеру Эйдена.
В конце концов, он подошел ко мне только ради секса. Теперь, когда он получил то, что хотел, все было кончено.
Скатертью дорожка.
Если я смогу спокойно провести остаток выпускного года, то буду считать свою девственность жертвой.
Знакомые слезы подступают к моим глазам.
Я просто хотела, чтобы он не лгал мне и не заставлял меня чувствовать, что я что-то значу.
Ублюдок.
– Кстати, – голос Ким прерывает мои мысли. – Я слышала, как мама и папа вчера говорили о чем-то очень странном.
– Да?
Внимание Ким остается прикованным к дороге, когда она говорит:
– Помнишь, я говорила тебе, что мать Эйдена погибла в результате несчастного случая?
Он – последнее, о чем я хочу говорить, но я не могу сдержать любопытства.
– И что насчет нее?
– Ну, папа говорил, что Алисия в любом случае была склонна к самоубийству, так что ее смерть не стала неожиданностью. Однако мама сказала, что папа не понимает. Алисия не была склонна к самоубийству, она всего лишь хотела спасти своего ребенка.
– Она хотела спасти своего ребенка? – повторяю я.
– Я знаю! Странно, правда? Эйден – единственный ребенок в семье, и он был в лагере тогда. Какого ребенка она пыталась спасти? – голос Ким падает до громкого шепота, потому что она не знает, как правильно говорить шепотом. – Если только у нее не было внебрачного ребенка. Может быть, она отправилась на встречу со своим любовником, а дядя Джонатан послал за ней частного детектива? Была погоня, и она разбилась.
– Вау. Ты смотришь слишком много корейских мыльных опер, Ким.
– Проблемы большинства семей возникают из-за тайных детей. Просто говорю.
Вскоре после того, как мы добираемся до школы, Ким переводит тему на наши предстоящие тесты.
Однако Алисия – это все, что занимает мои мысли.
Я продолжаю думать о том, что прочитала на днях в диссертации по психологии.
Большинство, если не все психологические проблемы начинаются в детстве.
Мне не нравятся обобщающие термины, которые объединяют проблемы с психическим здоровьем, но этот мне запомнился. Чем больше я думаю об этом, тем больше это звучит правдиво.
Человек складывается из кусочков головоломки, и если вы хотите по-настоящему узнать кого-то, то начните с кусочков, которые сформировали его детство. Они – основа. Все остальное построено на этом.
У дяди Джексона, например, было здоровое детство. Родители-юристы. Стабильный доход. Игрок футбольной команды. Он вырос в уравновешенного, амбициозного взрослого человека. Именно ожидания его родителей заставляют его быть конкурентоспособным.
У тети Блэр и мамы было бедное происхождение, а отец был жестоким, когда употреблял спиртное. В отличие от мамы, тетя уехала из Бирмингема, как только ей исполнилось восемнадцать. Она усердно работала ради стипендии, чтобы оставить весь этот мусор позади. Она так и не вернулась в Бирмингем до несчастного случая, унесшего жизни моих родителей. Ее бедное происхождение подталкивало ее стремиться к совершенству. Все меньшее – это оскорбление ее интеллекта.
Независимо от того, насколько она перфекционистка, частичка ее детства просачивается в ее взрослую версию. Она вспыльчива и прибегает к повышенному тону, когда не получает того, чего хочет.
Даже подсознательно она воспроизводит насилие, которое применял к ней ее отец.
Это бесконечный порочный круг.
Я уверена, что поведение Эйдена в чем-то, если не во всем, связано с его детством.
Начиная с Алисии. Ее имя начинает звучать как загадка все больше и больше.
Стоп.
Я хочу ударить себя по голове. Почему я вообще об этом думаю?
И все же, когда мы с Ким идем по коридору, я не могу удержаться от поиска черных как смоль волос и этих металлических глаз.
Мы приходим в наш класс. Коул и Ронан увлечены беседой. Или, скорее, Ронан участвует в шоу одного актера, в то время как Коул читает книгу.
Увидев нас, Ронан ухмыляется.
– Bonjour, mes demoiselles[13].
Коул кивает в знак согласия.
Я улыбаюсь в ответ, усаживаюсь на свое место и достаю блокнот и карандаши.
– Хочешь повеселиться у меня дома? – Ронан поднимает брови, глядя на меня, намекая на то, что произошло на его последней вечеринке.
– Черт возьми! – шепот Ким привлекает мое внимание.
Я слежу за ее взглядом, и мое сердце перестает биться.
Эйден заходит в класс с Сильвер, держащей его за руку.
Глава 32
Мир перестает вращаться.
Я сжимаю карандаш с такой силой, что удивляюсь, как он не переламывается пополам.
Сильвер обхватывает рукой бицепс Эйдена. Она так радостно болтает, как будто они снимаются в какой-то банальной подростковой драме. Он одаривает ее своей ослепительной улыбкой, которой одарил меня сорок восемь часов назад.
Что-то внутри меня ломается.
Я слышу этот звук, громкий и жуткий.
Я чувствую, как рушатся стены. Кусочек за кусочком они собираются в темных уголках моей груди.
Серебристые глаза Эйдена встречаются с моими, поблескивая притворной снисходительностью.
Я почти могу представить, что бы он мне сказал, если бы заговорил.
Я лишил тебя девственности, и теперь я вернулся туда, где мне самое место.
У Сильвер самодовольное выражение лица. Я стараюсь не смотреть на нее, на блестящие светлые волосы, каскадом ниспадающие на плечи, или на идеально выглаженную форму.
Королю нужна Королева, крестьянка.
Давление нарастает у меня в
