Шрифт:
Закладка:
– Спасибо! – Этайн почувствовала, как сердце стремительно ухнуло куда-то вниз, а потом заскакало как сумасшедшее.
С трудом переведя дыхание она попыталась понять рада она или нет. Над берегом повисла тишина. Хранитель упорно молчал не глядя на Этайн, а она с ужасом осознавала, что сама мысль о переходе вызывает судорожный страх.
Девушка обхватила руками колени и уткнулась в них головой. Она слабо удивилась. Еще утром она мечтала как можно быстрее покинуть это место, а сейчас, когда ее желание исполнилось, ей так плохо. Что же это такое? Почему? Но спросить было не у кого, а у Хранителя нельзя.
– Когда я должна уйти? – она сама испугалась своего голоса, таким чужим он ей показался.
– Кто сказал должна? – поинтересовался он, – Все зависит от тебя. С момента проведения ритуала может пройти много дней, но возможен и мгновенный результат…
– Что еще может произойти? – тихо спросила она уловив нерешительность в его голосе.
– Если кровь сильна, а Зов достиг пика, то возможно, что Дверь откроется сама. Но когда это случится и что для тебя лучше, не представляю.
– А куда меня доставит переход? – торопливо спросила Этайн. Лишь бы не допустить нового молчания.
Он пожал плечами:
– Я не знаю карты твоего мира. Если мы сможем сами открыть проход, то с достаточной долей вероятности ты сможешь сама выбрать направление, а открытие Двери все усложнит.
– Почему?
– Ты попадешь не в Своделанд, а на Дорогу. Тебе придется идти по путям Пробуждающих, и самой искать вход в свой мир. Если допустишь ошибку – попадешь не туда и все, пути назад не будет, сможешь узнать нужный мир, рискуешь оказаться в любой точке планеты, даже в океане.
– Это, конечно, не приятно, но главное буду дома. Там я уже сама справлюсь.
– Не сомневаюсь в этом.
– А Дверь точно откроется?
– Я же сказал. Если у тебя достаточно сил и прав на нее.
– Значит, лучше не рисковать и не терять времени.
– Да.
– Хорошо! Когда приступим?
Хранитель на секунду прикрыл глаза, пряча боль застывшую в них, по прежнему не глядя на нее, поэтому и не увидел ее искаженного горем лица. Наконец, Хранитель встал и негромко сказал:
– Тебе пора, Этайн! Пошли! Уже все готово! Твои записи тоже там.
– Кроме этих, – она торопливо схватила лежавшие на траве листы.
Они стояли в центре зала. Золотая паутина солнечных лучей, непонятно каким образом проникавшая сюда, создавала в воздухе невесомый узор. В его центр и вошла принцесса. Хранитель остался за границей рисунка.
Он как ни когда раньше с острой болью осознал всю горечь своего положения. Ему были суждены только расставания, и тоска о несбывшихся надеждах. Ждать дольше было просто невозможно, надо было решать. Он плавно повел рукой. Воздух дрогнул, солнечные лучи задрожали и по залу поплыла тихая музыка. Впервые за много дней глаза их встретились, губы не шевелились, но слова не пойманными птицами бились в зале.
– Если я попрошу тебя остаться ты не останешься?
– Не могу!
– Тогда я попрошу – вернуться!
– Обещаю!
– А если ты не сможешь?
– Только в том случае, если со мной что-то случится.
– Прощай, любимая!
– Я не хочу! Скажи чтобы я осталась!
– Теперь не могу я! Но если ты попадешь в беду, я приду!
– Прощай! Любимый!
С легким шелестом ткань мирозданья разошлась, слепящий столб света ударил в то место, где стояла Этайн и все исчезло.
Хранитель печально вздохнул. Девушка ушла. Зов, Кровь и Меч помогли ей. Но это означало только одно – она была истиной Наследницей! А главное, древняя кровь проснулась в ней. Она должна была вновь вернуться. Он задумался, ему казалось, что о чем-то таком он читал или слышал. Хранитель медленно вышел в коридор, а затем, быстро направился в библиотеку, в ту секцию, которую он так старательно избегал все эти века.
***
Своделанд лихорадило. Мир стремительно менялся. Звезды плясали в небесах, огромные волны перекатывались от материка к материку снося все на своем пути, реки мелели, а потом стремительно выходили из берегов, дождь сменялся градом, а град жгучим солнцем. Семена не давали всходов. Землетрясения меняли облик планеты до неузнаваемости.
Магистрат с трудом удерживал ось от еще большего искривления, чтобы не погубить весь мир. Но с каждым днем это становилось все трудней. Магические щиты слабели и приходилось объединять усилия десятков магов, там, где еще пару месяцев назад справлялся один. В таких условиях война угасла сама собой.
Наг не мог вести боевых действий из-за тех же самых причин, что и Совет Магов. Ему приходилось соединять свои усилия с силами своих врагов, так как не хотел погибнуть вместе со всеми.
Северные лорды были вынуждены отойти к Ирании. А затем, наткнувшись на серьезный отпор со стороны тех местных жителей, которые не ушли в Убежища, и, не найдя поддержки у Нага, который мрачно пообещал лично удавить каждого, кто будет заниматься грабежом – они, в один прекрасный день, погрузились на корабли и отплыли домой.
– Мы предпочитаем качающуюся под ногами палубу, – передали они Нагу, – а не качающуюся землю.
С уходом северян Наг слегка вздохнул, скорее от облегчения, потому что они уже становились не только обременительными, но и опасными. Потом он еще раз перегруппировал силы и сосредоточился на том, чтобы не потерять то, что уже было завоевано. Он не мог позволить себе ни малейшей передышки, так как ни на секунду не обольщался занятостью Магистрата. Наг не сомневался, расслабься он хоть на секунду, и тут же случится непоправимое. Совет не применет уничтожить его не смотря на опасную ситуацию. А еще приходилось закрывать, на сколько это было возможно, свои армии.
Все это мешало ему в поисках Этайн или кого-нибудь из королевской семьи. Неудачи приводили его в исступление. Если до начала войны каждый отрицательный результат просто подхлестывал его для дальнейшей работы и не вызывал особого недовольства, кроме легкого раздражения, то теперь он просто зверел. Ближайшие помощники боялись попасть под горячую руку, если встретят хозяина в плохом настроении. И раньше служба у Нага была опасна, но теперь
