её? Ну вот прямо кретин. Кретин-кретин-кретин. С другой стороны, вышло всё более-менее. Завтра, думается мне, выйдет всё получше. Придя домой, я переоделся в сухую одежду, хорошо покушал и сел записывать вот это всё.

Вообще, я сейчас припоминаю, что возле реки, когда Джотто Иванович рубил куст орешника, мне привиделся вдалеке возле леса силуэт. Готов поспорить, что это был Ий. Ему нормально вот так вот существовать таинственно? «Я толкаю частицы в нужные стороны». По мне так, просто какой-то надменный «глава деревни», который только и создаёт иллюзию деятельности, при этом почивая на лаврах обладателя мега-сверхъестественных способностей. Да я больше него для деревни без них сделал за две недели, зачем они ему нужны вообще? Или он просто тоже устал, как Джотто Иванович. Но тот хотя бы социальный и весёлый. А Ий вообще какой-то вялый, жидкий и аморфный. Да, он мне хотя бы что-то внятно объяснил, но спустя сколько? А спеси-то сколько было. В общем, чем больше я влюбляюсь в деревню, тем больше у меня неприязни к Ийю. Где он был, когда светящийся писатель загнал в ловушку Джотто Ивановича? Перемещался в пространстве? Он же мог, наверное, это предвидеть. Хотя, он же до этого что-то говорил про помощь. Решил проблемы моими руками решать? Лучше сфокусируюсь на том, что у меня всё получилось с Оной сегодня и на том, как я весело провёл этот день. Но мне кажется, что самое интересное впереди. Дописываю вот эти строки и пойду в ночное дежурство к непонятной червоточине в пространстве! Завидуйте одногруппники! Не бойся мама! Надеюсь, что останусь жив.

День 15

Моя рука наконец вернулась ко мне. И я, кажется, увидел то, ради чего приехал сюда. Я увидел то, ради чего жил. Теперь мне в пору стать настоящим жителем станицы Старороговской, ведь сегодня этой ночью мне пришлось столкнуться с её пульсирующим нутром.

Всё началось с того, на чём закончилось моё описание предыдущего дня. Господи, как же приятно ощущать вторую руку. Одно из самых приятных чувств на свете, за которое пришлось заплатить частью стабильности моего сознание. Отвлёкся. Всё началось с вечера предыдущего дня. Я надел коричневую ветровку с каким-то белым синтетическим мехом внутри, которую мне одолжил Богдан Алексеевич. Выглядела она довольно стильно для этой станицы и для обычного механика. Как оказалось, всё не так просто. Конечно, не заперев предварительно дверь в дом, ведь здесь так не делал никто, мои стопы направились по прекрасной асфальтированной дороге к жилищу главного архитектора станицы. Вечер мы провели довольно занимательно, поэтому я питал довольно большие надежды на ночное дежурство и разрыв, который мне должны были показать. Настроеньеце было приподнятое. Я чувствовал себя персонажем старого мультика, для которого всё вокруг – безобидное веселое приключение. Такой подход тоже пришлось отбросить. Твою мать, кто бы мог подумать, что буквально через семь часов я буду плакать на коленях, как маленький мальчик. Кусок идиота.

Джотто Иванович уже был готов, когда я подошёл к его домику. Он стоял в своей приятной опрятной прихожей, зашнуровывая свои походные ботинки.

– Ну как тебе бефстроганов, дорогой друг? – спросил весело он. – Употреблять в пищу можно?

– Очень вкусно, спасибо большое, Джотто Иванович.

– Невероятно вкусно. Я как будто энергией зарядился на всю ночь. Каков план?

– Всё довольно просто. Дойдём до непонятного места. Закроем его. Пойдём по домам. Хорошенько поспим. Собственно, на этом всё. Ты готов?

– Я думаю, что никто никогда ни к чему не готов

– И это верно. Ну. Идём. Возьми вот фонарь, специально для тебя зарядил.

Я взял из рук Джотто Ивановича мощный увесистый электрический фонарь с тремя режимами. Первый светил слабо, второй светил сильно, а третьим режимом был стробоскоп. Всё это мне удалось проверить по пути к разрыву, дорога лежала через дом Оны, в котором уже не горел свет, видимо она к тому времени уже смотрела третий сон. Мы прошли мимо дуба, затем прошлись вдоль озера и вышли на бескрайнюю поляну. Джотто Иванович показал пальцем куда-то в сторону лесопосадки. Мы подошли ближе. Там действительно была дощатая тропа, последний раз такую в Анапе видел, когда с мамой ездил туда лет в двенадцать. Обычно такие вещи строят вдоль пляжей каких-то. В этот раз всё было иначе. Джотто Иванович остановился.

– В деле закрытия разрывов, самое главное – это определить его начало. Вот видно дорогу, но это не начало разрыва. Если долго ходить и закрывать их, то нутром будешь чуять другое пространство. Иногда бывает так, что к этим другим пространствам ещё и дорожка ведет, прямо как в этот раз. Как только преступим эту границу, сразу закроем. Не самые хорошие у меня внутренние ощущения сейчас, признаюсь честно. Странно это всё.

Я настороженно кивнул. Было решено не идти прямо по дорожке, а двигаться параллельно ей по вытоптанной местными грибниками тропе рядом. В моей голове начали всплывать травмирующие воспоминания. Больше всего я боялся выйти по этой тропе к какой-нибудь деревушке, спрятанной в холмах. Мы шли по ощущениям минут десять, пока не уткнулись в странного вида опушку. Она выглядела целиком искусственно, как будто кто-то по кругу вырубил до основания все деревья и очень аккуратно подстриг траву. Джотто Иванович настороженно ступил внутрь, а мне сделал знак, чтобы я оставался на своём месте. Новичкам следует прислушиваться к более опытным коллегам, поэтому мне не оставалось ничего, кроме как стоять, словно вкопанный. Видно, что Джотто Иванович начал фокусироваться. Он поднял руки к небу, а затем положил их на голову. Затем он резко повернулся ко мне. Последнее, что я успел увидеть – это его полные тревоги глаза. Он прокричал: «Василе! Беги и не оглядывайся. Нет!». А затем просто исчез в мгновение ока. Я даже не успел ничего сделать, просто моргнул, а он уже бесследно был стёрт из пространства. Лишь упавший наземь фонарь напоминал о том, что всё это не иллюзия или помутнение рассудка. Но я не поверил в этот момент в такое стечение обстоятельств и начал отчаянно громко кричать и звать Джотто Ивановича. Я не знал, что будет, если закрыть разрыв тогда, когда Джотто Иванович непонятно где. В тот момент, когда я решил ступить в пространство опушки, неожиданно по кругу появился свет. Вернее, даже не свет, а источники света, которыми служили пять жаровен в древнеримском стиле. Появились они также резко, как исчез Джотто Иванович. Я сделал ещё одно движение, в центре поляны появился складной стул. После ещё одного шага напротив стула появился проекционный экран. Точнее даже будет сказать, что появилось полотно на подставке, на