Александр отставал в развитии, рос нелюдимым, имел вспыльчивый характер. Сверстники его сторонились, так что друзей у Спесивцева не было.

Больше всего от выходок хулигана-школьника страдали соседи по подъезду. Он поджигал дверные замки и кнопки лифта, ломал почтовые ящики, писал на стенах матерные слова и рисовал свастику.

Когда Людмилу уволили за хищения с должности школьного завхоза, она устроилась помощницей адвоката и стала приносить домой папки уголовных дел с фотографиями трупов – по вечерам мать с сыном любили рассматривать их перед сном. Они даже завели специальный фотоальбом, куда вклеивали особенно понравившиеся снимки жертв. Старшая сестра Спесивцева Надежда работала секретарем в том же суде вместе с матерью. Проживали они в трехкомнатной квартире на Пионерском проспекте, где впоследствии будут твориться страшные дела…

Александр окончил всего восемь классов, потом перебивался случайными заработками, занимаясь ремонтом различной аппаратуры. Не гнушался воровства, причем его мать и сестра тоже не упускали случая прибрать к рукам все, что плохо лежит. Парень вел дневник, на страницы которого изливал свои «горести» – в частности, недовольство собой как мужчиной.

В 1988 году Спесивцев привлек внимание своим антиобщественным поведением. Его направили на медкомиссию в психиатрическую больницу и поставили на учет.

В 1991 году Александр познакомился с семнадцатилетней Евгенией Гусельниковой. Они вместе гуляли, юноша читал ей стихи собственного сочинения, но однажды сильно избил, и девушка решила прекратить отношения. Тогда он заманил Евгению к себе домой, запер ее в своей квартире и на протяжении целого месяца жестоко истязал. Соседи стали ощущать ужасный запах, доносившийся из квартиры № 357, и на всякий случай вызвали милицию.

Внутри прибывшие на вызов сотрудники обнаружили труп Евгении и спящего рядом, на той же кровати, Спесивцева. Все тело девушки было покрыто гнойными нарывами, следами от тушения сигарет и прочих физических издевательств.

Спесивцева арестовали по обвинению в убийстве. Он настаивал на своей невиновности, утверждая, что девушка сама себя истязала и морила голодом, в то время как он пытался ее «спасти». Результаты судмедэкспертизы показали, что причиной смерти стало заражение крови, развившееся вследствие многочисленных травм.

Статью поменяли: Спесивцева обвинили в нанесении тяжких телесных повреждений и признали невменяемым. В 1992 году по решению суда преступника направили на принудительное лечение в спецлечебницу с диагнозом «шизофрения».

В больнице по его собственной просьбе один из соседей по палате вшил в половой член Спесивцеву металлическую дробинку. Вместо удовольствия интимный пирсинг принес большие проблемы: у него началось загноение и сильные боли в паху.

Через три года Александра признали «вылечившимся» и отправили домой. Однако записей о выписке сделано не было, и правоохранительные органы считали, что он все еще находится в клинике. Эта бюрократическая ошибка стоила жизни нескольким десяткам человек.

Спесивцев воссоединился с матерью и сестрой, но отнюдь не стремился к социальной адаптации. Вместо поисков работы он стал околачиваться на вокзале Новокузнецка, где то и дело прибивался к компаниям бомжей. Маргиналы были рады бутылке портвейна, которую приносил с собой Александр, и, выпив, принимались его жалеть. Вскоре на том же вокзале Спесивцев начнет подыскивать себе жертв…

В 1996 году Александр заманил в квартиру 20-летнюю Елену Трунову. Потом Спесивцев утверждал: девушка якобы рассмеялась, когда он рассказал ей о сепсисе из-за шарика, вживленного в член во время пребывания в лечебнице. Из-за этого, утверждал Александр, он и «сорвался». После пыток Спесивцев убил женщину, разделал ее тело и приказал пришедшей матери избавиться от трупа. Та молча выполнила требование сына. Уже через месяц она снова отправилась на пустырь с ведрами – закапывать останки третьей жертвы.

Спесивцев продолжил убивать. Он заманивал к себе домой не только одиночек, но и целые компании подростков. В суде Спесивцев будет настаивать, что понятия не имел, как его мать избавлялась от трупов, но уже на следующее утро в квартире ничто не напоминало о бойне.

Предположительно, расчлененные тела Спесивцева выбросила в реку Абу неподалеку от их дома.

В мае 1996 года в «нехорошей» квартире погибли еще как минимум семь человек. Несмотря на довольно отталкивающую внешность, маньяк умел расположить к себе подростков, которые, забыв про осторожность, шли в его логово. При этом некоторых жертв в квартиру заманивала сама Людмила Спесивцева. Особенно легко поддавались уговорам братья и сестры, гулявшие вместе и из-за этого чувствовавшие себя в безопасности. Так, от рук маньяка погибли 11-летняя Ольга и 9-летний Александр Носовцы, а несколько дней спустя – 13-летняя Ирина и 12-летний Дмитрий Воробьевы. Соседи Спесивцева жаловались на несмолкавшую громкую музыку и тяжелый, словно трупный запах, исходивший от его квартиры.

Постоянные исчезновения детей и девушек в Новокузнецке не могли остаться без внимания правоохранительных органов, к которым с заявлениями обращались близкие пропавших. Но сразу выйти на след Спесивцева оперативникам не удалось.

В июне 1996 года весь город потрясли страшные новости: на берегах реки Абы стали находить фрагменты человеческих тел: разложившиеся головы, руки, ноги, торсы – в основном детские. Изучая останки, эксперты выяснили, что тела расчленяли при помощи пил и ножей. Сомнений не осталось: в Новокузнецке орудует маньяк.

Самую жестокую расправу Спесивцев устроил над тремя подругами: 13-летней Анастасией Бурнаевой, ее ровесницей Евгенией Барашкиной и 15-летней Ольгой Гальцевой.

Девочек маньяку привела мать. Пожилая женщина подошла к ним на улице и попросила помочь открыть заевший дверной замок. Пенсионерка привела школьниц к своей квартире и позвонила в дверь: ее открыл почти потерявший человеческий облик Спесивцев, рядом с которым стоял его огромный пес. Остолбеневшие от ужаса девочки подчинились требованию и вошли.

Спесивцев загнал их в спальню и приказал ждать. Когда он вышел, одна из девочек, Настя, предложила ударить убийцу по голове бутылкой и сбежать. Затея провалилась: девочка просто не смогла дотянуться до головы преступника, попав ему по плечу. Разъяренный маньяк обернулся и тут же прикончил жертву несколькими ударами ножом.

После расправы Спесивцев заставил ее подруг расчленить тело погибшей и отделять плоть от костей – для супа, который маньяк потом заставил их есть. Части скелета он кинул собаке. Останки Насти из квартиры, как обычно, вынесла Людмила Спесивцева.

Сестра маньяка, Надежда, все это время находилась в квартире, но так и не пришла на помощь школьницам.

А Спесивцев продолжал мучить их день за днем. Особенно жесток он был с Женей, которую насиловал, пытал паяльником, ломал девочке руки и несколько раз разбивал ей голову. Раны маньяк потом зашивал обычными