расстраивалась до слез, то вряд ли стала бы пускать бывшего мужа на порог… рано или поздно.

– Плохо вы баб знаете, Лев Иванович, – ответила на это Кораблева. – Мы терпеливые. Дуры, конечно, если терпим, но так ведь для дела.

Стас отвернулся, скрывая ухмылку. Непонятно было, к чему она относится. То ли к реакции Кораблевой на слова Гурова, то ли к словам напарника, решившего, что он имеет право знать все на свете.

Гуров решил не отвечать. Зачем? Спорить с женщиной? Все перевернет и останется при своем мнении. Однако пару слов он все-таки решил сказать по теме.

– Вы видите ситуацию с точки зрения психологии, Виктория Сергеевна. Я же мыслю более… формально, что ли. Более жестко. Без соплей.

– И мы отлично дополняем друг друга, – во весь рот улыбнулась следователь. – Не злитесь на меня, пожалуйста, Лев Иванович. У нас одна цель, а кто и как ищет пути для ее достижения – это личное дело каждого.

Гуров аж онемел от такой наглости. Да что за Кораблева такая? Откуда вообще взялась? Почему вместо сдержанного и внимательного Гойды сейчас здесь она? Что вообще происходит?

Виктория затушила сигарету и допила чай.

– Красивая кружка, – похвалила она и поставила ее на подоконник. – Самолет сядет через три часа. А, забыла сказать: Долецкий не планировал покидать Австрию еще пару дней, но, узнав про жену и сына, сразу же все бросил и купил билет домой. Нам до Шереметьева сколько ехать? Часа два? Поехали, пока дороги свободны?

Поехали на «Мерседесе» Стаса и сразу же попали в огромнейший автомобильный затор. С горем пополам и матерными частушками, которых Крячко знал великое множество, машина рывками продвигалась по столице до тех пор, пока не выскочила на скоростную автомагистраль, ведущую прямиком в аэропорт. За все это время Виктория Сергеевна не произнесла ни слова. Она прилепилась к окну и с интересом рассматривала все, что за ним видела.

– Не бывали здесь раньше? – поинтересовался Гуров.

– Отчего же? Бывала, и не раз, – улыбнулась Кораблева. – Но никогда поздней осенью не доводилось. Серая ваша Москва, ребята. Стальная какая-то. С зимой борется.

– В Питере теплее? – пошутил Стас. – Помню, когда мы с ребятами в декабре из поезда вышли, то всем сразу же штаны велики стали…

– Рули давай, – перебил напарника Гуров. – Такие подробности никому не интересны.

– Так что, Виктория Сергеевна, в Питере, значит, теплее, чем в Москве, говорите? – спросил Крячко.

– Если есть кому согреть, – ответила Кораблева. – Можете называть меня по имени и не на «вы». Я даже настаиваю на этом.

По трассе «Мерседес» уже не полз в агонии, а несся, словно только что выпущенная из лука стрела. Стас заметно расслабился и рулил одной рукой. Оказавшись за городом, Виктория Сергеевна вмиг потеряла интерес к пейзажам и решила вернуться к делу.

– Долецкому тридцать шесть. Судя по его резюме на сайте, он всего в жизни добился сам. Окончил с отличием медицинский вуз, стажировался в Германии, но почему-то после такого серьезного начала карьеры на несколько лет осел в районной поликлинике. Поликлиника та же самая, в которой работала Александра. Скорее всего, там и познакомились. На сайте своей клиники с удовольствием выкладывает фотографии, где ему жмут руку всякие знаменитости, даже депутат один имеется. Отзывы отличные. И о нем, и о том, через что пришлось пройти пациентам. В основном клиника специализируется на психических расстройствах, но врачи помогают справиться с депрессией, различными фобиями или посттравматическим синдромом. Также помогают победить усталость от повседневности, пережить тяжелое событие, перестать волноваться по разным поводам…

– Все в одной куче, – понял Гуров.

– Документы в порядке, а сама клиника ни разу не засветилась ни в негативных новостных, ни в полицейских сводках. Пациенты и персонал тоже законопослушные люди, но надо их еще сто раз проверить.

– Проверим, если нужно, – согласился Лев Иванович. – Фото Долецкого имеется?

– Конечно.

– А откуда вы узнали, что он в Австрии?

– Позвонила в ту же клинику и представилась родственницей генерального директора крупного банка. Среди тех, кто рекламировал клинику, его имени нет. Значит, решила я, он туда не обращался. Проверить нашу родственную связь соответственно никак нельзя.

– А зачем такие сложности? – удивился Стас. – Можно было просто сказать, что вы пациентка.

– «Просто пациентке» вряд ли стали бы рассказывать о том, что Алексей Долецкий, к своему великому сожалению, не сможет принять ее лично потому, что находится в другой стране по делам. И на вопрос «А что за страна?» ответа тоже не было бы. Я подчеркнула свой статус и получила нужную мне информацию. И номер его личного телефона тоже узнала.

– И созвонились с ним, – понял Гуров. – Отличная работа.

Машин на дороге стало больше. Они ехали в обе стороны, и количество такси указывало на то, что до аэропорта осталось рукой подать. Впереди замаячило здание, похожее на огромную длинную трубу, и Стас начал сбрасывать скорость.

– Сколько времени у нас осталось? – спросил Гуров.

– До прибытия десять минут, – ответила Виктория, взглянув на наручные часы. – Мы очень удачно приехали. У Долецкого всего одна, но очень яркая примета – рост под два метра. Сказал, что мы его узнаем сразу.

Алексей Долецкий оказался не просто высоким – над головами других пассажиров возвышалась треть верхней части его тела. Фото, которое Виктория успела показать Гурову и Крячко, не передавало всех эмоций, которые практически сковали лицо мужчины. Проще говоря, на нем застыли испуганное выражение и гнев одновременно. Распахнутые и разлетающиеся полы короткого клетчатого пальто тоже будто бы сигналили об отчаянном его положении.

Виктория вскинула руку и принялась неистово махать, пытаясь привлечь внимание Долецкого, но ее заметили все, кроме него.

– Я же специально сказала ему, что буду в красной куртке, – пробормотала Виктория.

– Выше прыгайте, – подсказал Гуров и нарочно пошел прямо на Долецкого.

Это сработало. Алексей замедлил шаг, внимательно всматриваясь в лицо Льва Ивановича, а потом и вовсе остановился, перекрыв дорогу тем, кто шел сзади. Лев Иванович приблизился.

– Вы из полиции, – догадался Алексей.

Гуров полез во внутренний карман пиджака за удостоверением. Долецкий остановил его жестом.

– Не нужно. Есть новости?

Гуров покачал головой.

– Вы думаете, что это моих рук дело, верно? – повысил голос Алексей. – Иначе бы, наверное, не приехали меня встречать.

– Мы проверяем каждого, кто был знаком с вашей бывшей супругой.

– Мы не бывшие. Просто до официального развода еще руки не дошли.

А вот это уже было интересно и почему-то ускользнуло от внимания сыщиков. Отчего-то Гуров безоговорочно поверил соседке Александры Долецкой. Ведь именно она первой сообщила сыщикам о разводе, а