А то, как он обсуждал жертв? Спокойно, расслабленно.

Он хранил вырезки с их некрологами… Как трофеи? А дела? Видел их? Зачем? Чтобы знать, куда двигается расследование.

Почему он выбрал миссис Шарп? А вдруг он не знал о ней? Вдруг увидел, когда провожал Кору, и решил, что вдова – хороший вариант для следующего трупа? Могла ли Кора привести убийцу к жертве?

В ночь убийства Аконит узнал ворвавшуюся на участок девчонку. Кора думала, что Гил узнал ее. Но что, если это Джон? Он узнал ее.

После он внимательно слушал историю о Гилберте, потому что мог ее использовать.

Он был прекрасно осведомлен о Рубиновой даме, ведь сам дал ей имя. Хотел запугать, прислав аконит?

Бейкер! Ну конечно! Допрос Генри прошел в напряженной атмосфере. Тот явно нервничал. Почему? Узнал «типа с чердака»? Наверняка, ведь сам намекнул на «слежку»…

Ах, как убедительно он сыграл испуг и отвращение на месте убийства алхимика! И там ведь был возможный подельник! Тот высокий мужчина с черными волосами и рубашке с жабо. Именно тот тип мог подбросить аконит-сирень, пока Кора была далеко. Или другой помощник… Или помощница?

Стоило Коре заподозрить чудесное воскрешение Гила, как он начал настаивать на том, что необходимо сообщить о таком полиции. Это бы запутало их.

Проклятье! Он не знал! Ведь не знал, не был уверен в плане, который придумал для тюрьмы, и устроил мозговой штурм с полицейскими!

В любой момент его могли раскрыть: инспекторы, детектив или Кора. Но постойте! Его ведь проверили! Впрочем, наверняка он подготовился к такому заранее…

Самым худшим, самым болезненным стали его внимание, прикосновения и поцелуи. Он предал ее, манипулировал воспоминаниями, мучил людей их прошлым.

Мысли атаковали, но Кора будто ничего больше не чувствовала, кроме кома в горле. С трудом она сидела за ужином, заталкивая в рот еду, казавшуюся безвкусной мягкой глиной. Затем какое-то время просидела в чайной, выпивая успокоительный чай. Такой же безвкусный, как еда.

– Я иду спать, – напомнила Эмма уже ближе к полуночи. – Помочь с одеждой?

– Все в порядке, – пробормотала Кора, не глядя взмахнув рукой.

Кора пыталась найти внутри крупицы эмоций, пыталась понять, что произошло, и пыталась решить, что теперь делать.

Эмма с тяжелым вздохом ушла, оставляя после себя удушливую тишину. Чай остыл, а усталость царапала веки. Кора наконец поднялась в спальню. Больше по инерции, чем по необходимости. Однако стоило лишь войти, как что-то внутри ожило…

Что-то было не так.

Кора оглядела комнату, выискивая недостающую деталь. Стул! Стул, который всегда был придвинут к письменному столу. Его не было. Зато дверь в ванную осталась приоткрыта, и оттуда тянуло ночным прохладным воздухом, смешанным с… дымом сигарет…

Тело задрожало, кожа покрылась мурашками, а сердце ускорило ритм, сбивая дыхание. Кора неспешно толкнула дверь, заходя в нутро темноты.

Едва заметная фигура, очерченная светом с улицы.

Блеснувшие глаза.

В руках фигуры что-то разгорелось – небольшой пурпурный огонек осветил лицо Джона и поседевшие волосы…

Аконит.

Он сидел прямо здесь, в ее имповой ванной, лицом к стене с уликами. Он сидел на стуле, который по-хозяйски перетащил из ее спальни. Он ждал Кору в полумраке.

Он сидел прямо перед ней и улыбался, а взгляд сверкающих глаз скользил по ней. Вдруг подавшись вперед, он заговорил пробирающим до мурашек вкрадчивым хрипловатым голосом:

– Мне сказали, ты искала меня, Корри.

21. Аконит

Аконит смотрел на нее, не отрывая глаз. В темной тишине слышался стук сердца Коры и ее неровное дыхание. Язык будто прилип к небу, она ничего не могла сказать, только следила за убийцей, который сидел перед ней. И как она не поняла? Ответ всегда был на поверхности. Так ведь?

Проклятый Аконит перед ней пах именно так, как пах бы Джон: чай с бергамотом и сладковатый табак. Кора могла бы поклясться, что стоит тому приблизиться, и она ощутит знакомые ноты мускуса, тепло тела и мерный стук сердца, который слушала, лежа на нем…

Аконит неспешно сменил позу, локтями упираясь в колени. Он будто припал к полу, как хищники припадали к земле перед смертоносным прыжком. Что-то в нем поменялось. Теперь то, что лишь изредка проглядывалось в Джоне – его опасность, его выверенные движения с нарочитой ленцой, – вырвалось наружу. Акониту больше не нужно было играть кого-то, он мог быть собой.

– Должен сказать, идея действительно потрясающая, – почти проурчал он довольно. Даже голос его изменился, стал ниже, хрипотца превратилась практически в вибрацию. – Я про мою стену, – Аконит ухмыльнулся, кивая на шпалеру, на которой все так же висели вырезки из газет, карта и календарь с отмеченными датами убийств.

Кора сглотнула. Ей почему-то захотелось оглянуться, посмотреть в сторону или моргнуть, но она боялась отвести взгляд. Она не чувствовала страха или ужаса, но чувствовала угрозу. Еще не опасность, но ее вероятность.

– Знаешь, Кор-р-ри, – он мягко прорычал ее имя, будто ласкал языком каждую выговоренную букву, – иногда я представляю, как ты лежишь в ванной, совершенно нагая, как твои руки вспенивают мыло на шее, плечах, как ты спускаешься все ниже… И все это прямо здесь, перед моей стеной…

Щеки моментально вспыхнули.

– Признаться, я получил ошеломительно восхитительный опыт, когда подмял тебя и целовал перед моей стеной.

Сердце в груди Коры застучало быстрее, но не от тревоги, а от злости.

– Я думала, что целую Джона! – прошипела она, наконец подав голос.

Аконит повел плечами, усмехаясь:

– Немного обидно. Я даже ревную, – он поднялся. – Чем тебе так приглянулся Джон?

Кора не удержалась и сделала шаг вперед, не отводя взгляда со сверкающих во тьме глаз:

– Он, например, не убийца.

Аконит хмыкнул, а затем вдруг сорвался с места, приблизившись так быстро и внезапно, что Кора едва не упала. Но сильные руки, конечно, удержали ее, сомкнулись на талии, прижали к разгоряченному телу, стискивая в объятиях. Аконит немного приподнял ее, уткнулся носом в шею и шумно вдохнул.

Кора застыла, как кролик перед удавом. Но она не была добычей в лапах хищника. Она была возможной жертвой в руках убийцы.

– Как же я хочу тебя…

– Хочешь что? Убить?

Аконит тихо засмеялся:

– Глупышка. Как же я могу причинить тебе вред? Ты мое сокровище, моя богиня…

Кора покраснела еще сильнее, уперлась ладонями в его грудь, пытаясь отодвинуться. Аконит ослабил хватку, выпуская ее из объятий. Его руки сместились ниже поясницы и ущипнули ягодицу…

Кора взвизгнула и шлепнула его по плечу. Удар вышел таким смехотворным и игривым,