Шрифт:
Закладка:
Рок очертил угольком круг-наузу вокруг ложа, потряс над стариком веткой рябины, перевернул стонущего больного на живот, заголил, положил ему в желобок на спине яйцо и потребовал не шевелиться, чтобы тот не почувствовал. Потом по его требованию все отвернулись и закрыли глаза, а он набрал в шприц растворы и сделал два укола в задницу несчастного старика. Пока дед старательно кряхтел и сопел, Рок бросил в чашу четыре таблетки и плеснул туда немного воды. Разрешив князьям повернуться, целитель снял со спины больного яйцо, бросил в ближайший горящий очаг и заставил старика выпить раствор из чаши.
– Княже Межамир, вож Кологаст, я сделал, что смог. Отец ваш будет жить и прохворает две седьмицы. Сейчас, как мы уйдём, поводите его посолонь вокруг горящего очага семь кругов и так три раза на рассвете, в полдень и на закате. Уложите его в сухое тепло. Апосля велите греть в кипятке чёрные валуны, оберните их три раза холстиной и кладите их на поясницу и по бокам. Как остынут, меняйте на тёплые. Вот тут на бересте я указал травы, что надо смешать, заварить осьмушку гривны того сбора на чашку кипятка, настоять до остывания, поить натощак три раза в день пред ходьбой. Давать будете строго две седьмицы. В ближние три дня зло выйдет с мочой. Ежели опять станет худо, пусть смерды меня позовут. А сейчас мы с вожем Бором уйдём, абы вознести жертвы Велесу и Перуну.
Мы поспешили вон.
– Ну, Рок, ты и клоун. Спектакль по высшему разряду. Кстати, какие на хрен жертвы Велесу и Перуну?
– Не жертвы, а жратва. Вы все неправильно меня поняли. Пошли, перекусим, ибо жрать охота. А насчёт лечения, всё в цвет. Главное не говорить правду в глаза, они всё равно не слышат. А что ты предлагаешь сказать князьям, что у деда почечная колика на фоне мочекаменной болезни, возможно осложнённой пиелонефритом? Или всё оставить, как в том анекдоте: стук в дверь. «Кто?». «Смерть твоя». «Пошла в жопу!». «Так и запишем: рак прямой кишки».
– Ха-ха-ха. Ты, Рок цены себе не знаешь. Со стороны было любо-дорого смотреть. Цирк с конями.
– Мастерство не пропьёшь. Сейчас его отпустит. Кольнул ему двойной баралгин с преднизолоном и бициллин-3, а внутрь таблетки лазикса с ношпой. Сейчас спазм и боль уйдут, погонит мочу, и из него вместе с мочой песок посыплется. Бициллин остановит инфекцию. Пусть с помощью князей походит, лучше мелкие камни выйдут. А потом травки: толокнянка, хвощ, брусника да спорыш со зверобоем. Будет приступ, ещё подколю. Доброхотов тут хватает, отыщут и напомнят, если что.
– Ну, ты и проходимец! Надо же так всякой всячины навертеть. Князья аж сомлели. Поднимешь их отца, на руках носить тебя будут. И это есть хорошо. Легче будет дулебов исполчать.
Из-за болезни Идаризия пришлось на неделю задержаться в Зимно. Но Рок оказался прав через три дня старик поднялся на ноги, а через неделю пошёл на поправку. Он морщился и ворчал, но пил горький травный отвар, а хуже всего переносил запрет употреблять соль и соления, хмельной мёд, жареное мясо и острый сыр.
Пока судь да дело, мы с князьями обговорили дальнейший ход реформ в Антании и особенности мобилизации западных и южных областей. Ведь нам и князю предстоит пройти по лезвию клинка, чтобы с одной стороны вовремя создать войско нового типа, а с другой – не получить протеста старейшин родов и племён, крепко держащихся за дедовские обычаи и порядки.
Перед нашим уходом князь Межамир торжественно в хорме назначил меня, как избранника Велеса, воеводой «всея Антании», в связи с чем волхвы и жрецы повесили мне на грудь ещё один амулет-знамено: круглое серебристое кольцо сантиметров двадцать диаметром с закрученными посолонь лучами восьмиконечной свастики и круглым диском в центре, накрытым полусферой идеально прозрачного жёлтого камня. Тоесть тем самым мне вручили высшую военную власть в стране, а я перед ликом светлых богов поклялся соблюдать все законы и обычаи Антании, беречь и защищать землю и народ антанские. Честь и власть великие, но вместе с воеводским амулетом на меня будто ярмо на шею надели.
Мы расстались с Роком у городских ворот, украшенных снаружи головами недавно казнённых древлян. Обняв друга, я попросил его не рисковать, присылать вестников, и раз в месяц заскакивать к порталу, у которого или кого из наших встретит, или посылку получит. Уже садясь в дулебскую лодью, я сказал Року на ухо, что оставлю в схроне четверть содержимого мешков. Он кивнул в ответ и, не оглядываясь, скрылся за воротами.
К нашей лодье мы добрались на другой день. Со мной оставалось восемь воев, четверо по жребию задержались с Роком. Поскольку теперь мы пойдём по течению, две четвёрки гребцов будет вполне достаточно.
Вскрыв схрон, я опустошил три денежных мешка. В два меньших пересыпал соль и один из них положил назад в яму. Третий поровну набил золотом и серебром и тоже вернул в яму. Оставшиеся монеты смешал и пересыпал в бывший большой соляной мешок. Закончив все эти манипуляции, я направился к лодье, которая нетерпеливо качалась на воде.
На этот раз нам помогал лёгкий юго-западный ветерок, слегка подталкивающий судёнышко на стремнину. Две пары вёсел вспенили воду, я шевельнул рулём, и лодью понесло навстречу событиям.
Сегодня неразлучные друзья решили немного погонять боевых коней, чтоб не застоялись без дела.
– Со свадьбой определился? – Спросил друга Серш, подтягивая подпругу своего сармата.
– Давеча с её родителями встречался. Подарки приняли. Договорились на осень. Но теперь Верейку прячут. Обычай у них, видите ли, такой. Моп их ять.
– Свадьба дело в высшей степени мутное и мистическое. И, как показала практика, если хочешь жениться на умной, красивой и здоровой, то надо жениться трижды, или на трёх сразу. Ничего до осени потерпишь, любить крепче будешь, а у нас и без того дел невпроворот. Сегодня вон ещё три вески объехать надо, да в кузню к Асиле заглянуть. Что-то у них там с режимом закалки не ладится. А завтра возьмём на Горе десяток дружинных и на запад рванём. Там ещё конь не валялся.
От предчувствия прогулки лошади громко ржали, били копытом и трясли головами. Лео и Серш запрыгнули в сёдла и направились к воротам. Сегодня дорога вела их на юго-запад вдоль небольшой речки, где в восьми
