* * *

Неприятное и непривычное ощущение — быть похищенным, словно ты кошелек или мешок картошки. Но на этот раз похитителям попался мешок, наполненный сюрпризами вместо картошки, и один из сюрпризов, а именно встроенный генератор ПСИ-поля, действовал уже почти полминуты. Ещё минута, и все живые существа в радиусе двадцати метров от источника излучения, будут подчинены, и станут с готовностью исполнять все распоряжения Антона.

Дверь в пилотскую кабину открылась, оттуда вышел мужчина в голубом кителе с белой рубашкой, и почему-то в шлемофоне.

— Диспетчер разрешает взлёт. Какие будут распоряжения? — спросил он.

— Заводись, и давай на взлёт. — махнул рукой Ренге — О направлении скажу позже, после взлёта.

Антон только обрадовался такому приказу похитителя. Если бы Ренге изменил своё распоряжение о направлении уже в полёте, пилот мог бы что-нибудь заподозрить, а при достаточно высокоразвитой воле, он мог бы и прямо воспротивиться приказу или тихонько его саботировать. И что-то сделать в таком случае было бы трудно: генератор ПСИ-поля и так работал на пределе, подавляя волю двух отнюдь не слабых людей. Всё-таки люди, в психофизическом смысле, куда устойчивее рептилий и даже большинства млекопитающих. Заставить действовать при помощи физической силы Антон не мог, поскольку всё ещё был парализован, а яд оказался чертовски крепким. Собственно говоря, нейротоксин, применённый троцкистами практически подавил все его возможности к сопротивлению.

— По-дой-ди-ко-мне. — на пределе сил прошипел Антон, и Ренге, явно плохо соображая, подошел к нему.

— Мы летим в Ленинград. — собрав все силы Антон сумел заговорить членораздельно, а ведь ещё надо поддерживать рабочую частоту голоса. Когда-то этот приём назывался программированием — Повтори, куда мы летим?

— В Ленинград.

— Аэродром приземления Горская.

— Аэродром Горская. — послушно повторил Ренге

— Как отдашь приказ, сразу спи. У тебя был тяжёлый период, тебе очень хочется отдохнуть. Ты очень устал, ты очень хочешь спать. Но сначала отдай команду лететь в Ленинград.

— Я всё понял. Отдам приказ лететь в Ленинград и наконец, смогу поспать.

Наконец, самолёт поднялся на высоту три километра и перешёл в горизонтальный полет, пилот вышел из кабины.

— Куда лететь? — спросил он.

— Летим в Ленинград. Аэродром приземления Горская. — усталым голосом приказал Ренге — Выбери безопасный маршрут. Без необходимости не буди меня до посадки.

— Понял. — кивнул пилот — Рейс в Ленинград на аэродром Горская по безопасному маршруту, до посадки вас не будить.

Самолет повернул в сторону Аландского моря, и не входя в зону ПВО Аландских островов, направился к материковому побережью Финской Советской автономной области. Над почти безлюдными лесами центра ФСАО самолет немного довернул на юг, и направился к Ленинграду. Всё это время Антон пытался реанимировать свою способность общаться на радиочастотах. Наконец, когда самолёт уже почти достиг городка Миккели на юге Финляндии, Антону удалось связаться с Центром боевой подготовки НКВД в Ольгино, на счастье, его узнала тамошняя радистка.

— Ой, как хорошо, что Вы опять в наших краях, товарищ Дикобразов! — защебетала она.

— Сашенька, я тоже очень рад, но извини, время подгорает. Срочно передай командиру центра, чтобы встретили пассажирский самолёт Локхид Лодестар бело-синей расцветки. В самолёте профессиональные боевики-троцкисты. Поручиться могу за двоих, но возможно, что экипаж также имеет боевую подготовку. Ты слышишь меня, Сашенька?

— Слышу отлично, сразу стенографирую. — лаконично и жёстко ответила радистка — Вы в порядке?

— Более-менее. Я связан и парализован, а воспользоваться аптечкой не в состоянии.

— Ясно, товарищ Дикобразов, передам немедленно. Где приземлитесь?

— Планирую в Горской, полосы там хватит. Отбой связи.

Самолёт ещё не зарулил на стоянку, а к нему уже подлетел трофейный немецкий бронетранспортёр, из которого посыпались автоматчики. Самолёт тут же окружили, на правое крыло набросили аркан, конец верёвки привязали к Пуме[21]. Теперь точно не улетит. Из открывшейся двери высунулся недоумевающий пилот:

— Мужики, в чём дело? Мы свои!

— Свои так свои. — ответил поджарый длиннорукий седой старлей с лицом перечеркнутым шрамом — Сейчас примем груз и пассажиров, и никаких претензий.

— А, вон оно что! — понятливо кивнул пилот — Ну принимайте.

Из подъехавших вслед за броневиком легковой машины и фургона вышли командиры НКВД и полезли в самолёт. Вслед за ними на аэродром въехала машина скорой помощи. Из самолёта выгрузили тела, разнесли их по машинам: двоих в фургон, а Антона в карету скорой помощи. Сразу после погрузки, фургон, под охраной Пумы и Эмки с вооруженной охраной, помчалась к клиническому госпиталю НКВД. Скорая с Антоном поехала к небольшому зданию в сосновом лесу, на дальней окраине аэродрома.

Глава 21

— Пить хочешь? — это было первое, что услышал Антон, придя в сознание.

— Очень. — просипел он.

Носик никелированного поильника ткнулся в рот, и Антон с наслаждением присосался. Господи, как ему не хватало такой простой вещи, как чистая холодная вода!

— Спасибо, Юра! — Антон только сейчас разглядел человека, сидящего у кровати. — Ты какими судьбами здесь?

— Вот зашел тебя проведать, а ты тут же и очнулся.

— И долго я тут валяюсь?

— Долго. Третий день. Стрельникова и Смирнова с тобой возятся, но только провели детоксикацию, а у тебя почему-то всё ещё практически заблокирована центральная нервная система

— Насколько всё серьёзно?

— Более чем серьёзно. Тут вокруг тебя водят хороводы самые маститые академики, да всё зря, никакого внятного ответа от них нет. Ну да ладно, ты пришел в себя, теперь наладишь свою аппаратуру, да и излечишься.

— Это ты хорошо придумал, Юра. Дай-ка мне диагност.

— Держи.

Спустя полтора часа Антон поднялся с кровати. Оделся в гражданский костюм-тройку, что висел тут же на плечиках. Бельё и сорочка лежали на стуле, а лёгкие туфли под ним. Чувствовал он себя совсем неплохо, если не считать слабость и некоторую заторможенность. Впрочем, неприятные ощущения скоро пройдут, надо лишь хорошо покушать и размяться, чем Антон на пару с Юрием и занялись. В старом ангаре, переоборудованном в спортзал, их нашли Ирина и Лариса.

— Антон, ты почему не в постели? — подбегая вплотную, напустилась на него Ирина.

— Належался уже. До одури, до дрожи, до отвращения. — широко улыбаясь ответил Антон, приобнимая Ирину за плечики.

— Знаешь, как было страшно, когда ты лежал и никак не