— Я заказал икону с каноническим изображением и поместил его в храме, но прихожане не позволили удалить образ, изготовленный из обычной газеты. Сие не в обычае, но я не посмел пойти против воли народа. Собственно говоря, оба образа находятся рядом в правом приделе храма.

Антон оглянулся: вся его компания, включая всех бойцов охраны, выглядела ошалевшими. Огляделся вокруг: верующих заметно прибавилось — видимо эти люди приехали на недавнем дачном поезде, что задорно свистнул, выбросив султанчик пара, когда они поворачивали с Военной улицы на Балтийский проспект.

— А как вы узнали о нас? — спросил Серов.

— Анна Владимировна, моя прихожанка, молилась у образа святых Светланы и Ларисы за своего сына, что был тяжко изувечен неделю назад. Во время пожара в школе мальчик вместе с другими детьми бросился спасать имущество в кабинете математики. Ребята вынесли практически всё, но рухнувшей доской мальчика ударило по шее. Повредило позвоночник. Мальчик жив, но у него отказали ноги и почти не движутся руки. Все клиники Ленинграда занимаются ранеными бойцами и командирами, и надежды на то, что кто-то поможет ребенку почти нет. Во время молитвы Анна Владимировна неожиданно встала и бросилась на выход. Я, признаться, заподозрил неладное, поспешил следом, а когда увидел вашу группу, понял, что всё неспроста.

— Святая Ирина, спаси моего мальчика! — вдруг горячо зашептала женщина в чёрном — Он прекрасный ребенок, он любящий сын, он талантливый математик, он очень хороший человек! Только ты сможешь помочь. Ты поможешь, я знаю.

Такой неистовой мольбы Ирина перенести не смогла. Она заплакала и повернулась к Антону:

— Что делать, Антоша?

— Что делать, что делать. Идти и лечить, что тут ещё сделаешь. Аптечка у меня есть. Микрохирург, правда, всего один, но, полагаю, его хватит.

Ирина промокнула слёзы платочком, нагнулась и помогла женщине встать.

— Пойдёмте, Анна Владимировна, сейчас мы поможем вашему сыночку. Ведите нас. Как зовут мальчика?

— Александр, Саша.

— Ну, пойдёмте.

Идти оказалось недалеко, на угол Мариинского проспекта и Межевой улицы. Священник и его прихожане остались во дворе, затянули какую-то молитву, впрочем, звучащую довольно бодро. Ирина, Лариса, Антон и Юрий пошли в дом. Впрочем, сначала туда метнулась тройка автоматчиков — проверить обстановку. На втором этаже деревянного дома, в небольшой, но очень чистой и светлой комнате, на кровати лежал мальчик лет пятнадцати. Высокий, плечистый, но при этом с очень усталым и болезненным лицом. Руки, лежащие поверх одеяла, уже начинали усыхать — мышцы истончились, суставы стали выпирать и теперь казались несуразно громадными.

— Здравствуй, Саша. — улыбнулась Ирина — Мы пришли тебе помочь. Ты не возражаешь?

— Если вам не трудно. — мальчик светло улыбнулся в ответ.

— Коли так, то нам нужно тебя раздеть. Не смущайся, мы врачи, ничего неприятного не случится.

— Я готов, и полностью вам доверяю, Ирина Михайловна. Я много читал о вашем госпитале и знаю, на что Вы и Лариса Авдеевна способны. Мама считает вас святыми, вы уж не обижайтесь на неё: человеку свойственно надеяться и верить в чудо.

Антон протянул Ирине аптечку:

— Ну давай, показывай, чему научилась, а я проконтролирую.

— Хорошо. — кивнула Ирина — Лариса, помоги, пожалуйста.

Вдвоём они быстро и сноровисто раздели Александра, тщательно осмотрели его тело со всех сторон. Наступил черед и инструментального обследования.

— Тяжёлый случай. — вздохнула Ирина — Ты, Саша, не пугайся, но у тебя не только повреждён позвоночный столб, но ещё и осколок от позвонка проник вглубь спинного мозга. Откровенно говоря, я не понимаю, почему ты жив до сих пор. А ты жив, да ещё находишься в здравом уме. Микрохирург у нас только один, так что операция продлится не менее часа. Ну что же, приступим!

Александра усыпили, перевернули на живот, сделали прокол до позвоночного столба, куда и пошел микрохирург. Ирина сидела на стуле закрыв глаза, мысленными командами управляя работой сложнейшего устройства. Лариса сидела плечом к плечу подруги и готовилась принять участие в операции, если возникнет такая необходимость. Впрочем, всё прошло благополучно. Ирина открыла глаза, откинулась на спинку стула и сладко потянулась:

— Эх, сейчас бы шоколадку!

— Держи! — сунулся в дверь Серов, вынимая из нагрудного кармана небольшой шоколадный батончик.

— Ого! Иностранный! — оценила Ирина, ломая батончик на три части.

— Швейцарский. Недавно был на фронте, вот и привёз трофей.

Ирина один кусок отдала Ларисе, второй сунула в рот, а третий подала Саше, только-только открывшему глаза:

— Держи, герой! Тебе надо восстанавливать силы.

Автоматически протянув руку, Саша взял шоколадку и сунул в рот. От дверей послышался невнятный шум: это охнула и упала в обморок мама Саши, но её подхватил командир взвода охраны.

— Вот это да! Я же не мог двигать руками! — наконец сообразил Саша — Я что, теперь смогу ходить?

–Встань и иди! — процитировала Ирина.

Эти слова услышал священник, поднявшийся узнать, как тут дела. От того что он увидел дальше, служитель культа впал в ступор.

Медленно и с некоторым трудом Саша приподнялся и сел на кровати. Ему никто не помогал: человек должен почувствовать свои силы, поверить в них. Со второй попытки Саша встал и неуверенно, подволакивая обе ноги, двинулся к двери.

— Ты куда, Шурик? — окликнула его Лариса.

— Извините, Лариса Авдеевна, но я хочу в туалет. Знаете, как здорово сходить туда самому?

— Понимаем. Иди, Шурик.

Сопровождать Сашу до туалета отправился один из бойцов охраны, буркнув:

— Парнишка ещё слаб, как бы не рухнул от бессилия.

Помощь пришлась кстати: обратно Саша вернулся, опираясь на руку бойца. Тем временем в себя пришла мама Саши. Она бросилась на колени перед Ириной, схватила руки и принялась неистово целовать их.

— А вот этого не надо! — твёрдо сказала Ирина — Встаньте, Анна Владимировна, негоже это, стыдно.

— Я уйду в монастырь, чтобы отплатить за это чудо! — выкрикнула женщина.

— Не нужно, Анна Владимировна. Лучше помогите сыну окончить школу, институт, пусть его научная карьера будет удачной. А если Вы родите и воспитаете двух или трёх братьев, или сестренок для Саши, будет ещё лучше. Таких же здоровых, умных и смелых как он.

— Я прилягу. Сил и правда немного. — сказал Саша. Ему было неловко за поведение матери, но умный мальчик, к тому же, получивший опыт смерти, ни капли не стыдился и не осуждал её.