– Философствуете об эстетике и пустой растрате времени?

– У меня получается? – с надеждой спросил сын наместника, вызвав у меня улыбку. Его попытки вылезти из ситуации выглядели неловкими. – Если желаете, я попрошу слуг всё заменить.

– Не стоит их утруждать, всё уже готово, и это всего лишь посуда, – сдержанно заверила я и взяла ложку, чтобы отведать бульон из миски рядом с рисом.

– Или желаете обменяться со мной напитками и удостовериться, что я не пытаюсь вас отравить? – всё с той же надеждой Ашэнь протянул мне свою чашу.

Любое из его предложений могло быть уловкой. Хотя тогда он сам рисковал, если один из бокалов отравлен. Мне по-прежнему не нравилось, что Наён он дал другую посуду и вино, но эвирское было более дорогим, и, возможно, он хотел показать, что ценит меня выше. Я видела подобное отношение на некоторых ужинах с госпожой Ян Йорин. Ей подливали изысканные напитки, пока нам с Торой давали что-то более привычное. Как бы то ни было, травить меня бесполезно и в целом нелогично.

– В этом нет необходимости. Уверена, что я среди союзников, – с вежливой улыбкой ответила я и, прежде чем Наён успела возразить, отпила пару больших глотков из своей чаши.

Я не ощутила привкуса яда, но даже если он был безвкусным, это не имело значения. В крайнем случае мы посмотрим на шокированное лицо Ашэня, когда я останусь жива.

Следующий час мы неспешно ужинали, обсуждая сторонние вопросы. При моей попытке затронуть политику молодой господин увёл разговор в другое русло, напомнив, что мы собрались ради того, чтобы узнать друг друга поближе, а не говорить о войне и делах императора.

Несмотря на желание выведать политическую обстановку и позицию наместника Востока по отношению к ситуации на Западе, я уступила, и мы продолжили беседу о стихах и музыке. Так как оба играли на одном и том же музыкальном инструменте, то нашли общий интерес и поделились историями о своих неудачных выступлениях в детстве. Точнее, пока он рассказывал мне о себе, я делилась забавными ошибками настоящей Наён, так как была их свидетелем. Всё это на случай, если они всё-таки свяжут себя узами брака, и чтобы не сложилось впечатления обмана, что Наён он совсем не знает. Ашэню удалось несколько раз рассмешить меня и Наён, без особого стыда признавшись в своей детской неуклюжести и оплошностях, которые, несомненно, совершали все дети, какого бы статуса они ни были.

Я прониклась уважением к его обходительности и попыткам завоевать моё расположение, поэтому дала шанс на сближение и не отвергала его флирт, позволяя Наён наблюдать и решить, что ей нравится, а что нет. Пока я не могла отказаться от предложенного вина, Наён только делала вид, что пьёт своё сливовое, опустошив не более двух пиал. На третьем часу Риша, устав слушать ухаживания молодого человека, с трудом скрыла скучающий зевок, и я едва не повторила за ней, но вовремя спохватилась.

Я выпила почти три чаши эвирского вина, и алкоголь ударил в голову. Меня разморило, стало тяжелее контролировать лицо, пару раз я и вовсе густо покраснела, ощутив намеренное прикосновение молодого господина к моей руке. В первый раз невольно вспомнила об объятиях Раяна и тут же залилась краской, а во второй сама не поняла, почему это произошло. Лицо просто внезапно начало гореть. Ашэнь намеревался подлить мне ещё алкоголя, но я мотнула головой, отказываясь. Вкус винограда напоминал об Эйдене.

Я потёрла переносицу, предполагая, что стоило побольше есть. Или вино оказалось чересчур крепким.

– Пожалуй, нам пора возвращаться, господин, – вежливо напомнила Наён Ашэню, прервав мои размышления и, вероятно, заметив, что румянец не сходил с моего лица, становясь болезненным. – Солнце уже зашло, в городе зажжены фонари, но дорога к храму в полумраке.

Ашэнь обернулся на сад, оценивая ночную мглу.

– Действительно! Вечер пролетел незаметно, но теперь я переживаю, что отпускаю вас в столь позднее время, – встревоженно ответил тот, но Наён не обратила внимания на его слова и поднялась на ноги.

– Не волнуйтесь, ученики храма Востока нас встретят.

Я встала следом, но меня закачало, а сердцебиение неестественно ускорилось. Риша моментально оказалась рядом и подхватила меня под локоть.

– Вы в порядке, госпожа? – спросила она, сосредоточенно вглядываясь в моё лицо.

– Вероятно, вино было слишком крепким, – раздосадованно предположил Ашэнь. Он тоже выглядел обеспокоенным. – Снова моя вина, стоило выбрать что-то полегче. Наён, прошу вас, останьтесь в нашем гостевом павильоне, чтобы я мог не переживать за вашу безопасность.

Я встряхнула головой, пытаясь сбросить неприятную лёгкость. Тело казалось невесомым, но вместе с тем плохо управляемым. Я ранее бывала пьяна и знала, как ощущается перебор алкоголя, но это было нечто другое, хотя симптомы похожи. Я нервно потёрла взмокшую шею, мне стало душно, хотя двери на веранду оставались распахнутыми.

– Вы уверены, что в еде или в вине не было ничего лишнего? – Риша перевела на Ашэня подозрительный взгляд.

– Вы оскорбляете меня подобным вопросом, – хмуро парировал он.

– Я ещё вас не оскорбляю. Всё съеденное готовилось для вас и госпожи одновременно?

– Разумеется, и еда перед этим была опробована на наличие яда двумя слугами при мне, – отчеканил Ашэнь и нахмурил брови, всем видом демонстрируя, что услышанное ему неприятно. – Желаете, чтобы я позвал лекаря?

– Нет, мы просто поедем, – встряла я, пытаясь справиться с тяжелым дыханием, – уверена, что на свежем воздухе мне полегчает.

Я успокаивающе улыбнулась Наён и Рише, но те заметили что-то, чего не видела я, и переглянулись.

– Нет, погодите… – попытался возразить Ашэнь, когда Наён взяла мою пустую чашу и понюхала. На этом она не остановилась, схватила кувшин, из которого Ашэнь подлил мне вино в последний раз, и сделала пару глотков.

Я нахмурилась, сообразив, что кувшинов два. Разве мы допили первый, чтобы доставать второй?

Наён раскатала напиток по языку, словно пытаясь что-то понять, и потом бесстрашно проглотила. Мы все выждали несколько напряжённых мгновений. Задумчивое выражение лица сменилось испуганным, когда Наён посмотрела на Ришу. У меня сердце ушло в пятки.

– «Зелёный змей», – выдала она.

– Зелёный что? – непонимающе переспросила я и вопросительно взглянула на Ашэня.

– Это не яд, Наён, всего лишь безобидное снадобье. Оно безвредное и служит не более чем проверкой, – абсолютно спокойно пояснил тот, а я глазам не верила, наблюдая, как его маска из застенчивости и смущения растрескалась, обнажив наглого и уверенного в себе молодого дворянина.

– Для проверки её девственности, наглец! – рявкнула настоящая Наён, мои брови удивлённо взлетели вверх. Я ничего не слышала о «Зелёном змее», но начала догадываться,