Косов, «решение ЦК по Берии». Начальнику статистического управления, сообщавшему о приписках, из обкома ответили, что «если он не откажется от письма, то [не только будет уволен, но и] никуда не устроится, так как без согласия обкома никто не решится взять его на работу». Косов был снят 23 мая 1961 года «за проявленную политическую близорукость»[627].

В ряде регионов первым секретарям удалось укрепить свои позиции, инициировав собственные расследования случаев приписок и переложив вину на райкомы. В Ростовской области только что назначенный первый секретарь А. В. Басов (до этого работавший председателем Ростовского облисполкома) обвинил в бестоварных операциях и выписке фиктивной накладной на 90 тонн мяса первого секретаря одного из райкомов, который вместе со вторым секретарем и директором совхоза создал «атмосферу круговой поруки». Все трое были сняты с должностей и исключены из партии, а ряд других функционеров были привлечены к «строгой партийной ответственности»[628]. Аналогичная упреждающая проверка, завершившаяся незначительными наказаниями низовых работников, была проведена в начале 1961 года в Азербайджане[629].

Общие результаты атаки на секретарей в ходе кампании по борьбе с приписками отражены в таблице 12.

Как показывают приведенные данные, в 1960‐м и особенно в 1961 году произошли крупнейшие ротации в рядах первых секретарей со времен Большого террора (1937–1938), сравнимые с пиками послевоенного периода и превышавшие показатели массовых перемещений в 1954–1955 годах[630]. По причине связи с кампанией, направленной на борьбу с приписками в 1961 году, очень высоким было количество увольнений по компрометирующим причинам. При этом, как обычно, нужно учитывать, что отсутствие соответствующих формулировок в постановлении не означает, что компрометирующие мотивы не были причиной отставки. Их могли маскировать отправка на пенсию, увольнение по состоянию здоровья, по собственному желанию и т. д.

Таблица 12. Перемещения первых секретарей обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик, 1958–1962 годы

Составлено по: Региональная политика Н. С. Хрущева. С. 560–638.

a Случаи, когда в решении об освобождении были указаны соответствующие причины: «не справившийся с работой», «не обеспечивший руководство», «за обман партии и государства», «за порочащие поступки», «за приписки» и т. п.

Характерно также, что свое секретарство (иногда с компрометирующими формулировками, а иногда без них) в ходе ротаций в 1961 году окончательно утратила заметная группа секретарей-долгожителей. К ним относились, например, П. И. Доронин, служивший с 1938‐го по 1948 год первым секретарем в Курской области, а после перерыва с 1954‐го по 1961‐й в Смоленской области; П. Ф. Чеплаков, второй секретарь ЦК Компартии Азербайджана (1938–1944), первый секретарь Грозненского обкома (1944–1949), первый секретарь Сахалинского обкома (1951–1960); А. И. Хворостухин, в 1944–1955 годах работавший в Иркутской области сперва вторым, а затем первым секретарем, а в 1955–1961 годах возглавлявший Тульский обком; С. М. Бутузов, первый, затем второй секретарь Красноярского крайкома (1947–1952), первый секретарь Пензенского обкома (1952–1961); М. М. Стахурский, с 1946‐го по 1961 год возглавлявший последовательно Винницкий, Полтавский обкомы, Хабаровский крайком, Житомирский обком.

Ил. 16. Секретарь Кемеровского обкома З. В. Кузьмина ведет занятия в кружке рабочих Западно-Сибирского металлургического комбината, изучающих новую программу партии, принятую в 1961 году. Из фондов РГАСПИ

Несмотря на жесткость, чистка, проведенная в 1961 году, существенно отличалась по характеру, назначению и методам от довоенных сталинских акций. Почти полное уничтожение региональных руководителей в 1930‐х годах проводилось по политическим причинам с целью консолидации единоличной диктатуры. Сталин убирал провинциальных вождей из старой партийной гвардии, в чьей лояльности в случае кризиса, особенно вызванного войной, он не был уверен. Чистка 1960–1961 годов носила административный характер. Приступив к ней, Хрущев ставил под вопрос не столько лояльность региональных функционеров лично ему либо советской системе, сколько их способность обеспечить прорыв в экономике. Скандалы с приписками, ярко высветившие крах политики скачка и системы агентности, выстроенной на основе этой политики, требовали ответа, и он был дан.

В конечном счете эти различия отразились в методах проведения кадровых чисток. Несмотря на громкие заявления и угрозы, при Хрущеве они в основном ограничивались увольнениями или — в худшем случае — исключениями из партии. Никто из первых секретарей не попал под суд (как и многие из числа прочих низовых партработников). В той же Рязанской области пять ведущих функционеров были исключены из партии, многие получили выговоры, но никто не был осужден[631]. В других регионах провинившихся также лишь в редких случаях исключали из партии; еще реже заводили на них уголовные дела[632].

Такая умеренность была особенно показательна на фоне принятия в мае 1961 года постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР и указа Президиума Верховного Совета СССР об ужесточении ответственности «за приписки и другие искажения отчетности о выполнении планов»[633]. Как свидетельствовали отчеты прокуратуры, в 1961–1962 годах счет осужденных за эти преступления шел на сотни человек, основную массу их составляли руководители предприятий и хозяйственных организаций[634]. Суть избранного метода проведения кампании против приписок генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко в докладной записке в ЦК КПСС от 24 июля 1961 года объяснил следующим образом:

Прокурорам предложено не допускать возбуждения уголовных дел и привлечения к ответственности тех работников, которые оказались причастными к антигосударственным действиям невольно, по вине карьеристов и шкурников, тщательно разбираться и отличать преднамеренный, сознательный обман государства от случайно допущенной ошибки[635].

Ил. 17. Первый секретарь Сахалинского обкома П. А. Леонов обсуждает новую программу партии с рыбаками на траулере «Ост», 1961 год. Из фондов РГАСПИ

Снисходительность по части наказаний для функционеров более высокого ранга, прежде всего партийных секретарей, была связана с щекотливым положением, в котором оказался центр в результате череды скандалов. В номенклатурном сообществе хорошо знали, что на самом деле именно центральные власти инициировали хозяйственные скачки и тем самым поощряли приписки, на долгое время закрыв глаза на злоупотребления[636]. Конечно, никто не смел предъявить Хрущеву соответствующий счет открыто, но и перегибать палку, загоняя основную массу низовых руководителей в угол, не стоило. Для наказания всех виновных требовалась действительно массовая