больнее, чем надо бы. Пусть мы сблизились в последнее время, она все равно будет считать меня «изнеженной принцессой». Бейби Спайс. И подступившие к моим глазам слезы не помогут развеять такое мнение обо мне.

– Это случилось в мой день рождения, – тихо говорю я, смахивая слезы, за которые только сильнее злюсь на себя. – Тот день, когда он вступился за собаку, – это мой день рождения. Джо всегда присылал мне поздравительные открытки и жевательную резинку, а в тот год впервые не прислал. Не знаю, что произошло с ним в тот год, но в полицию его забрали в мой день рождения.

Мне никак не избавиться от ощущения, что в тот день Джо чувствовал себя хуже, чем обычно. Он так близко подошел к переломному моменту, что какой-то случайный мерзавец, обидевший беспомощное животное, буквально вывел Джо из себя. Возможно, при виде несчастной собаки Джо вспомнил о том времени, когда он сам был беспомощным и терпел побои.

На лице Белинды сменяются выражения сочувствия и раздражения. Убрав тарелки, она отвечает:

– Ну ладно. Теперь ничего не поделаешь. Остается только идти вперед – надеюсь, ты еще не передумала? И если не передумала, то мне пора созвониться с Лиамом. Он пытается выяснить, что случилось с Джо после этого случая, кроме Пайнферта. Быть может, он до сих пор там, мы не знаем, – или давно уехал в Сибирь. Извини меня, ладно? Зря я на тебя сорвалась. Ты больше не изнеженная принцесса.

Кивнув, я делаю несколько глубоких вдохов и прихожу в себя, вновь обретая уверенность в своих силах, которой едва не лишилась.

– Нет, я не передумала. И ты меня тоже извини.

– Хотите, я тоже попрошу прощения? – вклинивается в наш диалог Майкл. – Я наверняка успел в чем-нибудь провиниться…

– Уж это точно, – выходя из кухни, бросает ему Белинда. – Пойду, составлю список твоих ошибок.

Дожидаясь, пока Белинда поговорит с Лиамом, мы заполняем время бессмысленным разговором о достоинствах фильма «Величайший шоумен», который Майкл посмотрел прошлой ночью, потому что никак не мог уснуть. Глупое и банальное занятие, которое мне и нужно, чтобы успокоиться, – подозреваю, что и Майкл, гораздо более прозорливый, чем кажется на первый взгляд, прекрасно это знает. Едва заметив признаки охватившей меня паники, он помогает мне с ней справиться.

– Потрясающий фильм, – говорит он, отпивая кофе, – и в то же время ужасный, понимаешь? Ты помнишь песни? Слезовыжималки – столько в них чувства! К тому же в главной роли – Хью Джекман с его теорией убывающей отдачи и негативным эффектом, который он производит на человечество.

– Что-что? – с улыбкой уточняю я.

Отвлечь меня от печальных мыслей Майклу удалось, признаю. Я даже съела половину круассана.

– Это такой термин, общепринятый. Считается, что во вселенной рассеян определенный объем таланта, и Хью Джекман забрал себе слишком много этой субстанции. И потому Хью Джекман виноват в том, что другим людям, может быть, тысяче других людей, не повезло – они некрасивы, не умеют петь, им никогда не стать актерами и не научиться с таким шиком носить жилеты. Понимаешь, к чему я клоню? Научный подход.

О чудо! Когда Белинда возвращается, я смеюсь! Однако стоит мне взглянуть ей в лицо, как смех замирает на полпути.

Она садится рядом и без улыбки смотрит на нас. Я сразу начинаю воображать, что она успела выяснить. Может быть, Джо все еще в тюрьме. Или уехал в Сибирь. Или умер.

– В чем дело? – без предисловий спрашиваю я. – На тебя страшно смотреть. Он не умер, нет?

Поморщившись, она что-то бормочет и делает глоток кофе. Обнаружив, что напиток остыл, снова недовольно морщится.

– Насколько мне известно, Джесс, он жив. Однако я кое-что выяснила. Вопреки моим ожиданиям Лиам добыл своими полицейскими методами довольно много информации. Очень полезной. И неожиданной. Такой… информации.

– Понятно. И когда же ты поделишься с нами этой «информацией», или нам придется гадать?

Мой голос звучит пронзительно и раздраженно, потому что я действительно раздражена.

– Он не в тюрьме, – отвечает Белинда. – Его задержали, потому что он не оказал содействия полиции, отказался дать показания, отказался даже от адвоката. Этот упрямец прошел через все, что полагается в таких случаях. В конце концов против него не смогли выдвинуть обвинений – мистера Кеннеди, расиста и по совместительству мерзавца, который жестоко обращался с животными, так и не нашли, а значит, некому было подать на Джо в суд. К тому же свидетели отказались от дальнейших объяснений. Обвинение было снято.

Вроде бы неплохие новости – так почему же у Белинды такой странный вид? Мне вдруг хочется вытрясти из нее признание, взять за плечи и трясти, пока все, что она скрывает, не посыплется из нее, но я сдерживаюсь. Поступать так невежливо, а Белинда наверняка выиграет, затей я столкновение, которое в полицейском отчете будет названо «нанесением телесных повреждений».

– Это ведь хорошо, правда? – спрашивает Майкл.

Не глядя на него, Белинда продолжает говорить, не сводя с меня глаз:

– Лиам отыскал домашний адрес, по которому Джо отпустили из-под стражи, – сообщает она.

Я киваю, но не говорю ни слова. Она хочет сказать что-то еще и явно считает, что мне это «что-то еще» не понравится.

– Все нормально, – произношу я, выждав несколько секунд. – Я не сломаюсь. Бейби Спайс давно повзрослела.

– Хорошо. В конце октября 2009 года Джо выпустили из-под стражи без всяких условий. Из Пайнферта его забрала жена.

Глава 30

Мне надо исчезнуть. Побыть одной, пройтись по улицам.

Оставив Белинду с Майклом, я брожу по лондонским улочкам мимо выстроившихся рядами домов в георгианском стиле и плохо отремонтированных многоквартирных зданий, мимо витых чугунных решеток и изысканных английских парков, японских ресторанчиков быстрого обслуживания, пиццерий, баров, польской бакалеи и мемориальных табличек на увитых плющом кирпичных стенах.

Я едва замечаю спешащих к метро прохожих и туристов с тяжелыми чемоданами, подрезаю велосипедистов и не слышу громких гудков, которыми провожают меня водители черных такси и других, медленно ползущих по Бейкер-стрит машин.

Я шагаю по городу, потому что иначе не могу. Если остановлюсь, то начну таять, как растаяла от воды Злая колдунья Запада из сказки «Волшебник страны Оз».

Я будто существую отдельно от мира, что со мной не раз случалось – ощущение знакомое, как будто встретил на улице одноклассника, который тебе никогда особенно не нравился, но вы так давно знакомы, что придется пойти в бар, пропустить по стаканчику, как бы ни хотелось в последнюю минуту отказаться.

Меня окутывает облаком одиночества, я уношусь прочь от