«Была совершена попытка поиска какого-то эзопова языка. Все-таки верилось, что все это можно вытащить на средства массовой информации, — вспоминает Матецкий. — Мы подолгу беседовали с Чернавским, могут ли существовать такие фразы, как «зебрус африканус» и «я робот, я сошел с ума». Это явно не проходило на телевидении, что позднее подтвердила жизнь».

Примечательно, что окончательные тексты были обнародованы Чернавским чуть ли не в самый последний момент. Но даже на финальной стадии записи в словах песен происходили определенные изменения. К примеру, изначально на мелодию «Зебры» планировалось наложить текст «Мальчика Бананана».

Запись альбома стартовала осенью 1982 года на репетиционной базе «Веселых ребят» в подвале ДК Свердлова. В этом полутемном субкультурном подземелье, заваленном концертным реквизитом, ящиками и прочим хламом, Чернавский на основе магнитофонов STM, усилителя Roland и концертной аппаратуры «Веселых ребят» собрал мини-студию. В частности, со всей Москвы были добыты сразу несколько синтезаторов (роландовские «Юпитер-4» и «Юпитер-8», «Полимуг», «Минимуг»), из которых впоследствии выжимались именно те звуки, которые Чернавский считал единственно верными.

Работа над «Банановыми островами» началась с пробной демо-записи, на которой Чернавский в два наложения (клавиши плюс саксофон) под ритм-бокс записал на магнитофон «Нота» мелодии всех песен. Эта лента была незамедлительно выдана музыкантам «Веселых ребят» для ознакомления.

Часть клавишных партий на альбоме сыграл сам Чернавский, часть — клавишник «Веселых ребят» Александр Буйнов. На гитарах играли Игорь Гатауллин и Алексей Глызин, а ритмический каркас создавался силами тандема Китаев — Рыжов.

«Еще выступая в составе «Динамика», мы почувствовали, как нам надоел рок-н-ролл, — рассказывает Юрий Китаев. — В тот момент настольными пластинками у нас были диски Police. Нам хотелось побольше новой волны, гэбриэловщины и шизофрении».

Впоследствии изумительное качество записи альбома Чернавский любил объяснять не собственными звукорежиссерскими заслугами, а той великолепной формой, в которой находились Рыжов и Китаев.

«Они составляли одну из лучших ритм-секций страны и играли так слаженно, как никто другой, — считает Чернавский. — Это была идеальная пара — с точной подачей, безукоризненным ритмом и отличным звукоизвлечением».

Китаев и Рыжов тратили на ежедневные репетиции не менее пяти часов. Они подолгу отстраивали инструменты и очень точно на них играли. Но еще больше времени уходило у самого Чернавского на запись огромного количества дублей. Из них выбирались лучшие куски и затем делался кропотливый монтаж. Весь пол в студии был усеян обрезками пленки, а стены были утыканы гвоздями, на которых висели куски пленок с наиболее удачными фрагментами композиций.

Очень скоро стало понятно, что подготовленные Чернавским композиции слишком продвинуты и крутоваты для эстрадноориентированных «Веселых ребят». Постепенно работа над альбомом превратилась в автономный проект, осуществляемый при активной поддержке музыкантов ансамбля. К примеру, гитарный рифф к песне «Мальчик Бананан» был сочинен Игорем Гатауллиным — под беспрецедентным давлением Чернавского, который не отставал от гитариста до тех пор, пока тот не придумал нечто действительно стоящее. Аранжировку к песне «Я сам» сделал Александр Буйнов, который вместе со штатным барабанщиком «Веселых ребят» Алексеем Тамаровым отыграл сдвоенное барабанное соло в середине этой композиции.

«Тамаров и Буйнов стояли напротив друг друга, обложившись со всех сторон то́мами и бонгами и «мочили» по ним изо всех сил», — вспоминает звукорежиссер «Веселых ребят» и «Аракса» Валерий Андреев, который выступил на данной сессии в роли ассистента Чернавского.

...Особые проблемы возникли у музыкантов при записи заглавной композиции «Банановые острова». Поскольку песня была длинной, ближе к ее концу музыканты начинали заметно уставать, теряя первоначальный запал. Как гласит легенда, ситуацию спасла одна из поклонниц, находившаяся в тот момент в студии. Музыканты, выпив водки, попросили ее потанцевать под музыку — для повышения тонуса и поднятия настроения.

«Девушка начала танцевать — все энергичнее и энергичнее, — вспоминает Китаев. — Мы тоже заиграли энергичнее. Затем она сбросила кофточку. Затем футболку. Затем бюстгальтер. И тут у группы попер драйв».

В итоге «Мальчик Бананан» был рожден из двух дублей, в одном из которых более энергично была сыграна первая половина, а в другом — вторая. Затем эти фрагменты были склеены, а место склейки замаскировано реальным телефонным разговором, состоявшимся между Чернавским и его сыном Димкой.

Еще одна причина качественной записи «Банановых островов» заключалась в том, что на исходную болванку фиксировалось живьем максимальное количество инструментов. Затем на пленку ORWO записывался вокал, предпоследним наложением Чернавский записывал саксофон, а последним — трески, свисты, дикие звуки и вторую партию вокала.

Любопытно, что насчет кандидатуры вокалиста изначально существовало сразу несколько вариантов. Предполагалось, что Чернавский и Матецкий будут петь вместе или по очереди. Также рассматривался псевдобитловский проект, при котором каждый из участников записи должен был исполнять по одной композиции. К примеру, Сергей Рыжов — «Мальчика Бананана», Юрий Китаев — «Мечту идиота», а гитарист «Веселых ребят» Алексей Глызин — слезливый финальный «медляк» «Я иду к тебе». Одно время предполагалось, что все вокальные партии исполнит Александр Буйнов. Однако сам Буйнов петь «подобный абсурд» застеснялся и от роли ведущего вокалиста отказался наотрез.

В итоге все песни на альбоме исполнил Чернавский — после того, как была записана инструментальная часть фонограммы и музыканты уехали на очередные гастроли. При исполнении композиции «Робот» Чернавский пропускал голос через вокодер — чуть ли единственный существовавший в Москве вокодер, которым пользовался Петр Подгородецкий, создавая гнусавый вокал в группе Ованеса Мелик-Пашаева.

«Я пел по ночам в полном одиночестве, параллельно крутя ручки магнитофонов, — рассказывает Чернавский. — Это была довольно интересная работа, где все происходило на голом энтузиазме и я сам был себе руководителем. Я хотел придать вокалу какой-нибудь необычный фасон, поскольку традиционная эстрадная манера пения или имитация шаманства под расстроенную гитару были мне не близки».

«Чернавский очень подолгу записывал вокал, пытаясь найти верную интонацию, — вспоминает Матецкий. — Юра никогда не был певцом, но тонко чувствовал настроение композиции и очень хотел петь, хотел быть первой фигурой».

После полугода студийного заточения работа над альбомом была завершена. Безупречную смесь холодной и несколько отстраненной новой волны («Мечта идиота», «Зебра»), электронного рок-н-ролла («Банановые острова») и шизофренического электропопа («Робот», «Мальчик Бананан») первоначально планировалось объединить под общей вывеской «Ох, как ужасно болит голова», но в итоге верх взяла версия Матецкого — «Банановые острова».

«Творческая и эстетическая подоплека альбома — это попытка идти от образа, — говорил Матецкий в одном из интервью тех лет. — От образа этакого потерянного, пусть придурковатого паренька, но не глупого, а все подмечавшего, все видевшего».

По инерции в конце 1983 года дуэтом Чернавский-Матецкий