Шрифт:
Закладка:
– Она очень… – Хазик поискал нужное слово. Не нашел и довольствовался пантомимой: его рука поднялась ко рту и опустилась по дуге, пальцы растопырились, изображая поток рвоты. – После того, как Умар ее найти, я пытался делать ее желудок пустой, но она уже сама делала его пустым. Очень хорошо.
Внезапно у Терезы затрепетали веки и она открыла глаза. Во взгляде мелькнуло узнавание, но в следующий миг зрачки расширились, Тереза дернула рукой и захрипела.
Виржини отступила, пропуская Хазика.
– Я сообщу капитану, – сказал он.
К тому времени, как пришел Тенгку, Хазик усадил Терезу, подложив ей под спину подушки. Трубку он из ее рта извлек, Виржини тактично отвела взгляд и постаралась не обращать внимания на звуки – Терезу снова вырвало. Хазик измерил жизненные показатели, дал Терезе воды, и, морщась от боли, она с трудом сделала несколько крошечных глотков. Под глазами у нее залегли фиолетовые, почти черные круги, такого же оттенка были синяки на перебинтованной руке.
На этот раз Тенгку вел себя куда официальнее. Он переоделся в элегантную форму с золотыми шевронами и завитками на эполетах. В лазарете, где, помимо двух пациентов, находилось еще три человека, было тесно. Виржини шагнула к двери.
– Нет, – резко сказал Тенгку и указал на изножье койки. – Останьтесь. – Как и до этого в коридоре, голос у него был ледяным.
Виржини забилась в угол у каталки Джейка.
Когда медик отошел от Терезы, Тенгку придвинул стул к ее каталке. Открыл блокнот.
– Как вас зовут, мисс?
– Тереза Маботе. – Голос был еле слышен.
Тенгку специально формулировал вопросы так, чтобы она могла отвечать «да» или «нет». Глаза у Терезы были закрыты, иногда вместо ответа она ограничивалась движением головы.
Тенгку не вдавался в детали происшедшего, его интересовала лишь суть. Как и Виржини. Когда он спросил про Стеллу, Виржини не удержалась и шагнула из своего угла.
– Витор сказал мне, что ты уехала с Ро…
Тенгку поднял руку, заставив ее замолчать.
– Вопросы тут задаю я. – Голос прозвучал уже не просто резко, а жестко. Похоже, он ей больше не доверяет.
Виржини снова отодвинулась в угол.
– Виржини рассказала, что, по словам Витора, вы после гибели вашей подруги Стеллы покинули остров с австралийцем. Очевидно, что это не так.
Тереза слабо мотнула головой.
– Роли предложил… меня забрать, – прохрипела она. – И я хотела уехать. Витор сказал «нет».
– Почему вы хотели уехать?
– Витор… мы ругались. Много раз, много дней. Очень сильно.
– Из-за чего вы ругались?
Тереза посмотрела на Виржини.
«Не говори, что из-за меня, неужели я еще и в этом виновата», – подумала Виржини.
– Какие-то люди… бизнесмены в Порт-Брауне. Они ищут Витора. Когда я была одна в Порт-Брауне, они меня нашли. Они найдут Витора, и я боюсь.
Тенгку перестал писать.
– Эти люди вам угрожали? И вы боялись, что они причинят вред Витору?
Она снова мотнула головой:
– Я боюсь за Мусу.
– Мусу?
– Моего сына.
Тенгку полистал блокнот.
– Но его не было с вами на яхте?
Тереза поднесла руку к горлу, и Виржини снова вмешалась:
– Муса живет со своей бабушкой в Мапуту.
На этот раз Тенгку позволил ей говорить, но, возможно, лишь из сочувствия к Терезе.
– Витор его обеспечивает. Так ведь, Тереза?
Тереза кивнула:
– Сначала он посылал деньги. Муса рос таким большим, здоровым. Но потом он перестал. Всегда обещает: «Скоро сделаю, завтра переведу». Это я виновата, надоела ему, он скоро найдет другую женщину.
На Виржини она не смотрела, но у той пересохло в горле. Неужели из-за нее пострадает еще и малыш Терезы? Стыд полоснул по лицу, щеки вспыхнули.
– Мама сказала, что Мусе нужно больше денег на школу, на форму, на еду. Если я не пришлю еще денег, она не сможет купить. – Она отпила воды. – Эти люди нашли меня. Их интересовал Витор, его бизнес. Предложили деньги, немного, но хоть что-то. Хватит на школу, на рубашки и ботинки. Мне сказали, что надо искать в бумагах Витора.
Взгляд снова метнулся к Виржини. Так вот что она видела возле туалета ресторана в тот вечер, когда они с Джейком встретили Витора и Терезу. Виржини вспомнила, как нервничала Тереза, как прижимала к себе сумочку.
Тереза закрыла глаза – то ли от боли, то ли от воспоминаний.
– На Амаранте Витор… Витор узнал, что я сделала. Нашел в моем телефоне сообщение. Я думала, что все удалила, но одно пропустила. Он искал деньги. Для него это мелочь. Я сказала, что все отправила маме. Он злился, требовал рассказать, что я наобещала тем людям. Бросил меня в каюту. Я сопротивлялась, повредила руку… Он запер дверь. Мне было так страшно. Я кричала: «Пожалуйста, открой!» Пыталась вылезти через… – Она указала вверх.
– Люк? – подсказала Виржини.
– Да. Люк. Он был заперт.
– Сколько времени вы там провели? – спросил Тенгку.
– Не знаю. Я потеряла сознание. Наверное.
Она снова прервалась, чтобы выпить воды. Тенгку торопливо записывал. Виржини мутило. Значит, Тереза все это время находилась в той каюте – не только все те дни после того, как она угнала «Санта-Марию», но и день накануне. Скорее всего, Тереза была уже заперта там, когда она, Виржини, пришла в спальню к Витору. Она не слышала ни стука, ни криков – значит, должно быть, уже тогда Тереза была без сознания. Если бы она что-то услышала, поняла, что Витор солгал насчет Терезы, то помогла бы ей. К горлу подкатила тошнота.
Тереза опустила чашку и откинулась на подушки.
– Я слышала, как он ходит. Я кричала: «Когда я выберусь, я всем расскажу, что ты за человек!» Потом клялась, что никогда никому не скажу ни слова. Умоляла: «Освободи меня». Без толку.
Виржини вспомнила, как Джейк кричал через дверь каюты Витора, умолял открыть, и почти почувствовала, как сотрясалось от ударов полотно двери за ее спиной.
На глаза Терезы навернулись слезы. Она смахнула их. Тенгку изучал свой блокнот, давая ей время собраться. Когда он снова заговорил, голос звучал очень мягко:
– Тереза, мой медик доложил мне, что вы приняли таблетки. Расскажите, что произошло.
Тереза закрыла глаза.
– Я нашла пузырек в своем халате. В кармане.
– Что это за лекарство?
– Темазепам. Мне дал их врач. – Она с присвистом вздохнула. – Один раз он пришел. Витор. Смотрел
