«Она там одна, она ранена, ей больно», — заскулил он все-таки, пусть только мысленно. От того, что Наёмнице больно, ему хотелось плакать.

Плеск в притоке привлек его внимание: рыжеволосая голова вынырнула из воды и уставилась на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Вогт спокойно, благодушно посмотрел в ответ. «Все-таки голова — это лучше, чем кулак», — подумал он.

Начиналось.

Вогт улыбнулся широко, искренне — кому бы он ни улыбался, его улыбка всегда была настоящей. Вот только означала она каждый раз разное.

— Привет, — дружелюбно обратился он.

Человек хватанул ртом воздух и исчез под водой. Казалось, он вдруг начал тонуть в семи шагах от берега. Вогт подошел ближе, наклонился к воде и произнес:

— Не бойся меня.

Некоторое время по воде расходились пузыри, потом человек рывком поднялся к поверхности. Вода ручьями стекала с его волос.

— Кто ты такой? Ты не из этих? — закричал он Вогту.

— Нет, — удивился Вогт. — Я сам по себе, я бродяга, — попытался объяснить он, сделав шаг к самой кромке берега.

Человек в воде заметался.

— Стой! Не приближайся!

— Хорошо, — замерев, согласился смирный Вогт.

— Покажи руки, — потребовал человек в воде.

Спрятав камень под ремешки сандалия, Вогт с готовностью продемонстрировал свои гладкие розовые ладони.

— Вот, — сказал он. — У меня нет оружия, — он снова улыбнулся и моргнул.

Сияние чистых Вогтовых глаз не убеждало осторожного купальщика, но нежная кожа этих рук внушала доверие. Рыжий подплыл к берегу и выбрался, цепляясь за траву и вырывая ее при этом целыми пучками.

— Мне помочь? — спросил Вогт.

— Стой где стоишь, — грубо предупредил человек.

Если не считать темно-рыжих волос, густо растущих по всему телу, он был совершенно голый. Худой, длиннорукий. Пошарив в кустах, купальщик выудил свою одежду и начал одеваться, не обращая внимания на льющую с него воду.

— Так кто ты, говоришь, такой? — спросил он Вогта, с трудом натягивая на мокрые ноги насквозь пропыленные штаны.

— Я — бродяга, — повторил Вогт. — Меня зовут Вогтоус.

Человек кивнул и поднял с земли свой пояс. «Оружие», — отметил Вогт с легким беспокойством, разглядывая кожаный мешок незнакомца. Хотя он не мог видеть оружие, он чувствовал его. Это был большой острый нож.

— А как тебя зовут? — спросил Вогт.

— Тебе зачем? — подозрительно спросил человек, зыркнув на него узкими, непонятного цвета глазами. — Ржавый. Это мое прозвище.

Он сел на траву и, морщась, ощупал свои ступни. Вогт увидел, что они покрыты мозолями, некоторые из которых все еще кровоточат, и поинтересовался, несмотря на очевидность ответа:

— Ты прошел долгий путь?

— Пришлось… Раньше была у меня какая-никакая лошадь, но, когда эти сволочи напали на меня и устроили стрельбу, стрела попала ей прямо в горло. Кровь хлынула струей…

Глаза Вогта расширились.

— Лошадь начала хрипеть и вздрагивать, — невозмутимо продолжил Ржавый. — Только я решился спрыгнуть, как она рухнула, едва не придавив меня. Я бросился бежать, а эти с гиканьем гнали меня по полю, мрази. Сам не знаю, как мне удалось спастись. Если бы не высоченная трава, что меня спрятала, уж точно кормил бы сейчас червей… но мне повезло, — Ржавый нервно выдохнул, вновь переживая ужасные моменты. Его волосы, подсыхая, загибались на кончиках в мелкие кольца.

Вогт, впечатленный историей, молчал.

— Мерзкая у меня работенка, — пробормотал Ржавый. — Вечно приключения, и приключения-то паскудные. Но на этот раз я попал в настоящий переплет. Слишком многим нужна эта проклятая вещица, и меня не пожалеют, отбирая ее… Не хотел бы я быть Полуночью. Столько врагов. Если я не доставлю ему это, с меня шкуру сдернут. А доставлю — так и вовсе казнят. Натерпелся же я страху за три недели… Постой-ка, — мутноватые глаза Ржавого слегка прояснились. — Что-то я разболтался с тобой. Теперь твоя очередь. Сам-то куда идешь?

— Туда, — Вогт махнул рукой в том направлении, куда всадники увезли Наёмницу.

— В Торикин? — уточнил Ржавый, весь как-то подобравшись.

— Да, — живо подтвердил Вогт, хлопая светлыми ресницами и усердно притворяясь еще более наивным, чем был на самом деле. Его миловидная беленькая мордашка сияла, как серебро под солнцем.

Ржавый ухмыльнулся.

— Думаешь, тебя туда так запросто пустят?

— Я знаю, что потребуется печать, и что она дорого стоит, — ответил опытный Вогт. — Вот только денег у меня нет, — он улыбнулся — уже в третий раз.

— И что же ты намерен делать?

— Пока сложно сказать. Но мне очень нужно в Торикин. Она попала в неприятности и погибнет, если я не спасу ее.

— Кто — она?

— Моя подруга.

— Девка, значит, — ухмыльнулся Ржавый. — И на что ты готов, чтобы пробраться в Торикин, к ней?

— О, я согласен на что угодно! — выпалил Вогт. — Лишь бы как-нибудь проникнуть в город.

— Прям-таки на что угодно?

— Абсолютно, — пылко подтвердил Вогт.

На физиономии Ржавого проступило выражение чистой радости, которое тут же скрылось, подавленное усилием воли.

— А я ведь тоже как раз туда направляюсь…

По правде говоря, Ржавый уже сутки слонялся по окрестностям. Он не решался наконец дойти до Торикина, но не мог и просто сбежать, а потому тянул время. Тут-то с ним и случилось то неприятное происшествие, о котором он так красочно поведал Вогту. Пухлый блондинчик, с его широко распахнутыми зенками, показался ему малость туповатым, но если учесть, во что Ржавый намеревался его втравить, оно и к лучшему.

— Ты, кажется, хороший человек, — вкрадчиво произнес Ржавый, всматриваясь в кристальные, не замутненные тенью сомнения или интеллекта глаза Вогта. — И так получилось, что ты можешь помочь мне, а я — тебе.

В том, что именно так все и получится, Вогт не сомневался с той самой минуты, как рыжая голова показалась из воды. Но у него не было причин делиться своими соображениями.

Ржавый подобрал свой разбитый сапог и, вытащив из него что-то, показал это Вогту: небольшой конверт с печатью из красного сургуча.

— Ты забудь обо всем, о чем я тут трепался… это мои неприятности. С ними я сам разберусь. А тебе я могу предложить одно мааааленькое дельце. Вот это письмо нужно отдать человеку, чье имя написано здесь, на обратной стороне конверта. Ты умеешь читать?

Конечно, Вогтоус умел читать, по строкам там же хорошо, как и между ними.

— Отыскать его будет несложно — он знатный человек, известен всем в городе. Видишь ли, обстоятельства требуют, чтобы я возвратился в те края, откуда прибыл. Моя старая мама, понимаешь ли, тяжело больна. Я оставил ее, потому что должен выполнять свою