Метка, как растекшаяся капля крови, действительно алела на конверте. Так маркировали срочные письма, которые требовалось отправить немедленно.

– Для Корнелии? – мама выгнула брови. – От кого?

– Редакция «Интивэй», – глухо ответила Эмма, тушуясь под тяжелыми взглядами леди и лорда.

Внутри Коры все похолодело. Дела и так шли не очень, а теперь еще предстоят объяснения с родителями, отчего это редакция какой-то газетенки шлет ей срочные послания.

– Эмма, давай, – Кора поднялась, спешно огибая стол и выхватывая письмо из ее рук, пока до него не добрался кто-то другой.

Пальцы дрожали, разрывая конверт. Что такого могло понадобиться?

«Мисс Нортвуд! Как только прочтете, мчитесь в редакцию! Дело Рубиновой дамы!!! Безотлагательно!» – гласило послание, написанное пляшущими кривоватыми буквами мистера Гловера.

– Мне нужно уйти! – объявила Кора.

– Что? Лорд Нортвуд, ваша дочь сошла с ума! – мама обратилась к отцу, хмуро выглядывающему из-под бровей.

– До вечера! – кинула Кора, протискиваясь в проход, чтобы поскорее выбежать прочь.

– Корнелия Алеста Нортвуд! А ну-ка, иди сюда! – не выдержала мама, почти закричав ей вслед. – Чарльз, сделай же что-нибудь!

Что ответил отец, Кора не услышала – хлопнула дверью. Ноги застучали по ступенькам так быстро, что едва не запнулись друг об друга.

Дело для Рубиновой дамы! Что же случилось? А ведь Гловер знает Джона! Вдруг он пришел к нему? Заставил написать, чтобы… Что? Нет, бредовая идея… И все же произошло нечто из ряда вон выходящее, не так ли?

– Ну, куда ты так несешься? – Эмма нагнала Кору на перекрестке. Она подобрала юбки и раскраснелась.

– Что ты делаешь?

– Лорд наказал за тобой смотреть. И вернуть до обеда! А еще ты сумочку с деньгами забыла. И кеб надо взять. Успокойся!

Кора сбавила темп, переходя на обычный шаг и хватаясь за колющий бок. Да, бежать не стоило, но так хотелось, во-первых, оказаться подальше от разгневанной матушки, и во-вторых, поскорее узнать, что случилось в редакции.

Стоило зайти в общий офис «Интивэя», где столпились столы и стулья, слышалось вечное шуршание бумаги и иногда постукивание печатных машинок, как стало ясно – что-то не так. Нет, все работники были на своих местах, вот только в воздухе кружил шепоток, а взгляды то и дело обращались к кабинету мистера Гловера, который распахнул дверь, чего не делал, кажется, никогда.

Кроме того, Кора ощутила мерзкое амбре, душок которого улавливала иной раз от дядюшки Криса – запах перегара. Только этот к тому же явственно отдавал стоялой мочой, гнилью и прогорклым дымом.

– Корнелия! Наконец-то! – мистер Гловер выглянул из кабинета, прикрывая нос и морщась.

Она кивнула и, оставив Эмму ждать, поспешила в кабинет, закрыв за собой дверь.

– Вот, – он беззастенчиво ткнул пальцем в порванный грязный балахон, из-под которого выглядывали разодранные дырявые ботинки, – пришел, требует Рубиновую даму.

Кора прикрыла нос, растирая его, пытаясь оставить привкус своих духов над губой, чтобы облегчить смрад, с которым не справлялось даже распахнутое окно. Балахон же зашевелился, оттуда показалось сморщенное припухшее лицо мужика.

– Ты хто?

– Рубиновая дама, джентльмен, а вы?.. – Кора решила пока не отвечать излишне резко и вообще сохранять доброжелательность.

