– Крис, я убью Шана, – Волков внешне будто окаменел, но внутри горел пожар. – Он заходил за мазью, когда Мичико мерила мне давление. Только он проходил оттуда к четвёртому модулю тогда, остальные ещё спят. Я его убью, Крис.

– Нет, прошу тебя. Не трогай его! – француз схватил Диму за плечо и сжал так, что панцирь чуть не треснул, выпустив бушующий огонь. – Я только что был готов драться с тобой. И совершенно зря. Мы не знаем, зачем Шан это сказал. Может он пошутил. Может злился за вчерашнее. Неважно. Помни, он тебя спас тогда, он – хороший человек, и ты тоже. Ты не должен так поступать. Просто давай додежурим, а утром спокойно всё решим, без драк, убийств и даже истерик.

Волков начал остывать, рука Криса крепко держала его, передавая спокойствие.

– Мне очень стыдно, Дима… – продолжил француз. – Ты пришёл извиниться за то, что повёл себя вчера вспыльчиво и наговорил глупостей, а я сразу же поступил аналогично, а то и хуже. Я не поверил тебе, я не поверил любимой женщине, просто потому что всё время ревновал. Я был круглым дураком, прошу, не будь таким же, как я, Дима.

– Хорошо, Крис, – ответил Волков, уже почти полностью успокоившись. – Я ничего не буду делать. Но ты должен обещать мне две вещи. Первая: ты никому не расскажешь про Мари, – Ламбер кивнул. – Вторая: ты должен будешь вместе со мной и Мичико прийти к ней и помочь объяснить, что нас оклеветали.

– Обязательно, мон ами[33]! – улыбнулся ему Крис. – А сейчас я пойду мириться с Мими.

* * *

Дима только вернулся на место вахты. Он пообещал Ламберу, что не будет творить глупостей, но именно это ему хотелось сделать. Если бы он был на Земле, в собственной квартире, то мог бы долбануть кулаком по стене, разбив костяшки пальцев в кровь. Или, что более вероятно, разломать в щепы какой-то предмет мебели – к примеру, стул или журнальный столик. Раньше он никогда такого не делал. Иначе бы не прошёл в отряд космонавтов, здесь нужны люди со стальной психикой. Но сейчас, когда любой удар по стене способен вывести из строя снабжение, электронику или вообще привести к разгерметизации, а уничтожение любой мебели порождало невосполнимую потерю, сорваться хотелось чудовищно. Надо было взять в полёт боксерскую грушу или соорудить её из чего-нибудь. А в данный момент лучше просто пытаться расслабиться, проглотить всё, переварить и выплюнуть. Так что Волков откинулся на кресле и смотрел в иллюминатор.

Ночь. Из окна комнаты открывался вид на центр лагеря и второй модуль, с расходящимися от него коридорами. В центре стоял ровер, накрытый обрезком парашютного брезента. Откуда-то справа шёл луч света, значит в третьем модуле кто-то не спал. Скорее всего в медчасти Крис молит Мичико о прощении. Слева была темнота, окно Мари выходило тоже в центр колонии, и она спала или пыталась заснуть. А может плакала. Как же ей тяжело. Дима порывался подняться, привести Криса с Мичико и просить девушку выслушать их. Но это нужно делать днём, в спокойном состоянии, а не в такое время и на нервах.

Внизу хлопнула дверь шлюза. Кто там шляется посреди ночи? На лестнице раздались шаги. Дима встал и выглянул в коридор. Там в шортах и футболке стоял Айзек с таким видом, как будто его поймали за чем-то неприличным.

– Айк? А ты что тут делаешь? – Волков был удивлён.

– Да вот, в туалет захотел, а в нашем модуле занят. И я решил, что лучше сюда сбегаю, чем буду ждать, – оправдался Кинг.

– А, нет проблем, – Дима вернулся в дежурку и закрыл дверь.

Через пару минут в дверь постучали, и заглянул Айк.

– Не помешаю, пилот? – спросил он.

На самом деле нет, не помешает. Даже наоборот, весьма вовремя. Нет ничего хуже, чем предаваться тоске и смотреть на свет из чужих окон.

– Заходи, командир, – Дима и сам не знал, почему он так назвал Айка.

Тот отмахнулся от звания, прошёл и плюхнулся в кресло рядом с ним. Несколько секунд они сидели в тишине.

– Знаешь, я вчера был не прав, друг, – начал Кинг, на его лице было заметно напряжение. – Не стоило мне давить на тебя и Шана, я слишком…

– Не продолжай, – умоляющим голосом прервал его Дима, – я и сам только что перед Крисом извинялся, да и перед тобой следовало бы.

Айк крякнул и явно выдохнул. Волков понимал, что сейчас творится у того на душе. Скорее всего у Кинга был прямой приказ руководства. Впрочем, как и у самого Димы. Прямо перед переговорами ему поступило указание с самого верха проявлять максимальную активность. Он старался выполнить задачу. И Айк старался, видимо, сделать то же самое. Может и Шан? Но его простить трудно. Не могли китайца просить ещё и сотворить такую подлость. В общем, сейчас они оба, как двое солдат, уставших воевать, сели на привале, чтобы залечить свои раны. И не чувствовали никакой злости или обиды, только усталость и готовность первым просить мира.

– А ты чего не спишь-то? – Дима отвернулся от окна и посмотрел на Айка. – Уже проснулся, или ещё не ложился?

– Ещё не ложился, – тот покраснел, – я смотрю, вид у тебя расквашенный, будто бы тебя только что из посадочной капсулы достали.

– Да вот… – запнулся Дима. Надо решить, что говорить Айку. Но момент был такой, когда мужчины не стали бы друг от друга ничего скрывать. – У нас с ней всё только началось. А Шан зачем-то подстроил так, что она меня бросила. Крис уговорил меня ничего не делать, утром буду просить прощения.

Кинг с любопытством смотрел на него. В глазах читался немой вопрос.

– Мари, – сообщил Дима. После чего Айк похлопал его по плечу и улыбнулся.

– Хороший выбор. Помиритесь ещё. А что с Шаном-то не так?

– Он зачем-то сказал, что видел меня с другой. И сильно подставил всех.

– Господи, – Айк упёр ладонь в лоб, – нас тут восемь человек. За дверью – Марс. На Марсе инопланетяне с других звёздных систем. А мы такой чушью занимаемся.

Дима хотел было возразить, что Мари не чушь, но не стал, прекрасно понимая, что тот имел в виду.

– Я знаю, что нужно сделать, – полковник хлопнул его по плечу. – Это нужно было сделать давно, но как-то не находилось времени. У меня тут есть кое-что, пойдём, – он встал и вышел, поманив русского за собой.

Дима проследовал за ним к лестнице и пошёл наверх, на самый верхний этаж модуля. В