Она обняла его:

— Ничего удивительного. Меня такой сделал ты.

63

Телефонный звонок разбудил Джонатана в половине девятого утра. У него не было никакого настроения говорить ни с агентами по телефонной рекламе, ни с приятелями. Но звонки наконец надоели ему, и он снял трубку.

— Мистер Гилберт? — услышал он.

— Да. Кто это?

— Мистер Гилберт, я — полицейский инспектор Фурман. Мне нужно с вами поговорить.

— Говорите.

— Нет, к сожалению, вопрос у меня деликатный, нам надо встретиться.

— Позвоните мне завтра вечером.

— У меня срочное дело, мистер Гилберт. Я бы хотел встретиться с вами как можно скорее. Это по поводу последнего аукциона.

— Но я сегодня занят! — разозлился Джонатан.

— Послушайте, мистер Гилберт. Мне бы не хотелось, чтобы вас вызывали в Скотленд-Ярд. Это долгая процедура, ваш визит к нам займет много времени. Документы, свидетельские показания… Давайте я загляну к вам сейчас! Все это займет пятнадцать минут. Подумайте! Обещаю больше не отвлекать от ваших дел.

Джонатан подумал. Речь, видимо, идет о какой-то подделке. Но я не могу иметь к этому никакого отношения, это точно.

— Так и быть, — буркнул он. — Вы знаете адрес?

— Разумеется.

— Приходите не раньше чем через двадцать минут.

Фурман пришел через полчаса. В руке у него был кожаный портфель, на носу — очки. Он издали показал хозяину удостоверение.

Джонатан провел его в гостиную. Картины на стенах и китайский фарфор произвели на него впечатление.

— Какое роскошное собрание! — воскликнул он. — Известные мастера?

— Есть кое-что, — ухмыльнулся Джонатан. — Вот это, между прочим, рисунок Да Винчи. Я потратил семь лет, чтобы это доказать. В конце концов пять лучших экспертов мира это подтвердили.

— И сколько же он стоит?

— Его оценили в тридцать пять тысяч фунтов. Но я думаю, он стоит раз в десять дороже — если его предлагать не музею, а частному коллекционеру.

— Замечательно. Вы цените красивые вещи. Живете в свое удовольствие. Это значит, вы дорожите жизнью, вам будет жалко с ней расстаться.

— Что это значит? — озадаченно спросил Джонатан.

— Сейчас поясню.

Фурман снял очки, открыл портфель и вытащил из него пистолет с глушителем. Выглядел он допотопным — и действительно был произведен в Америке в 1923 году. То был «харрингтон» 32-го калибра, который славился абсолютной безотказностью. Он положил пистолет на стол, откинулся на стуле и сказал негромко:

— Мистер Гилберт, я буду задавать вопросы, и вы будете отвечать на них громко, отчетливо и, главное, честно. Если вы мне соврете или попытаетесь ввести меня в заблуждение, я вас убью. Если не сейчас, то потом. Я не шучу и не блефую.

Джонатан похолодел.

— Вы пришли меня грабить? Можете взять все, что хотите, только уходите.

— Нет. Я агент советской разведки. Мне нужно знать, где я могу найти вашего приятеля, бывшего американского шпиона.

— У меня нет таких приятелей, — пробормотал, задрожав, Джонатан. — Я не знаю, кого вы имеете в виду.

— Вы забыли, что, если вы будете мне врать, я вас застрелю. Повторяю еще раз: я должен узнать все про американского шпиона. Или вы мне все расскажете, или я начну стрелять.

Он прицелился в ногу Джонатана.

— Стойте, стойте! — вскинул руки Джонатан. — Когда-то ко мне приезжал мой дальний родственник, который, как мне показалось, работал в спецслужбе. Но я его давно не видел.

Фурман выстрелил.

Джонатан закричал от боли. Пуля попала ему в ногу чуть ниже колена.

— Что вы делаете? — попытался зажать рану рукой Джонатан. — Не надо! Подождите!

— Я жду, — холодно сказал Фурман. — Где он?

— В Брайтоне! Он живет в Брайтоне…

— Уже лучше, — процедил Фурман. — Где?

— Я у него не был, не знаю. Он работает на причале. В самом городе.

— А его подружка?

— Это его жена. Он на ней недавно женился.

Фурман еле заметно улыбнулся.

— Если вы все это знаете, вы с ним заодно, так?

— Нет, нет, я даже не знаю, где он раньше был и что делал… Пустите меня, я перевяжу рану!

— Не могу, приятель. Эта ваша рана — мой приговор.

— Но вы же узнали, что хотели? Что вам еще надо?

— Чтобы вы молчали.

Он выстрелил Джонатану в лоб. Тот упал на пол, вокруг него стала расползаться лужа крови.

Фурман встал, спрятал пистолет в портфель. Перерезал ножом телефонный провод, задвинул шторы в комнате. Достал из портфеля влажную тряпку и стер следы со всех предметов, которых касался. Еще раз взглянул на труп и пошел к двери. Уже в коридоре он остановился, минуту раздумывал, а потом вернулся в комнату, снял со стены рисунок Да Винчи и спрятал его в портфель.

64

Ранним утром в субботу их разбудил хозяин дома. Он постучал в дверь и, когда Хамсин открыл дверь, сказал:

— Вас там спрашивает человек с вашей работы. Спуститесь к нему.

— Черт всех возьми… У меня ведь сегодня выходной.

Он натянул халат и вышел в передний садик. Там стоял один из охранников причала.

— Роберт, простите, — начал он. — Вас ищет мистер Энтони. Он говорит, что это очень срочно.

— Что ему нужно?

— Он не сказал.

— Окей.

Хамсин вернулся в мезонин и начал одеваться.

— Что случилось, дорогой? — спросила заспанная Роберта.

— Пока не знаю. Кажется, Энтони срочно нужна моя помощь.

— Не задерживайся, ладно?

— Постараюсь.

Энтони ждал его в своем черном «мерседесе» у причала. Он был угрюм и взлохмачен.

— Что случилось, Энтони? — спросил Хамсин, садясь в машину.

— Плохие новости. Давай заедем в кафе на набережной.

Когда они расположились за столиком, Энтони заказал им кофе с ромом, отхлебнул глоток и сказал:

— Джонатана убили.

Хамсин чуть не уронил чашку, пролил кофе на брюки.

— Откуда ты это взял?

— Полчаса назад мне позвонила Унджо. Вчера она пришла к Джонатану, открыла дверь — а у нее есть свой ключ — и нашла его на полу в луже крови. Его застрелили. Телефонный провод был отрезан. Она постучала к соседям, рассказала им, что увидела, и попросила вызвать полицию. Когда приехали детективы, они выяснили, что его убили выстрелом в лоб, и еще у него была прострелена нога.

— Господи боже, — пробормотал Хамсин. — Его пытали…

— Возможно. Его убили из-за картины. Унджо сказала, что у Джонатана пропал рисунок Да Винчи.

Он залпом допил кофе.

— А теперь слушай. Унджо дала мне телефон детектива. Я ему позвонил. И сказал то, что никто не знал. У Джонатана в настенных часах была маленькая видеокамера и микрофон. Когда он открывал входную дверь, он всегда нажимал кнопку,