ног у меня потекли слюнки. Волны темных шелковистых волос рассыпались по ее плечам и спине, пухлые губы сжались в недовольную линию, когда она приблизилась.

— Можно мне вместо этого сесть в кресло? — Она указала на пустое место рядом со мной.

Я не сказал ни слова, просто не сводил с нее глаз. Она не выиграет эту битву со мной.

Раздраженно фыркнув, она скользнула ко мне на колени и повернулась боком, ее ноги были сбоку от моих.

— Ты мудак, — сказала она себе под нос.

Мои руки сомкнулись вокруг ее бедер, и я притянул ее ближе. Я уже привык чувствовать, как она прижимается ко мне.

— Осторожно. Ты же знаешь, что бывает с непослушными девочками.

— Они испытывают оргазм?

Я провел ладонью по ее бедру.

— Нет, они получают порку.

— Где моя сестра?

— В ее каюте. — Я протянул ей Aperol Spritz. — Вот. С тех пор, как мы так и не закончили наш в Милане.

— О, ты имеешь в виду, потому что ты взорвал ресторан? Кстати, спасибо за сотрясение мозга. — Она отхлебнула аперитива. — Ммм. Он такой вкусный. Даже если он напоминает мне о том, что я чуть не умерла.

— Я бы не позволил тебе умереть. А теперь допивай свой напиток, чтобы мы могли поесть.

Мы пили молча, пока она не спросила:

— Ты когда-нибудь чувствуешь вину за то, что делаешь?

Мой ответ последовал незамедлительно.

— Нет.

Она сделала еще глоток Aperol Spritz, затем прижала стакан к груди и отклонилась, чтобы видеть мое лицо.

— Серьезно? Ты не чувствуешь вины за то, что убил горстку невинных людей, чтобы похитить меня?

— Это были три человека. А то, что я дон, означает, что я должен делать все необходимое. Я не принимаю эти решения легкомысленно, но я не могу показать слабость. Ты должна знать это от своего отца и своего шурина.

— Я точно не вхожу во внутренний круг мафии. Например, долгое время я думала, что мой отец был обычным бизнесменом.

Я заправил шелковистую прядь ее длинных волос за ухо. На ней не было ни косметики, ни украшений, и она все равно была самой великолепной женщиной, которую я когда-либо видел.

— Мы все обычные бизнесмены.

Ее губы изогнулись в ухмылке.

— Конечно. Обычные бизнесмены с оружием, которые пытают своих врагов.

— Эх, мы ничем не отличаемся от мировых лидеров и президентов крупных корпораций. Они такие же грязные и безжалостные, как Мафия.

— Это звучит как рационализация.

Я допил остатки своего напитка и поставил стакан на стол.

— Мне не нужно объяснять то, что я делаю. Особенно когда я зарабатываю за год больше денег, чем почти кто-либо другой в Европе.

— Больше, чем Фаусто?

Услышав имя моего врага на ее губах, мои мышцы напряглись.

— Даже больше, чем Раваццани.

— Правда?

Я закатила глаза.

— Да, правда. Именно поэтому вражда с Раваццани началась в первую очередь.

Ее голова резко повернулась ко мне.

— Я думала, это из-за моей сестры.

— Да ладно, Джианна. Она красива, но из-за нее не стоит начинать войну.

— Тогда из-за чего стоит?

— Твой шурин пытался заставить меня отдать ему процент от моего бизнеса. Вместо того, чтобы согласиться, я позволил другому уговорить меня нанести ответный удар.

— Ха.

— Что это значит?

Она допила свой напиток и протянула мне стакан, чтобы я взял его.

— Как я слышала, ты увидел мою сестру на яхте Фаусто и не мог перестать пялиться на нее. А потом ты похитил ее.

Я фыркнул и потянулся за оливкой, которую поднес ко рту Джии.

— Я никогда не хотел трахать ее, если ты об этом думаешь.

Приоткрыв губы, она взяла оливку в рот, не забыв при этом облизать мои пальцы. Иисус Христос, мне это понравилось.

Она взглянула на меня сквозь ресницы.

— Ты сказал, что Фрэнки более привлекательна, чем я.

— Я много раз доказывал, что это не так. Она никогда не возбуждала мой член, не то что ты.

— Ты считаешь меня симпатичной, не так ли, мафиози?

Этот разговор переходил на территорию, больше похожую на флирт, чем на унижение. Мне нужно было вернуть вечер в нужное русло.

— Не хочешь чего-нибудь поесть?

— Да, если это разрешено, Дон Заноза в моей заднице.

Матерь Божья, рот этой девушки.

Я потянулся за едой. Хлеб, испеченный моим шеф-поваром, мог соперничать с лучшим в Италии, поэтому я обмакнул его в масло и поднес ко рту Джии.

— Попробуй это.

Она попятилась и попыталась отобрать у меня хлеб.

— Я могу есть самостоятельно.

Я убрал ее руку, удерживая ее рядом с собой.

— Это моя обязанность — кормить моего великолепного питомца. Я хочу, чтобы ты была здесь, у меня на коленях, где я смогу позаботиться о тебе.

— Ты не можешь иметь это ввиду.

Я провел носом по ее щеке и вдохнул ее сладкий аромат.

— Разве я когда-нибудь говорю что-то, чего не имею в виду? — Я снова поднял хлеб. — И ты знаешь, что произойдет, если ты откажешься.

Она медленно наклонилась вперед, чтобы взять кусочек хлеба из моей руки.

— Отлично, — сказал я ей, целуя ее обнаженное плечо. — Видишь, как это просто?

Хотя она могла бы утверждать обратное, я подозревал, что Джии втайне это нравилось. Я видел, как у основания ее горла бьется пульс, а кожа покраснела. Держу пари, если бы я прямо сейчас засунул свои пальцы в ее киску, они бы вышли, истекая ее соками.

Мы продолжали в том же духе, разговаривая и поедая всю оставшуюся часть ужина. Через некоторое время ее тело расслабилось рядом со мной, и мы даже пару раз вместе рассмеялись. Чем дольше это продолжалось, тем больше я заводился. Мне нравилось, что она была беспомощной и зависимой от меня. Это заставило меня захотеть снова привязать ее к своей кровати и лизать ее киску, пока она не закричит.

Я поднес кусочек рыбы к ее губам, но она покачала головой.

— Больше нет. Я уже сыта.

Я поцеловал ее за ухом.

— Хорошая девочка.

— Получу ли я награду позже?

— Может быть. Что бы ты хотела?

— Остаться с моей сестрой на ночь.

Я усмехнулся.

— Да ладно, тебе следовало бы знать лучше, прежде чем спрашивать об этом.

— Тогда можно мы с ней вместе посмотрим фильм после ужина?

Я не ожидал такого торга. Я погладил ее мягкую щеку тыльной стороной пальцев.

— Ты провела с ней весь день.

— Ты наблюдал за нами сегодня?

Немного, но я бы никогда в этом не признался.

— Я знаю все, что происходит на этой яхте, котенок.

— Боже, ты настолько