Они не люди, боже… Звери…

Они не понимают, что творят со мной… И я не понимаю… Ничего не понимаю…

Покорившись напору, я позволяю целовать себя, позволяю брать себя так, как им двоим хочется. Слезы уже не катятся, а внутри становится жарко.

Не так, как до этого, когда на кусочки разлеталась от волшебных пальцев и губ Лиса, от властного подчиняющего взгляда Камня, а по-другому.

Боль, жестко перемешанная с наполненностью, тяжестью рук Лиса, мерно и быстро двигающего меня за бедра на себя, вкусом губ Камня, с рычанием истязающего мой рот, заставляет мое испуганно замершее сердце забиться в бешеном темпе. Настолько сильно, что дышать тяжело! Голова кружится, перед глазами мошки белые, я вообще не понимаю, сколько времени прошло, сколько это все продолжается.

Камень гладит меня по руке, не отываясь от губ, стискивает пальцы и ведет вниз, кладет на себя, заставляя сжать что-то, большое, горячее.

— Пожалуйста, маленькая… Пожалуйста… Сдохну же… — жарко умоляет он, покрывая короткими поцелуями щеки, веки, виски, скулы, шею, всюду, не оставляя ни сантиметра необласканной кожи.

Я не понимаю, о чем он просит, все так душно, так мокро, так безумно между нами тремя.

Сжимаю пальцы на гладком стволе, вожу вверх и вниз, послушная просьбе Камня, и в этот момент Лис ругается и с мучительно-сладким стоном замирает.

А затем во мне становится пусто. И так странно это ощущение, что я распахиваю ресницы, с изумлением оглядывась.

Навожу фокус на свою руку, скользящую вверх и вниз по члену Камня, огромному, такому, что у меня едва обхвата пальцев хватает.

— Не останавливайся, маленькая, — шепчет он, наклоняясь ко мне опять и целуя. Кладет свою большую ладонь поверх моих пальцев, заставляя продолжать. И я продолжаю.

На заднем фоне что-то бормочет довольный Лис, что-то о том, что я — охуенная, и что сейчас он все сделает…

Камень целует, отключая мозг, пальцы мои, зажатые в огромной ладони, двигаются все быстрее, а затем внизу опять чувствуется вторжение! И я дергаюсь боязливо, пытаюсь уползти, сдвинуть ноги. Хнычу через поцелуй, понимая, что больше я такого не выдержу сегодня, не выдержу!

— Тихо, малыш, тихо-тихо-тихо… — бормочет Лис и жадно прижимается ко мне губами. Снова.

Утешая. Успокаивая. Зализывая рану.

Это так остро, до дрожи, до самых колких кончиков нервных волокон, что я лишь замираю в шоке и трепете. Пальцы на здоровенном члене Камня движутся, движутся, его язык вылизывает мой рот, сладко и глубоко, а язык Лиса движется внизу… И снова у них это синхронно получается!

Меня начинает трясти.

Снова.

И я отпускаю себя, просто перестаю быть в этом моменте и этой реальности.

Слишком много всего.

Чересчур.

Последнее, что я ощущаю, как член в моих пальцах становится еще больше, а затем, сквозь сдавленную ругань Камня, ладонь заливает чем-то теплым.

Последнее, что я чувствую, как Лис напоследок сладко и долго целует меня внизу, а губ моих касаются влажные пальцы Камня.

Последнее, что я слышу, как Камень приказывает:

— Оближи, маленькая…

А Лис только смеется, мягко и довольно.

Последняя мысль перед погружением на дно вообще дурацкая: “Хорошо, что первым был Лис. Камень бы во мне не поместился… Так вот о чем говорила Маринка…”

На это стыдной, абсурдной и вообще не подходящей к ситуации мысли меня и вырубает.

В конце концов, у каждого человека есть ресурс прочности… Мой сегодня исчерпан многократно…

Надеюсь, из него больше не будут… Черпать…

57

Назойливый звук вибрирующего телефона заставляет вынырнуть из небытия, сладкого и темного, в которое я с огромным облегчением погрузилась и даже какое-то время в нем поплавала.

И дальше бы плавала, потому что это приятно и, главное, думать не надо ни о чем. Как в коме… А что? Хорошее решение! Закрыла глаза и уплыла себе по волнам не памяти, нет! Упаси Создатель от волн памяти! Просто по волнам… Мягким-мягким… Укачивающим… Я никогда не была на море, родители не могли себе позволить выехать за пределы области, но вот в речке плавала, конечно… Наверно, в море еще круче, да… И волны больше… И шепчут так нежно, так сладко…

Противное жужжание, постепенно вклиниваясь в мои полукоматозные ощущения, мешает! И поневоле приходится возвращаться в реальность. Осознавать ее, во всем стыде и ужасе случившегося.

Морщусь от прямого луча света, проникающего через задернутые не наглухо блэк-аут шторы, сажусь на диване, охая и оглядывась пугливо.

Но никого в комнате нет, и это дар Создателя, который сложно переоценить. Не готова я пока что к полной встрече с реальностью…

Я драпируюсь темным мягким пледом, в который меня укутали, оказывается, осматриваюсь уже более внимательно в поисках белья.

Голоая кожа покрывается мурашками, хотя в комнате очень тепло. Белье мое находится на кресле неподалеку от дивана, аккуратно сложенное, там же — джинсы и рубашка. А еще — сумка! Та самая, выпавшая из рук, когда Лис и Камень целовали меня в рекреации универа! О-о-о!!! Счастье-то какое!

И в ней, судя по вибрации, мой телефон! Ура!

Порывисто сажусь и тут же судорожно выдыхаю, ощущая неудобство и легкую тянущую боль внизу.

Накатывают совершенно ненужные сейчас, стыдные, горячие воспоминания, и снова начинает трясти от шока. Что делать мне теперь? Как вообще дальше быть?

И где парни? Я одна тут? Бог мой, хоть бы одна! Я не смогу сейчас смотреть в глаза… Никому! Ни одному из них! И себе в зеркале тоже не смогу!

Белье манит, и я, тревожно посмотрев на закрытую дверь, чуть ли не ползком двигаюсь к цели.

Хватаю одежду и, не снимая пледа, торопливо одеваюсь. Ноги поднимать не особенно приятно, грудь ноет, шея тоже побаливает, но это все мелочи, по сравнению с тем, что я уже одета.

Чувство защищенности, пусть и ложное, успокаивает и придает сил. Я быстро переплетаю волосы в косу, провожу руками по пуговкам на рубашке, проверяя на комплектность. К моему удивлению, все они на месте, хотя Камень вообще не церемонился… Ни с пуговками, ни со мной. Они как-то оба границы потеряли… И я тоже. А как их теперь искать? Границы эти? Ох, попала я…

Внизу немного тревожно ощущается нижнее белье, радуюсь, что джинсы у меня свободные, шов не касется трусиков практически… Черт… Мне, наверно, надо к врачу… Как выбраться отсюда?

Телефон все вибрирует и вибрирует, и я, выдохнув, смотрю на экран. О-о-о-о…