— размышлял Илья, сидя у кровати спящего сына. — Но ты же не прислушаешься, не смиришься с тем, что мне это можно, а тебе нельзя. Ведь именно такое слышат дети, когда их насильно хотят защитить, уберечь, обезволить. И сколько в этом отцовской заботы, а сколько — простого эгоизма, нежелания делиться?»

Наутро ему стало полегче и он решил не портить оставшееся время до Нового года, а точнее третьего января — в этот день Илья вознамерился явиться в общину Сонии.

В праздник они с Яном решили днем навестить Майю, а потом уехать в пансионат у залива. Пока мальчик после праздничного обеда смотрел мультфильмы в комнате, мать взялась наводить порядок, а Илья присел к столу, обхватив голову руками.

— Так и не хочешь ничего мне рассказать? — ласково спросила Майя, и сын поднял на нее внимательные прозрачные глаза.

— Даже не знаю, — сказал он, горько улыбнувшись. — Тебе ведь и так известно, что я пошел по стопам прабабки-ведьмы?

Женщина погладила его по волосам и тихо промолвила:

— Илья, ты всегда был моим сыном, единственным и любимым. Разве что-то изменилось, когда я это поняла? Нет. Конечно, мне поначалу стало страшно — за тебя: ну не может быть легкой судьбы с такой тайной! Если другие не погубят, то сам себя изгрызешь. Я так думала, по крайней мере, и очень жалела, что у нас больше нет детей...

— Типа запасных? — усмехнулся Илья.

— Я хотела, чтобы это досталось кому-то другому, не тебе. Но судьба есть судьба, ты ее принял, хотя мог и отказаться, наверняка для этого не обязательно умирать.

— Да? Получается, что бедная Айну погибла зря?

— По сути да, ей стоило дождаться, когда она созреет, полюбит, станет матерью и обретет покой. Это лучшая прививка от любого проклятия. У тебя вышло по-другому, но я-то не перестану тебя любить и верить в твою порядочность. Тебе придется применить эти способности?

— Лена попросила меня помочь, и там не обойтись без этого. Понимаешь, она, конечно, далеко не ангел, но люди, которым она доверилась, просто сволочи, от которых можно ждать чего угодно. Они угрожали не только ей, но и ее близким, так что мог ли я остаться в стороне?

— Я думаю, ты сам знаешь ответ на этот вопрос, Илья. Мог, но не захотел, так что выполняй и береги себя. Ты ведь помнишь нашу главную заповедь?

— «То, что должно быть сделано, будет сделано любой ценой», — произнес Илья, благодарно улыбнувшись.

— Вот и имей это в виду. И давай собирайся, вам уже пора, если не хотите опоздать к наступающему году.

Глава 18

Илья с сыном по пути в пансионат остановились в небольшом кафе. Внутри мигали новогодние фонарики, на окнах стояли вазочки с цветами, в уголке примостилась полка со старыми книгами. Придвинув рюкзаки к стенке, они устроились на диванчике и заказали чай с пирожными, а для себя Илья заодно попросил чашку крепкого кофе.

Вскоре он заметил, как в дверях появилась Лена, однако она тут же застыла у порога, вызвав раздражение новых посетителей. Илья решительно подошел к ней и взял за руку.

— Пойдем, пойдем, — подбодрил он ее.

Она судорожно вцепилась в его кисть. Переполняющий ее страх донесся до него удушливой волной, однако Илья не стал на этом останавливаться и уверенно повел Лену к столику. Ян посмотрел на мать безмятежно, разве что с легким любопытством, и она решилась присесть напротив.

— Ян, это Лена, — промолвил Илья и запнулся, не сумев подобрать слова.

— Здравствуй, — тепло сказал Ян и протянул ей руку. — Ты любишь пирожные? Кушай, мы тут всяких набрали. Знаешь, какие я больше всего люблю? Вот эти корзиночки с грибом и листиками, а папа любит «Северный мед». А ты?

— Я эклеры люблю, с шоколадом. А про «Северный мед» до сих пор помню... — вздохнула Лена. — Спасибо тебе, Ян.

— Может, взять тебе что-нибудь из еды? — спросил Илья. — Мы-то поели в городе, а ты успела?

— Да все в порядке, не беспокойся.

После короткой тяжелой паузы, повисшей над столиком, Ян охотно стал рассказывать про свои увлечения, школьный новогодний концерт, успехи в математике и музыке и напряжение понемногу спало. Когда же они покончили с чаем, Илья предложил сыну немного погулять на детской площадке и посмотрел на Лену.

— Ну как ты?

— Даже не знаю, я все это не так представляла. Понимаешь, мне немного страшно, что он такой спокойный. Я знаю, что у вас вся семья такая, но... Ну хоть бы он чуть-чуть сердился, что ли, грубил, игнорировал, как другие дети. Да просто послал бы меня к черту, с полным правом! Тогда я бы чувствовала, что не совсем ему безразлична, что он думал обо мне, что у него накипели хоть какие-то чувства. А так, словно что я есть, что меня нет...

— Лена, он не знает всего, что произошло на самом деле. Зачем ребенку информация, которую он пока не в состоянии переварить? Мы вроде взрослые люди, а сами не до конца поняли. А он знает только то, что мы с ним сильные, а ты слабая, поэтому о тебе стоит заботиться, а не отталкивать. Не смотри, что он сдержанный: внутри у него очень много тепла, и я уверен, что он тебя полюбит.

— А он здоров? Не обижайся, но я слышала, что такое спокойствие бывает при некоторых проблемах...

— Он абсолютно здоров, иначе я бы знал. Теперь я уже в этом разбираюсь, к сожалению. Когда понял, что отцу уже не выкарабкаться, мне много сил пришлось потратить, чтобы они с мамой об этом не думали и не мучились. Предчувствовать не так сложно, а вот залезать в чужую душу...

Илья утомленно махнул рукой, будто говорил о взломе пароля на чужом компьютере, и Лена решилась спросить:

— А ты вообще уверен, что имеешь на это право? Пусть даже это твои близкие и ты хотел как лучше, но все же! Это их душа, они должны сами этим распоряжаться.

— Леночка, я не мыслю такими тонкими материями, я все вещи делю на полезные и бесполезные. Ну как в игре: «съедобное — несъедобное», середины нет. Так вот не принимать неизбежного, бояться смерти и хоронить себя с потерей близкого — это бесполезно. У тебя