Он остановился у крыльца и повернулся к сармату лицом.

— Попытайся изобразить улыбку. Ты смотришь так, будто тебя тащат на расстрел.

— Добрый день, мистер Маккензи! — Тьягу, охранник, отошёл от двери, на которой была вывешена табличка «Извините, но пока занято», и приблизился к сарматам. — Сказать, что вы пришли?

— Пропусти нас, друг мой, — отозвался Кенен, — и я сам произнесу все положенные приветствия. Сегодня много народу, верно?

К обычным звенящим гирляндам у входа добавилась ещё одна, из крупных цветков со скирлиновыми мягкими лепестками, и пока Гедимин сквозь неё пробирался, Кенен уже подошёл к стойке и успел обменяться с Мэрикрис дежурными любезностями. Издалека доносились шепотки, перекрываемые размеренным голосом молодого самца — в «комнату Лиута» снова пришла экскурсия. Гедимин посмотрел на нишу с фотографиями погибших — там лежали мелкие бумажные цветы, поддельная карточка на тысячу койнов и батарея миниатюрных бутылочек с едва заметными этикетками.

— Праздничные подношения, мистер Джед, — пояснила Мэрикрис, поймав его озадаченный взгляд. — Хотите что-нибудь добавить?

Сармат мигнул.

— Я не знаю этой традиции, — пробормотал он. — Что нужно делать?

— Не знаете? — Мэрикрис как будто удивилась. — Странно, я подумала…

— Обычное дело с Джедом, миссис Агуэра, — широко улыбнулся Кенен. — Смотрит так, будто всё понимает. Но это взгляд из глубин космоса. Что у нас сегодня? Есть надежда на свободную комнату?

Мэрикрис хлопнула в ладоши. Завеса на выходе в коридор тихо зашелестела — Джой и Мишти прошли под ней почти бесшумно, едва потревожив звенящие нити, и Гедимину на секунду стало завидно. «Вот что значит — никаких тренировок который год,» — с досадой подумал он. «Падать разучился, ходить разучился…»

— Мистер Джед! — Джой прижала руки к груди и низко склонила голову. — Мистер Маккензи, вы всё-таки вытащили его из берлоги?

— Это было непросто, мисс Флоренс, — Кенен улыбнулся шире прежнего. — Мне кое-что за это полагается, не так ли?

Гедимин настороженно сощурился. Самка, погладив его по руке, отступила к завесе и поманила сармата в коридор. Он нехотя двинулся вперёд.

«Мартышечья» рубашка у Кенена была под комбинезоном, вместо нормального белья, — синевато-белая, со сложным просвечивающим орнаментом на груди. Гедимин покосился на его подштанники — нет, в этой области Маккензи пока ничего не придумал, оделся как нормальный сармат. Самка терпеливо ждала в дверях, пока ремонтник поставит скафандр на стапель и выберется наружу. Гедимину выбираться не хотелось — он с трудом вытряхнул себя из брони, мысленно пообещав следить за предметами в руках самок и в случае чего реагировать без промедления.

— Красивая рубашка, мистер Маккензи, — заметила Мишти, помогая Кенену выбраться из одежды. Сарматы стояли на пороге тёплой сырой комнаты, среди водяной и масляной взвеси, пахнущей чем-то растительным.

— Вы всегда такой нарядный, — продолжала самка, поглаживая полураздетого сармата по белым плечам. — Почему вы Джеду не разрешаете одеваться? Мистер Джед, сколько лет этому вашему комбинезону?

Гедимин недовольно сощурился. Кенен с ухмылкой раскинул руки, позволяя Мишти провести ладонями по его бокам.

— Очень трудно одеть его силой, — сказал Маккензи. — Пока этот комбинезон не распадётся на молекулы, с новым можно и не подходить. Джед у нас со странностями.

— Джед красивый, — вступилась Джой, прикладывая ладонь к животу Гедимина. Давление было едва заметным, но то ли от него, то ли от тепла, то ли от органических масел, висящих в воздухе и липнущих к коже внутри шевельнулось давно забытое ощущение — будто в солнечном сплетении туго сворачивалась невидимая спираль. Самка заглянула сармату в глаза и усмехнулась.

— И ему не пойдёт такой фасон, — добавила она, плотнее прижимая к его коже кончики пальцев. — Ему надо бы чёрный комбинезон в крупную чешую…

Кенен с протяжным стоном нырнул в пузырящуюся воду и вытянулся во весь рост, свободно раскинув руки.

— Отдых, друзья мои! Это вам не в снегу валяться…

«Хоть кому-то тут нравится,» — думал Гедимин, настороженно щурясь на Джой. «Тому сармату, наверное, тоже нравилось. Как они вообще его заманили? Захваченный город, военное положение…»

— Что-то не то с вами сегодня, — сказала Джой, беря сармата за свободно свисающую руку и проводя пальцем по жёсткой ладони. — Все мышцы сведены. Что-то случилось по дороге сюда?

— А, сущий пустяк, — отозвался Кенен, приподняв голову над водой. — Джед ушиб руку. Видимо, ещё не прошло. Осторожнее с правым локтем, побольше воды — и он быстро расслабится. Эй, Джед! Тут все ждут одного тебя.

— Я сюда не напрашивался, — буркнул Гедимин, укладываясь на подогретый искусственный камень. Самка осторожно провела пальцем по его шее и, неожиданно наклонившись, коснулась губами рубца на щеке. Сармат вздрогнул. Ногти заскрипели о камень — пальцы сами сжимались, и стоило большого труда их расслабить.

— Не бойтесь, мистер Джед, — прошептала ему на ухо Джой, поглаживая напряжённую ладонь. — Давно хотелось это сделать. На вкус как нагретая сталь. Из чего сделаны сарматы, мистер Джед?

— Ты знаешь, — отозвался Гедимин, приподнимаясь на локте. — Иначе не смогла бы убить. Ты же ненавидишь сарматов. Зачем ты меня лижешь?

Из ванны, где лежал Кенен, донеслось бульканье, а затем поднялась мокрая взъерошенная голова.

— Эй, Джед! Вот самое время вспоминать… — начал было недовольный Маккензи, но рука Мишти, положенная ему на грудь, заставила его замолчать и опуститься в воду.

— Они пришли в наш город, — прошептала Джой, гладя сармата по запястью. — Разбомбили что могли, загнали нас в подвалы. Мы не любим, когда к нам так приходят, мистер Джед. Зачем кому-то ненавидеть вас? Разве вы что-нибудь тут бомбили? Вы — мирный механик, и вы спасли жизнь мне и Мишти…

— Не бойтесь, — поддержала её вторая самка. — Жаль, что вы так расстроились из-за того случая. Не