Крюк улыбнулся. Было видно, что он доволен моим ответом.

— Я нахожу твой эгоизм весьма очаровательным. Ты вкусила свободы, но всё же готова вернуться к своей жалкой, самоотверженной жизни, — он покачал головой. — Твоя преданность любимому человеку достойна восхищения.

— Где мы? — резко спросила я, снимая напряжение между нами. — Мы возвращаемся через Завесу? — мне отчаянно хотелось попасть домой.

— Мы покинули порт, как только поднялись на борт. Я отдал приказ своей команде плыть навстречу рассвету, — он сделал паузу. — Полагаю, ты хочешь как можно скорее вернуться к Мик. Ты здесь сколько, несколько дней? Твоя дорогая сестра, возможно, уже мертва.

— Что?! Почему она должна быть мертва?

— Ты знаешь, что время в Неверленде течёт иначе, чем ты привыкла?

— Нет! Насколько иначе? — потребовала я. Откуда он узнал, что я называла её Мик? Меня нервировало то, что он знал так много личных подробностей обо мне. Я сделала ещё один глоток, допив остатки.

— Питер никогда не говорил? Видишь ли, любимая, как я и сказал, он пытался удержать тебя здесь, — Крюк налил нам ещё выпить.

— Сколько? Как долго меня не было?

— Трудно сказать наверняка, — он пожал плечами. — Недели, может быть, месяцы.

Я уронила голову на руки, какой же я была эгоисткой. Желала, чтобы моё время здесь никогда не заканчивалось. Почему Питер не сказал, что время течёт по-другому? Возможно, Крюк и Тигровая Лили правы. Что, если Питер пытался удержать меня здесь? Что, если я была просто навязчивой идеей? Заменой. Будучи настолько эгоистичной, я была одержима вниманием своих парней, что забыла о своей умирающей сестре. Что же я наделала?

Ром ударил мне прямо в голову. Моя логика быстро разваливалась. Вот тебе и трезвость. Осушив стакан, я хлопнула им по столу и подошла к окну.

Я посмотрела на море, лунный свет отражался от волн в мерцающем танце. Небо было ясным и усыпанным звёздами. Я пыталась запомнить красоту Неверленда. Скорее всего, я никогда не увижу его снова. Мои воспоминания должны быть именно такими. Я смогу вспоминать удивительные моменты. Я смогу забыть о предательстве, верно? Я обхватила себя руками, желая почувствовать хоть какой-то комфорт. Где-то там была моя сестра. Оставалось надеяться, что я не слишком долго отсутствовала.

Я почувствовала, как он приблизился к моей спине. Его пьянящий аромат завладел моими чувствами: мускусная кожа, смешанная с морской солью.

— «Мы живём на безмятежном острове невежества посреди чёрных морей бесконечности, и нам не предназначалось далёкое плавание», — он цитировал Лавкрафта, и это было как нельзя более уместно.

— Дай мне возможность хотя бы попрощаться. Позволь написать им письмо, — попросила я. Мне нужно было найти хотя бы какое-то завершение для себя. Какой-то способ отпустить их.

— Может быть, мы сможем поторговаться, — он провёл крюком по тыльной стороне моей руки, от чего у меня по спине пробежала дрожь. — Я заставляю тебя нервничать?

У меня перехватило дыхание, я боюсь ответить. Я чувствовала жар его тела на своих обнажённых плечах.

— Ответь мне, Гвен, — его голос был строгим и властным. — Ты боишься меня?

— Нет, — солгала я. — А должна?

Он наклонился ближе. Я чувствовала его дыхание на своём ухе.

— Страх… возбуждает тебя? Тебя заводит то, что в любой момент я могу распотрошить тебя, как свинью, одним быстрым рывком?

Мой разум должен был кричать, чтобы он отстранился, но моё тело кипело от возбуждения и желания.

— Позволь мне доставить тебе удовольствие… — промурлыкал он, наклонившись и поцеловав меня в шею, я склонила голову в сторону, закрывая глаза, предоставляя ему больше доступа, — …отвлечь тебя… — его рука обвила мою талию. — Позволь мне заполнить твои мысли. Позволь мне сделать твои последние минуты здесь, в Неверленде, приятными.

Я повернулась к нему, и мы встретились взглядами. Он посмотрел на меня, как волк, преследующий добычу. По моему телу пробежало электричество. Неужели я действительно собиралась позволить Крюку соблазнить меня? Буду ли я потом жалеть об этом?

— Я…

— Ш-ш-ш, — успокоил он. — Нет ничего постыдного в том, чтобы поддаться удовольствию.

Я сделала шаг назад и нащупала край оконной рамы. Он подошёл ближе и погладил мою щеку тыльной стороной крюка. Холодный металл, опасный и необычайно эротичный. Он прильнул своим телом к моему, прижимая меня к стене.

— А как же мои мальчики? — спросила я, опустив голову. Мои мальчики… Я должна была отдать им должное. Я не была готова поверить всему, что говорили Крюк и Тигровая Лили. Я была в долгу перед ними.

— А что с твоими мальчиками? — зарычал Крюк, явно раздражённый моими колебаниями. — Они оставили тебя умирать. Тебе не надоело играть с ними? — его голос смягчился, когда его губы коснулись моего уха. — Позволь показать, что может предложить тебе мужчина.

Моё сердцебиение ускорилось. Он поднял мой подбородок своим крюком и крепко поцеловал, его язык захватил мой рот с мастерством, которого я никогда не знала, разжигая огонь в моём предательском теле.

— Отдайся мне добровольно, и я обещаю, что доставлю им твоё письмо.

Я попыталась отстраниться.

— Я… Я… — у меня перехватило дыхание, когда его крюк скользнул вверх по внутренней стороне моего бедра и прижался к моей киске.

— Я чувствую запах твоего желания. Ты хочешь этого так же сильно, как и я.

Его слова только сильнее возбудили меня. Моё тело больше не было под моим контролем. Голова кружилась от рома. Я попробовала его яд и хотела ещё. Мои ноги раздвинулись в молчаливом согласии на его предложение. Он зарычал, одарив меня дьявольской ухмылкой, поднял моё платье и схватил меня за бёдра, обвив мои ноги вокруг своей талии. Холодный металл его крюка был постоянным напоминанием об опасности, которую я навлекла на себя.

Мы снова поцеловались — сильно и быстро, как животные, когда он отнёс меня обратно к столу, сметая всё с его поверхности. Стекло разбилось, ударившись об пол. Крюк уложил меня на спину, задрав платье, широко раздвинув ноги и обнажив меня перед ним. Он провёл острым концом своего крюка по моему бедру, оставив после себя красный след. Я дрожала одновременно от страха