цари возносили гимны по случаю битвы. Небо сияло свитой Индры, занятой приготовлениями к встрече достойных героев в раю и украшающей в их честь огромных слонов локапалов. Небесные певцы и гандхарвы с нетерпением ожидали прибытия на небеса благородных воинов, а небесные божественные апсары в ожидании своих возлюбленных бросали кокетливые взгляды на лучших из героев. Толпы нимф пылали от нетерпения, желая броситься в могучие объятия воинов, чья чистая слава затмевала солнце и делала его подобным скромной луне.

Рама спросил:

23. О мудрый, какого воина называют героем? Кто из них может стать украшением рая? А кто – просто животное и глупец?

Васиштха ответил:

24–26. Тот, кто сражается в битве в соответствии с указаниями писаний за благородного царя, погибнет ли он, или будет победителем, – это герой, попадающий в рай. В ином случае он просто убийца и, пав в битве, погибает как глупец, попадая после этого в ад. Тот, кто выходит на поле битвы ради целей, противоречащих указаниям писаний, погибнув на войне, попадает в бесконечную преисподнюю.

27–31. Кто ведет справедливую битву, следуя писаниям и человеческому закону, того называют верным благородным героем. Кто бьется за коров и свое хозяйство, ради брахманов и друзей, о мудрый, кто сражается ради защиты, тот, умерев, становится украшением небес. Те, кто погибает за царя, чья главная забота – защита своей родной земли, – герои в раю победителей. Те, кто бьется за правителя или другого предводителя, притесняющего людей, погибая в битве, попадают в преисподнюю. Те убийцы, которые сражаются за царя или иного правителя, не следующего писаниям, пав на поле битвы, несомненно, оказываются в преисподней.

32–34. Если бы любая война вела к воротам рая, тогда дикари и безумцы, потеряв страх перед преисподней, принесли бы миру большие разрушения! Люди говорят: «Погибающий герой попадает в рай», – но писания утверждают: «Только сражающийся за дхарму становится героем». Кто с мечом стоит на защите праведных, того называют героем, иные воины – убийцы и преступники.

35–36. Небесные красотки ожидали в небесах, раскинувшихся над битвой, будущих героев и мечтали о том, как они станут женами благородных. Небесные певцы наполняли воздух сладкими томными песнями; множество красавиц приготовили для героев гирлянды из цветов мандары; радость и веселье царили в небе, украшенном небесными повозками с возлежащими там небожительницами, божествами и сиддхами.

Такова сарга тридцать первая «История о Лиле. Небесные наблюдатели за битвой» книги третьей «О создании» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 32. История о Лиле. Начало битвы.

Васиштха сказал:

1–7. Затем Лила с богиней знания, пребывая в небесах, где танцевали нимфы в ожидании лучших из героев, увидели на земле, в своей стране, защищаемой мужем Лилы и окруженной густым лесом войск, пугающим и огромным, как второе пространство, две готовые к сражению армии во главе со своими царями. Они были похожи на два внешне спокойных океана, глубины которых полны мощи и силы. Вооруженные и готовые к битве, с доспехами и оружием, сверкающим подобно яркому пламени, две силы напряженно смотрели друг на друга, ожидая первой схватки. Воздетые вверх мечи, копья, сияющие боевые топоры и булавы в руках воинов напоминали грозовой поток, ужасный, сверкающий молниями и готовый обрушиться на головы людей. Войска волновались перед битвой, как тревожится лес от взмаха крыльев Гаруды; доспехи сияли золотым светом взошедшего солнца. Армии замерли друг напротив друга, с оружием, поднятым в гневе; взгляды воинов, прикованные к противнику, делали их похожими на написанную на холсте картину.

8–10. Разговоров не слышно было за звоном оружия огромных армий, расставленных в боевом порядке по обе стороны разделяющей их черты. Наконец в предвкушении первого удара утихли барабаны, и все войска напряженно замерли, ожидая скорого начала битвы. Расстояние в два полета стрелы между огромными армиями было пустым, напоминая водораздел между разорванным надвое ветрами всеобщего разрушения единым взволнованным океаном.

11–16. Предводители армий чувствовали волнение приближающегося сражения; сердца трусов дрожали от страха, как глотки квакающих лягушек. Бесчисленные воины были намерены отдать в этой битве свои жизни, лучники застыли в ожидании, натянув до предела свои луки, готовые выпустить потоки стрел. Застывшие бессчетные воины напряженно смотрели на врага, ожидая удара его оружия, сдвинутыми бровями показывая друг другу твердость и решительность. Слышался звон соприкасающихся доспехов, горящие взоры героев заставляли трусов желать спрятаться в норах. Слоны и люди казались еще более огромными от вздыбившихся в напряжении волосков на их телах. Не было уверенности в том, что они останутся в живых до конца этого сражения. Повисшее в напряженном ожидании первого удара молчание войск было подобно затишью перед штормом или тишине вздремнувшего беспокойного города.

17–20. Налетевшее облако пыли скрыло всю землю и небеса, заставив замолчать военные трубы, раковины и усмирив стук барабанов. Одно из построений воинов рассыпалось, попав под атаку противника с тыла, как перед акулой рассеивается серебристая стая рыб в океане. Множество флагов и вымпелов затмевали звезды на небе, воздетые хоботы слонов делали войско похожим на лес. В небесах катились блистающие волны взлетающих как на крыльях вооружений; воздух наполнялся свистом и звуками ударов.

21–24. Казалось, что армия богов, выстроившаяся в виде кольца, выступала против армии демонов. Боевые слоны бежали от наступления армии, построенной в виде Гаруды. С шумом и треском передние ряды войска были сломаны формированиями Орла; скрестив оружие друг с другом, воины без числа падали на поле боя. Раздавались боевые кличи благородных героев, сражающихся в различных построениях и формированиях; сверкали боевые топоры и булавы во взлетающих вверх руках. Тьма метательного оружия, как облако, скрыла свет солнца; свистящие в воздухе стрелы поднимали собой ветер, волнующий траву.

25–27. Армии напоминали сталкивающиеся между собой облака конца света или единый океан, разбушевавшийся от ветров разрушения. Войска дрожали в ярости, как только что обрубленные два крыла горы Меру. Они напоминали горы сажи, сотрясаемые жестокими ветрами. Воинства поднялись, как будто из темной пещеры преисподней явились беспокойные черные силы, сотрясая склоны гор Локалока своим безумным танцем в адском сражении, готовом раскрошить землю на части.

28. Облака взлетающих копий, дубин, мечей и топоров покрыли поле боя тенью, защитив его от солнечного жара, как бездонный океан, решивший затопить землю своими бесконечными потоками.

Такова сарга тридцать вторая «История о Лиле. Начало битвы» книги третьей «О создании» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 33. История о Лиле. Первая атака.

Рама сказал:

1. О Бхагаван, расскажи мне все об этой битве в мельчайших деталях, ибо такие слова услаждают ухо слушающего!

Васиштха продолжил:

2–4. Когда началась битва, две женщины, чтобы лучше видеть сражение, создали силой воображения колесницу и поднялись в ней над схваткой. В это время муж Лилы не мог сдержать силы противника, с которым бился лицом к лицу. Он, поднявшись, как огромная волна океана разрушения, боевым топором ударил в грудь бесстрашного вражеского воина, как камень ударяет в скалу.

5–9. Две армии скрестили оружие в жестокой битве, с неистовством беснующегося океана разрушения сверкая огнем и молниями. Небо было расчерчено стремительно летящими боевыми стрелами; слышался их свист и звуки попадания в тела врагов. Проносящиеся обжигающие стрелы свистели,