– Ты не выглядишь… хм…

Кора изо всех сил сдерживалась. Не выглядит как? Презентабельно? Естественно! Это раннее утро, на ней чайное платье, волосы растрепались от бега, веки все еще были припухшими после слез, а на коже расцветали все новые веснушки, которые не успели запудрить.

– Почему вам понадобилась именно Рубиновая дама?

– Потому что она Рубиновая дама, – пожал плечами мужик. – Про нее весь город трещит, не меньше, чем про Аконита.

Кора не сдержала самодовольной улыбки.

– Другие его бы выставили, это я терпелив, как малах небесный. Все жду, когда он скажет что-нибудь путное, – пожаловался Гловер.

– Я сказал! Ты ж сам говорил, если правда, то это сенсация!

– Если!

– Джентльмены! – Кора вскочила, выпрямила спину и постаралась придать себе уверенный вид. – Заткните свои пасти и не собачьтесь при даме! Я проделала такой путь, чтобы послушать брань двух мужланов? Думаете, у меня забот других нет?

Кора переводила пышущие злобой глаза с Гловера на незнакомого пьяницу. Оба изумленно раскрыли рты, не в силах что-либо ответить. Тряхнув рыжими волосами так, что те сверкнули под лучами Инти, Кора фыркнула:

– Прелестно. Теперь вы, мистер. Зачем пожаловали? Извольте конкретнее.

Незнакомец икнул и медленно сел на пол:

– Извините, дама. В общем, я видел аконит! Прям кустища! Большие такие!

– Вы уверены, что там был аконит?

– Опохмелиться не успел, трезв был, как… как он! – мужик ткнул пальцем в мистера Гловера, который был настолько недоволен незадавшимся утром, что заподозрить того в дозе веселящего алкоголя было нельзя. – Да, не разбираюсь в цветочках, грешен, но дак акониты эти по всем газетам, во! – незнакомец вытянул из-под себя выпуск «Интивэя» с изображением злосчастного соцветия на первой полосе.

– Положим, так. И где вы увидели их?

– Да там… – мужик было махнул рукой, но под строгим взглядом Коры исправился: – На Баррел-стрит. Дом не знаю, но там забор высоченный такой, выше человека.

– Баррел-стрит? – Гловер нахмурился, явно пытаясь вспомнить, что это за улица.

– Клоака? – предположила Кора.

– Там, там, дама! Я выпивал рядом, к заборчику привалился, глядь, а там щелочка. Махонькая такая… Ну я и это…

– Заглянули?

– Ну так, там будто девка ржала чего. Я думал, может, симпатичная какая…

– Что за девка?

– Не видал. Космы только у нее такие… странные: сверху темные, снизу белые.

Кора рвано выдохнула. Не бывает таких совпадений. О таком отличии говорила и миссис Мур, рассказывая о гостье Джона.

– А в полицию почему не обратились?

– Ага, псам кинь кость, они до черепа доберутся. Быстренько бы придумали, что на меня повесить, знаю я эти куски бекона на ножках…

Гловер хмыкнул, копошась в ящике стола, чтобы вытащить смятые купюры и несколько монет:

– За услугу…

– Такая мелочь?

– Оплата соответствует информации. И проваливай. Я в парсе от того, чтобы не завопить, вызывая ближайшего констебля с магической трещоткой.

Услышав про констебля, мужик резво поднялся, отряхивая грязь с балахона прямо на пол, чем вызвал пренебрежительно сморщенную мину на лице Гловера. Собрав деньги в кучу и ссыпав их в карман, мужик разулыбался и, неровно кланяясь, покинул кабинет, а затем и офис.

Кора смотрела вслед незнакомцу, пытаясь унять дрожь. Гловер не знал о примете девушки, которая навещала Аконита совсем в другом месте. Не знал редактор и жуткой правды о том, что парень, заходивший отдать статьи Рубиновой дамы, не кто иной, как убийца, которого все ищут. Знай он об этом, оценил информацию куда выше, впрочем, вряд ли заплатил