они и проверять не стали. Как можно было упустить такой момент? Ведь этот факт в корне все менял. Если Алексей и Александра до сих пор женаты, то у него есть все права на ребенка.

Гуров отложил этот вопрос на потом. Во всяком случае, на данный момент все внимание нужно сосредоточить на человеке, стоявшем перед ним.

– Это весь багаж? – спросил Гуров, указывая на дорожную сумку в руке Алексея.

– Да. Была деловая поезд… Да при чем тут багаж?

– Тогда поехали. Отвезем вас домой, а по пути поговорим.

Долецкий внимательно посмотрел за спину Гурова.

– Вы один? Просто меня обещала встретить следователь в красной куртке. Кажется, Вероника Сергеевна.

– Виктория Сергеевна, – поправил Гуров. – Вы как раз на нее смотрите.

«Мерседес» вернулся на трассу. Стас мельком взглянул на часы, потом через зеркало заднего вида на Долецкого, сидевшего в центре заднего сиденья. Виктория и Гуров расположились по обе стороны от него.

– А Сашка? Что с ней?

– Ваша супруга в больнице, – ответила Виктория. – Крепкая девушка. Я разговаривала с утра с врачом. Пациентка в сознании и ясном уме. Жить будет.

Долецкий провел рукой по лбу.

– Где и как вы искали моего сына? – он повернул голову к Гурову.

– Везде, где только можно, – ответил тот. – У вас есть какие-то мысли на этот счет?

– К-какие? – не понял Алексей. – Про что вы говорите?

– Про угрозы, шантаж, конфликты, проблемы или даже месть, – встряла в диалог Виктория. – Маму вырубили, чтобы забрать ребенка. Ничего на ум не приходит?

– Ничего не приходит, – пробормотал Долецкий. – Какие… какой шантаж? Кого я?.. Никому я не угрожал, вы что такое говорите?

– Не вы, а вам, – спокойно отреагировала на эмоциональный ответ собеседника Виктория. – Просто так ребенка у матери забирать не будут. Найдем причину – увеличатся шансы на то, что ваш сын найдется целым и невредимым.

Лев Иванович отвернулся и стал смотреть в окно. Виктория решила взять инициативу в свои руки и лично допросить Долецкого? Что ж, пусть. Пока что у нее получается неплохо. Только вот паузу держать не нужно, потому что после нее события могут развернуться в две стороны. Если он хоть как-то причастен к похищению собственного ребенка, то любая передышка даст ему возможность обдумать линию защиты и как можно тщательнее выбирать ответы на вопросы. Второй вариант: если он действительно, как утверждает, не имеет к преступлению никакого отношения, то может не выдержать молчаливого напряжения и сорваться. Ринется искать ребенка сам. Может предъявить претензии жене. Заявится в больницу, устроит там разборки. Родители в горе не всегда адекватны. Виктория об этом, кажется, даже не подумала.

– Отвезите меня к жене.

– Она в больнице, – напомнила Кораблева. – Не знаю, пустят ли.

– Со своими коллегами как-нибудь договорюсь, – отрезал Алексей. – В какой она больнице?

– В пятьдесят первой, – сообщила Виктория.

– О, ты уже и номер больницы узнала? – удивился Стас. – Ничего себе. Когда успела?

– Спросила вчера у водителя «Скорой» перед тем, как поговорить с Александрой.

– До пятьдесят первой минут сорок добираться, а то и еще дольше.

– Если вам некогда, то высадите меня на какой-нибудь остановке, – попросил Долецкий. – Да вон хоть на той.

За окном проплыл остановочный павильон, но Долецкий даже не дернулся.

– Если бы хотели покинуть нас, то уже бы это сделали, – произнес Гуров. – Давайте честно? Вы спланировали нападение на жену, с которой пока еще не развелись, с целью похищения сына? Кто вам в этом помогал? С чьей помощью вы это дело провернули? Хотели забрать ребенка, избавившись от матери, верно? Она ведь вам жутко надоела, и вы постоянно издевались над ней, когда навещали ребенка в ее доме?

В салоне повисла тяжелая тишина.

Алексей посмотрел на Гурова, как на сумасшедшего. Смотрел в упор, не отводя взгляда. Виктория отвернула лицо к окну. Стас на всякий случай подобрался.

– Отвезите меня в больницу, – низким голосом проговорил Долецкий.

– Туда и едем, – напомнил Стас. – Не против, если мы навестим вашу жену вместе с вами?

Долецкий сел прямо и ничего не ответил. Только сцепил пальцы в замок и сложил на коленях.

«Ты здесь действительно ни при чем, скорее всего, – подумал Гуров. – Иначе бы вынес меня вместе с дверью на трассу. Но тебе это даже в голову не пришло. Либо хорошо скрываешь свои чувства, либо и вправду чист перед законом».

После того как шоссе сменили первые столичные окраины, Алексей вдруг заговорил, причем без просьб и намеков.

– Если бы я хотел забрать Степку себе, то сделал бы это без особого труда. С Сашкой мы дружим. Разошлись по дурости, а потом что-то пошло не так.

– Что именно? – спросила Виктория.

– Отдыхать подолгу никому не порекомендую, – попытался объяснить Долецкий. – Будь то обычный отпуск, долгий сон или пауза в отношениях. Это я не только как психотерапевт вам говорю. Перерыв в отношениях затягивает подобно омуту, и возвращаться к ним всегда трудно. Хоть на минуту, но пожалеешь. Ты даже не замечаешь, что во время паузы меняешься и привыкаешь быть без напряжения, без внутреннего будильника, даже без надзора. Но это только кажется, что ты свободен. На самом деле нет, все не так просто. В это время тебе кажется, что ты освободился от прошлого, а на самом деле никуда оно не делось. Просто дремлет, чтобы наброситься в самый неподходящий момент и сожрать.

– Вы утверждаете, что после разрыва между вами и Александрой были нормальные отношения? – решился задать вопрос Гуров.

– Бывало всякое, но мы быстро мирились, – объяснил Алексей. – Чаще всего сталкивались из-за того, что она строила из себя железную леди. Это бесит.

– Почему? Не любите сильных женщин?

– Эти «сильные» женщины рано или поздно перевернут ситуацию в свою пользу, – заявил Алексей. – Сначала отказ от помощи, а потом упреки в том, что не помог. Правда, с Сашкой такого не случалось. Она редко выдвигает претензии. Я ей деньги привозил, и она брала, конечно. Спасибо хоть за это.

– Сойтись не планировали? – невинным тоном спросила Виктория Сергеевна. – Со стороны кажется, что вас друг к другу как магнитом притягивает. Если бывшие не нужны, то о них рассказывают иными словами. Ругают, обвиняют. А вот вы нет.

– Послушайте, – обратился Долецкий к Кораблевой, – я не понимаю, почему мы сейчас обсуждаем наши с женой отношения, но все равно стараюсь отвечать на все ваши вопросы… – Он покосился на Гурова и добавил, понизив тон: – На бредовые внимания стараюсь не обращать. Но если моя жена действительно, как вы утверждаете, в порядке и мне позволят с ней встретиться и поговорить, то вы