- Ну конечно, - Лаванда была неплохой в общем-то девочкой, вот только останавливаться вовремя не умела.

   - Я говорю правду, - эльфиечка сердито топнула ножкой и подошла к кусту шиповника, росшего тут же у дороги. - Смотри.

   Дикая роза была частью живой изгороди, отделяющей тракт от виноградника.

   Маленькие нежные ручки Вайолет легли, накрыли свежие готовые распуститься бутоны, погладили их и замерли. И сама девчушка замерла, вытянувшись в струночку, прикрыла глазки, сосредоточилась и, прикусив губку, напряглась. Надюшка жестом остановила открывшую было рот старшенькую и остановилась рядом с Летти, заслоняя. От чего? Вряд ли она могла бы ответить, но знала, что с места не сдвинется, костьми ляжет, а защитит, укроет.

   Так и стояла, глядя на ладошки Вайолет, вспоминая почему-то, как сводила своей эльфиечке цыпки, уродующие тонкие пальчики. Сколько ванночек молочных и травяных было сделано, какие масла и мази пользовала, даже медвежий и барсучий жир у заезжих северян сподобилась приобрести.

   С этими купцами, один в один похожими на земных русичей, вообще смешно получилось. Вернее это потом стало смешно, поначалу-то страшновато было. Встретила Надюшка их естественно на рынке, где вполне себе русопятые мужички торговали мехами, клюквой, резной костью, янтарем и гречкой.

   И так это у них ловко торговлишка шла, что любо дорого посмотреть. Алеенцы все влет разбирали, ну кроме гречки. Не приглянулась она им ни видом, ни запахом. А у Надюшки аж слюнки потекли при виде родимой ядрицы.

   - Почем крупа? - честно отстояв очередь, вежливо поинтересовалась она.

   - Даже и не знаю, красавица, - широко улыбнулся ей похожий на Садко из старого фильма купчина. - Дорого с тебя спрошу - тебе убыток, дешево - мне недостача.

   - А по бартеру? По обмену, то есть, - уточнила Надя, видя непонимание в светлых глазах. - Мешок ядрицы на полведра изюма? - вспомнив о найденном третьего дня стратегическом запасе этого ценного в северных широтах продукта.

   - На ведро!

   - Годится, если медком гречишным побалуешь, - изюму было не жалко. Онуфрий Ильич предупредил, что тот долго не пролежит: или засохнет, или задохнется. - Пошлешь кого-нибудь со мной, добрый человек?

   - Сам пойду, красавица, - обрадовался 'Садко', делая товарищам какие-то знаки.

   Тотчас же один из них взвалил на плечи мешок с крупой и выразительно уставился на Надежду - веди, мол. Ну она и повела.

   - Обалдеть, - отмерла Лаванда. - Ну ты сильна. А зачем нам эта коричневая фигня? Кур кормить?

   - Морды у них треснут, - хотелось сказать Надюшке. - Скоро узнаешь, - пообещала она.

   - Ладно, - не стала спорить в присутствии посторонних падчерица. Очень интересных посторонних. - Может быть расскажете что-нибудь о своей Родине? - оставив в покое Надю, она обратилась к 'Садко' и его молчаливому товарищу.

   За разговорами о красотах и чудесах северных земель дорога до дома промелькнула незаметно. А вроде и не сказано ничего… Пришлось оставлять торговых гостей на обед и потчевать не только интереснейшей беседой о пряностях, медах, мехах и прочем, прочем, прочем… но и борщем с пампушками.

   - А еще мамочка придумала замечательную приправу, - Вайолет - добрая душа никогда не упускала случая похвалить Надю. - Смешала розмарин, шалфей, мяту, майоран, орегано, чабрец… Они у нас на в саду растут и во дворе прямо в горшочках, и на подоконнике тоже.

   - Да, сад у вас замечательный. Сразу видать, что у хозяйки зеленые руки, согласились гости.

   - Ой, а как это? - заискрились любопытством глазки Летти.

   - Это значит… - договорить 'Садко' не успел.

   - Надин, ты где?! - прервал его громовой рев взбешенного Доу. - Надин!

   Хлопнула входная дверь, простучали быстрые злые шаги…

   - Не прячься, цветочек! - послышалось со стороны спальни.

   - Магнус, мы здесь, - неуверенно откликнулась Надюшка.

   - Ну конечно! Как я мог забыть твою любовь к кухонным столам!

   Взбешенный Доу ворвался в кухню и застыл памятником самому себе, застав картину мирного обеда.

   - Папаська! - обрадованная Бэрри и от чувств застучала ложкой по столу. - Кусать, папаська!

   - Как хорошо, что ты сегодня пораньше, - поднялась навстречу мужу Надя. - А нам Единый гостей послал, знакомься. Пожалуйста.

   - Цветочек… - после употребления женой волшебного слова Магнус враз подобрел, но заводить знакомство с переглядывающимися купцами отчего-то не торопился. Видать другие желания одолели.

   - Садись за стол. Пожа… - Надюшка не знала жалости.

   - А чем это так вкусно пахнет? - перебил ее Доу.

   - Гречневой кашей, - Надя спрятала помимо воли набежавшую улыбку. - Пожа…

   - Цветочек, - хрипло взмолился Магнус, не сводя глаз с жены.

   - Пожалуй самой полезной из круп, - невозмутимо закончила та. - Она и с молоком хороша, и с маслом, и к мясу годится, и на лапшу или блины пойдет.

   - Тогда ее сразу и попробую, - пошел на мировую Доу. - С подливкой. Ты готовишь демонски вкусные подливки…

   А с купцами этими общий язык он конечно же нашел. Потом, после обеда. Даже какие-то общие делишки завел. Надюшка не вникала. Зато вечером она попробовала отправить мужа с ночевкой в гостиную на новый диван, и ничего не вышло. Из спальни Доу не ушел и ее не выпустил, в приступе ревности упорно винил распускающих слухи рыночных торговок, всячески отрицая свою вину. Гад он алеенский и козел! Самый любимый в мире козел! И на столе она ему больше не даст! Вот!