А что останется мне?

— Пааап, ты меня слушаешь или нет?

— Да, Лера, слушаю.

— Тогда повтори, о чем я сейчас говорила? — хитро приподняв одну бровь, решила проверить меня дочь. В этот момент она была очень похожа на мать.

— У дяди Паши была собака по кличке Бублик. И она храпела во время сна.

— Да! — воскликнула дочь, довольная теребя ножками. — Я тоже хочу собаку. Но мама не хочет. Ты мог бы с ней поговорить и объяснить, что мне очень сильно нужна собака?

— Завести питомца, все равно, что завести ребенка — большая ответственность.

— Так я ответственная. Я ведь всегда слушаюсь тебя и маму. И дядю Пашу тоже начала слушаться. Он обещал, что купит мне собаку, но мама сказала, что не потерпит в доме животных.

— А ты готова ее кормить?

— Да! — выпалила она без заминки.

— Выгуливать каждый день? Даже в дождь?

— Да, — уже менее уверенно произнесла она. — А в дождь её мама будет выгуливать. Или дядя Паша.

— Нет, раз собака твоя, значит, ты должна её выгуливать. Даже ранним утром в выходные дни.

— Я люблю спать до обеда в выходные.

— О, о твоей любви ко сну, я прекрасно знаю. Тебе придется выбирать: сон или собака.

— А не выбирать можно?

— Не выбирать нельзя.

— Ладно, — вздохнула Лера. — Значит, я буду меньше спать. Уж очень сильно собаку хочется. Поговоришь с мамой?

— Поговорю. Только при одном условии.

— При каком?

— Вы поедете за собакой вместе со мной, а не с дядей Пашей.

— Так я не против. Даже наоборот — хочу, чтобы ты поехал с нами.

— Тогда об этом уже ты поговоришь с мамой, лады?

— Лады.

— А может, лучше кота купим? Их выгуливать не надо.

— Неет, — замотала она головой, закачав косичками. — Коты вредные. И они больно царапаются.

Спустя три часа наше время подошло к концу. За Лерой приехала мать. Привезла она дочь на своей машине, а забирать приехала на иномарке (модель которой я даже не знал) своего нового ухажера, который и был за рулем. Большого желания знакомиться с ним у меня не было, но как отец я должен был знать, с кем моя дочь будет видеться чаще, чем со мной. Судя по тому, что происходило в салоне, моя бывшая пыталась убедить своего нового ухажёра не выходить из машины, но он проявил твердость и направился вместе с ней к нам. Уже этот поступок произвел на меня положительное впечатление.

Мы сблизились с дядейПашей и почти одновременно протянули друг другу руки. Его ладонь была широкой, теплой и крепкой. Глаза были умными и уверенными. Перекинувшись с ним несколькими общими словами, я проникся даже к нему уважением, поймав себя на мысли, что мы вполне могли бы стать друзьями, при других обстоятельствах. Это одновременно и радовало и огорчало. Радовало, что рядом с моей дочерью и бывшей женой будет достойный человек, на которого они смогут положиться в трудную минуту. Пугало то, что он может стать для них моей полноценной заменой.

Уже прощаясь, я все же решил сдержать обещание и поговорить с бывшей о питомце для Леры, когда дочь меня опередила.

— Папулечка, я подумала и решила, что не хочу собаку. Спать я люблю больше, чем гулять под дождём.

Я улыбнулся в ответ, хотя и расстроился. Ведь я уже представлял себе, как мы с ней поедем на птичий рынок или зоомагазин и прекрасно проведем время.

Они уехали. Дочь помахала мне рукой с заднего сиденья. Я же, отправился в одиночестве в сторону вокзала. Впереди меня ждал долгий ночной путь обратно в Старые Вязы.

2

Прежде чем я перейду к событию, которое произошло в первый день нового года, и которое должно стать переломной во всем повествовании, хочу рассказать другую историю. Для продвижения главного сюжета она не будет иметь значения. И, тем не менее, покажет еще одну сторону нашей работы.

Безбородов с утра выглядел неважно. Нос у него был красным, глаза слезились, кашель разрывал его легкие. На моё предложение отправиться наверх и купить себе что-то противовирусное, он отказался. Но, чтобы не заразить меня, он старался держаться подальше и носил марлевую повязку и резиновые перчатки.

В прозекторской у нас находились два покойника. Один местный житель, которого я не знал по той причине, что большую часть последних лет он редко выходил из дома, а последний месяц жизни находился на стационарном лечении в отделении хирургии с онкологией. Второй покойник был из Малых Берез и при жизни являлся заядлым курильщиком. Как результат — рак легких. Оба были примерно того же возраста. Вес был одинаковым из-за болезни. Другими словами: я бы не знал, кто есть кто, если бы не сопроводительные листы с заключениями их лечащих врачей. Безбородов же знал обоих. И именно он занимался подготовкой тел для выдачи родственникам. Но, как назло, болезнь скосила его в тот день и во второй половине дня, сдавшись на милость гриппу, он отправился в аптеку, а затем, открыв больничный у главврача, был выслан домой на лечение.

Один на всё патологоанатомическое отделение я не остался. А все потому, что вот уже как полгода у нас был новый санитар, взамен покойному Краснову. Это был местный парень двадцати двух лет отроду, звали которого Остап. Фамилия Остапенко. При первом нашем знакомстве, я решил, что родители парня интеллигентные люди, знакомые с творчеством Ильфа и Петрова, а узнав фамилию, осознал другое — у них просто слаборазвитая фантазия. Мальчишка был высоким и крепким, хотя и неуклюжим. Первых качеств вполне хватало помогать нам с поднятием тел на секционные столы или же на каталку. А еще он неплохо драил полы, дезинфицировал помещения и быстро привык к виду крови и человеческим внутренностям. Так что на его недостатки мы старались не обращать внимание.

Я сидел за столом в прозекторской у микроскопа, занимаясь фиксацией образца ткани для гистологического исследования. Остап в это время за моей спиной, занимался уборкой. В какой-то момент я услышал грохот за спиной, словно что-то упало. Я сделал ему замечание, не отрываясь от микроскопа. В ответ услышал извинения и обещание все вернуть на места. Закончив убираться, он оповестил меня об этом и отправился на обед. Так как я был полностью погружен в работу, я, сам не осознавая, произнес что-то одобрительное и отпустил его.

Я не успел закончить