Шрифт:
Закладка:
— А вот здесь всё нормально, — сказал Иджес, глядя на новое трёхмерное изображение. Радиоактивный металл, сброшенный в один из микрократеров могильника, почти не содержал ирренция — то, что там было, Гедимин списал на случайное загрязнение — и никого не заинтересовал. Его так и оставили валяться в изначальном виде и медленно разрушаться под действием внутренних процессов.
— Угу, — сармат внимательно изучал нижние края купола. «Обычные датчики движения тут сгорели бы. Но какой-нибудь незаметный сигма-сканер…» — он настороженно сощурился. «Не хотелось бы попасть на фото…»
…Пока они выбирались из кормовых отсеков, Иджес безостановочно нудел про починку дрона, но, когда Гедимин пошёл к капитанской рубке, механик не свернул в цех, а увязался за ним.
— Иди чинить дрон, — буркнул сармат, в очередной раз наткнувшись на него. — Ты же собирался.
— Успеется, — отозвался Иджес.
Кенен, увидев двоих сарматов на пороге, быстро скользнул по ним настороженным взглядом. Увиденное слегка успокоило его, и он опустился в кресло, вопросительно глядя на Гедимина.
— Что нового, Джед? Отказался от этой глупости с Пласкеттом?
Гедимин качнул головой.
Кенен слушал его, не перебивая, долго рассматривал сигма-карту «реактора» и криво ухмылялся.
— А чего ты ждал, Джед? — хмыкнул он, когда сармат замолчал. — Чтобы макаки так запросто отказались от серьёзного оружия? Мианийцы не могут залезть в каждую щель. Думаю, у землян уже немало ракет с ирренциевыми боеголовками. Что есть реактор — сомневаюсь, они с нашими корабельными не справились, но вот ракеты… Ракеты есть точно. Смотри, Джед, чтобы вас не прихватили. Судить не будут — шлёпнут на месте.
24 марта 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
«Tza has— su— lesh…» — беззвучно выдохнул Гедимин, наклоняясь вперёд и упираясь локтями в колени. Его тянуло свернуться клубком. Внутренности судорожно содрогались, выплёскивая в рот горькую жижу; от глотка воды сармата едва не вывернуло.
«Гравикомпенсаторы,» — думал он под несмолкающий гул внутри черепа. «Гребучие кривые оси…»
Сорок минут назад он стоял, пошатываясь, на дальней площадке космодрома Микатарра, и ряд барков, ожидающих погрузки, расплывался перед глазами. Кажется, охранники смеялись над ним — почему-то замолкая, когда сармат к ним поворачивался — но сквозь грохот крови в ушах он почти ничего не слышал. До Луны он добрался, прижавшись к палубе в грузовом трюме и поминутно ожидая, что горькая жижа выплеснется в лёгкие. Её внутри оказалось неожиданно много, хотя сармат, помня о недавних перелётах, ничего с утра не ел.
На краю космодрома Кларка было пустынно — до посадки на следующий барк «Луна-Земля» оставался почти час, рейс на Юпитер недавно ушёл, и сармат мог спокойно сидеть на пустой скамейке.
Тошнота постепенно улеглась, и Гедимин попробовал встать, но тут же рухнул обратно — ограждение и огни космодрома поплыли перед глазами. «Гребучие кривые оси,» — подумал сармат, прижимая ладонь к лицевому щитку. Хотелось стереть со лба холодную испарину, пока не потекло в глаза, но пальцы плохо слушались, и щиток никак не отодвигался.
«Позвать Кенена,» — снова всплыла в мозгу относительно разумная мысль. «Пусть вывозит. Сам не доеду.»
Он сделал маленький глоток из фляги. Горло обожгло, словно внутри была жжёнка. Внутренности вяло шевельнулись, но горечь больше не выплёскивалась. Сармат, сосредоточившись, убрал шлем, вытер дрожащей рукой пот и несколько секунд сидел под кларкским сквозняком, отдалённо напоминающим слабый земной ветер. «Макаки,» — напомнил он себе, неохотно надевая шлем. «Надо быть осторожным.»
— Маккензи, приём, — тихо сказал он в коммутатор и не услышал ничего, кроме гула крови. — Приём!
«С тех пор, как я сделал ему прожигатель, его не поймаешь,» — недовольно сощурился Гедимин, прождав без толку несколько минут. «Опять куда-то удрал. Связаться с Иджесом…»
Он не успел переключить коммутатор — от резкого свиста над ухом дрогнула рука. Патрульный в жёлтой пехотной броне вынырнул из-за плеча и встал напротив сармата, громко и часто щёлкая языком.
— Опять⁈ Держись! — он прыснул Гедимину в респиратор какой-то аэрозолью. Сармат не успел отшатнуться и теперь недовольно щурился на забрызганный лицевой щиток.
— Респиратор, — с тяжёлым вздохом напомнил он, приподнимая переднюю часть шлема. — Вот теперь — лей.
Запах был резким, отдалённо знакомым; глаза против воли расширились, но гул в ушах мгновенно затих, и ограждение перестало расплываться.
— Ещё, — попросил он, выпрямляясь и убирая локти с колен, и вдохнул пахучее вещество полной грудью. — Всё, хватит.
Он надел шлем и посмотрел на патрульного в упор. Странное вещество было отчасти токсичным — неприятно раздражало слизистые, но с этим можно было смириться. «Полезная штука. Надо носить с собой. Может пригодиться.»
— Медика позвать? — спросил Уриэль, с тревогой глядя на сармата. — Что-то ваш командир тебя не жалеет. Где он?
Гедимин пожал плечами.
— Мне надо идти, — пробормотал он, поднимаясь на ноги и чувствуя неприятную слабость в пальцах. «Не упасть бы…»
— Не надо, — отозвался Уриэль, надавив ему на плечи. Пневмоприводы пехотной брони не дотягивали до экзоскелетных, но заметно усиливали слабую «мартышечью» руку — Гедимин даже удивился, когда патрульному удалось посадить его обратно на скамейку.
— Я вызову глайдер и провожу тебя на базу, — сказал Уриэль, прикасаясь к передатчику. — Мне положено следить, чтобы тут был порядок. А то, что с тобой творится, — непорядок. Это вообще законно — приковать человека к обшивке?
— Человека — нет, — отозвался Гедимин, глядя на ползущий мимо космодромный тягач с двумя прицепами. — Сдохнет.
— Вот именно, — Уриэль захлопнул передатчик и повернулся к сармату. — Слушай, тебе доводилось валить экзоскелеты?
Гедимин кивнул.
— Тяжёлый экзоскелет, вроде «Шермана». Чем его лучше взять? — Уриэль придвинулся к нему. Сармат мигнул.
— Что есть? — спросил он. —
