Альпинист Чарли Мейс также побывал на обеих вершинах. «В некотором смысле Эверест – самый легкий восьмитысячник, – считает он. – Да, он самый большой, но и туристическая инфраструктура на горе самая развитая. На Эвересте есть «доктора ледопада», которые следят за маршрутом. Весь путь до вершины обработан. Есть кислород. Когда я поднимался на Эверест, то ни разу даже занимался установкой палатки – все делали шерпы. На К2 носильщики доходят только до базового лагеря. Остальное зависело от нас».

Первым на К2 пытался взойти Луиджи Амедео, герцог Абруцци, итальянец, организовавший большую экспедицию в 1909 году. Никто из участников не смог подняться выше шести километров, но герцог дал свое имя хребту Абруцци – наиболее логичному пути к вершине.

Скотт знал, что в 1938 году, задолго до создания «Национальной школы лидерства», Пол Петцольдт побывал на К2 в составе первой американской экспедиции. Эта команда первой прошла по ребру Абруцци. Последний лагерь был установлен на высоте около 7500 метров. Петцольдт смог подняться до отметки 7920 метров, откуда просматривался путь к вершине. Позже он говорил, что если бы они с товарищами подняли больше еды и топлива в верхние лагеря, то восхождение удалось бы. Маршрут, разведанный участниками той команды, стал классическим, именно по нему поднимаются на вершину чаще всего. И итальянская команда, совершившая первое успешное восхождение в 1954 году, шла именно там.

К 1992 году на вершине К2 побывали семьдесят три альпиниста, в то время как на Эвересте – почти вдвое больше. Уровень смертности на Эвересте составлял примерно один к десяти. На К2 этот показатель был примерно один к четырем.

Скотт и Эд тоже планировали пойти по ребру Абруцци. При подъеме сначала нужно преодолеть небольшой ледопад, а затем подняться по сложному скальному участку высотой тридцать метров, названному камином Хауса в честь Билла Хауса, товарища Пола Петцольдта по команде, который первым преодолел это препятствие.

Планировалось установить лагерь I над камином на высоте 6000 метров, лагерь II на 600 метров выше. Далее предстояло пройти примерно 300 метров крутого, сложного подъема по льду и скалам к вершине так называемой Черной пирамиды, где планировалось установить лагерь III. Дальше следовало Плечо на высоте 7600 метров, где можно поставить четвертый лагерь. Однако склон тут уже крут, открыт всем ветрам и лавинам, в случае плохой видимости спускаться тут почти невозможно. Дальше идет ключевой участок маршрута, называющийся Бутылочное горлышко.

Участники похода «Горного безумия» обосновались в базовом лагере К2 на несколько дней, чтобы насладиться видами Каракорума. Носильщики принесли много вкусной еды, повар готовил горячее, а персонал лагеря заботился об удобстве путешественников. Скотт назвал лагерь рядом с ледником «Кафе «Балторо», оно было открыто для всех, кто хотел заглянуть в гости и выпить чашечку свежего кофе.

На кофе, разумеется, заходили другие участники российско-американской экспедиции на К2. Эти люди оплатили свою часть разрешения. Четверо были из России и с Украины, один британец, а в числе американцев были три альпиниста из Колорадо – Тор Кизер, Нил Бейдлман и Чарли Мейс. Чарли, альпинист-самоучка, начал заниматься скалолазанием во время учебы в колледже Колорадо, затем стал работать бизнес-консультантом. Эту должность он занимал до тех пор, пока ему не позвонил Тор, горный гид из Денвера, и не спросил, не хочет ли он присоединиться к экспедиции на К2. «Дай мне пять минут на раздумья, а потом я перезвоню и скажу да», – ответил Чарли.

«Я сообщил своему начальнику, что собираюсь на К2, а он ответил, что не отпустит меня на такой большой срок, – вспоминает Чарли. – Это был последний раз, когда я носил галстук».

Нил Бейдлман получил техническое образование в Университете Колорадо. Экспедиция на К2 была его первым путешествием в большие горы, но он много занимался скалолазанием и бегом по тропам в Скалистых горах. «До этого я знал много хороших спортсменов, – описывал Нил встречу с Эдом и Скоттом, – но тут я впервые оказался среди альпинистов-высотников».

Еще одну экспедицию, находившуюся в базовом лагере, возглавлял Рикардо Торрес-Нава, который раньше побывал на Эвересте. К Рикардо вскоре присоединилась супруга-телеведущая, прилетевшая в базовый лагерь на вертолете.

Еще с двумя альпинистами – Робом Холлом и Гэри Боллом – Скотта связывала дружба. Гэри и Скотт познакомились в 1987 году на пике Коммунизма. После этого Болл и Холл совершили ряд значимых восхождений. Они были со Скоттом на Эвересте в 1989 году, когда никто из них не достиг вершины, и снова в 1990 году, когда Роб и Гэри добились успеха, а Уолли Берг и Скотт взошли на Лхоцзе. Холл и Болл уже дважды пытались взойти на К2 и на этот раз присоединились к экспедиции Торреса-Нава. К этому моменту Роб и Гэри создали компанию «Консультанты по приключениям», и им удалось довести шесть клиентов до вершины Эвереста, о чем они наверняка рассказали Скотту.

В нескольких минутах ходьбы от ледника расположилась команда, состоящая из четырех швейцарцев и французской альпинистки Шанталь Модюи. Они планировали взойти на К2 в альпийском стиле.

«Я впервые оказался в ситуации, когда большинство людей на восхождении не знают друг друга, – вспоминает Вистурс. – Если бы имелся выбор, я бы предпочел оказаться в компании знакомых восходителей. Но мы со Скоттом понимали, что это единственная возможность. Мы делали все что могли для остальных: поднимали грузы, помогали разбивать лагеря, но все время работали в связке». Как и Скотт, Эд вскоре свел знакомство с другими альпинистами, которые впоследствии сыграли важную роль как в восхождении на К2, так и в экспедициях на другие вершины. «Нил Бейдлман и Чарли Мейс – сильные спортсмены и хорошие парни, и мне они нравились, – говорит Эд, – я также сдружился с Холлом и Боллом».

Участники всех экспедиций объединили усилия для обработки маршрута на К2. В основном Эд и Скотт поднимались первыми, в том числе по камину Хауса. Добравшись до Черной пирамиды, они решили вернуться в базовый лагерь и отдохнуть перед штурмом. Но то, что произошло на спуске, казалось, поставило крест на всех надеждах Скотта.

Ледопад у подножия К2 гораздо «скромнее» ледопада Кхумбу, что на пути к Эвересту, но от этого он не менее опасен. Обходя очередную трещину, Скотт почувствовал, как под ногами подалась глыба льда. Он попытался сохранить равновесие, но сделать это не удалось, и Скотт полетел вниз. Глубоко он не провалился, но, повиснув на веревке, почувствовал резкую боль