Вот такой Элис ее и увидела – пышногрудой учительницей. Элис закрыла глаза, и перед ней тут же побежала заставка сериала о женщине, которая усыновила полный дом детей и была при этом директором у них в школе. Его показывали по воскресеньям, и посыл там был явно спорный: кучу детей всех цветов и размеров спасает милая, пухлая белая женщина. Дебора Финк оказалась актрисой Деборой Фокс. Она вышла замуж за Леонарда после того, как снялась в его фильме.

– Ничего себе, – вслух выпалила Элис. Что ни день, то что-то новенькое. Сколько еще сюрпризов припас для нее Леонард? Элис прыснула от смеха, представив Леонарда, Дебби и Сару Мишель Геллар в «Папайе Грея» – зеркальное отражение своей семьи из комнаты смеха.

Глава 55

Чета Ротман-Вудс обитала недалеко от станции Монклер, в большом голубом доме с качелями на веранде. Идти от станции было всего три квартала, но Элис приезжала туда так редко, что ей пришлось каждые пару минут сверяться с навигатором, чтобы убедиться, что она не заплутала. Она перевернула телефон так, чтобы он смотрел в том направлении, куда ей нужно было двигаться. Всего два раза свернув не в ту сторону, Элис наконец увидела выплывающую из-за деревьев синеву дома. Тротуары в Монклере уже похрустывали опавшими листьями, а птиц на ветках, казалось, было куда больше, чем в Бруклине. Некоторые хозяева уже украсили свои дома к Хэллоуину: многие лужайки на улочке Сэм были утыканы надгробиями. Соседи Сэм расставили вдоль дорожки, ведущей к дому, яркие тыквы, а подойдя поближе, Элис заметила, что Сэм сделала точно так же.

– Привет! – крикнула Сэм. Она сидела на качелях на веранде, раскачиваясь взад-вперед на носочках.

– Привет! – ответила Элис, засовывая телефон в карман. – Не прошло и двадцати пяти лет, но я все-таки до вас добралась.

– Я тебя умоляю, – сказала Сэм. Она сидела, распластав ладони по животу в форме внушительной, идеально ровной полусферы. – Все ньюйоркцы считают что мир вращается вокруг них. Да сюда доехать быстрее, чем до… Где там сейчас живет молодежь? В Квинсе?

– В Бушвике вроде.

– Точно. А это всего лишь Джерси. О‑оп. – Сэм опустила стопы и остановила качели, а затем поднялась, триумфально явив свой живот во всей красе.

– Ничего себе, – пробормотала Элис. Во время прошлых беременностей Сэм они встречались нечасто. Однажды они сидели в каком-то темном ресторанчике, и Сэм вдруг сунула ей снимок УЗИ с профилем маленького астронавта, который в итоге стал ее старшеньким. С тех пор так и пошло: они пытались заставить свои суматошные графики пересечься и втиснуть куда-нибудь совместный ужин, но один месяц перетекал в другой, потом в следующий, и в итоге Элис видела только фотографии Сэм и Джоша на отдыхе в Пуэрто-Рико, на которых живот Сэм выглядывал из купальника в горошек. Но даже до того как Сэм и Джош переехали в Джерси, до того как у них появились дети, все уже было не как в школе, когда они с Сэм зависали на телефоне буквально каждую минуту, если находились порознь, когда они ночевали друг у друга каждые выходные. Это было все равно что наблюдать за ростом растения в таймлапс. – Выглядишь роскошно.

Сэм закатила глаза.

– Поверь мне, чувствую я себя далеко не роскошно, но спасибо. Хочешь что-нибудь попить? А потом посидим.

Элис кивнула и последовала за Сэм в дом.

– А где дети?

– Дети? Мэвис на заднем дворе, а этот тут. – Сэм указала пальцем на свой живот.

– Ну да. – Элис помнила список имен для девочек, которые составляла Сэм: Иви, Мэвис, Элла. Беременность – тонкая материя, она не особенно влияет на вселенский ход вещей. У Сэм уже случались выкидыши, возможно, были и в этот раз. Этот вопрос мучил Элис, Леонард не ответил ей на него, потому что она не знала, как спросить: существовали ли где-нибудь все те дети из других жизней. Ей хотелось верить, что да, но проверить это было невозможно.

Сэм достала из холодильника две банки содовой.

– Грейпфрут пойдет?

Элис кивнула. Дом был громадный, как в ситкомах, которые они с Сэм смотрели после школы, вроде того, в котором снималась Дебби. В комнатах полно места и для всех детей, и для родителей, и для парней, двигающих микрофоны у них над головами. Мэвис висела вверх ногами на деревянной лазалке, рядом с ней бдил Джош, готовый в любую секунду подхватить дочь, если понадобится. Элис помахала ему, и он, не имея возможности отлучиться со своего поста, помахал в ответ. Никто не обиделся – они оба прекрасно понимали, что она приехала только ради Сэм.

– Сорок лет – это не так плохо, – сказала Сэм. – Тебя не тяготит эта цифра? – Она открыла банку и жадно отпила. – Господи, я постоянно как будто с похмелья. Вечно хочу пить и писать и вечно ленюсь встать и пойти в туалет.

– Да нет, все нормально, – ответила Элис. – Ну, в целом.

– А в частности? Что случилось? В смысле, ты сама знаешь, я очень люблю, когда ты к нам приезжаешь, но ты никогда не приезжаешь.

– Просто соскучилась по тебе, – сказала Элис. – И по папе. – Из нее вырвался звук, похожий то ли на всхлип, то ли на чих. – Прости.

– Ну ты чего, крошка, перестань. Все хорошо. Ты же знаешь, как сильно я люблю Ленни. Он, конечно, не заплатил мне сто тысяч денег за то, что я подкинула ему идею написать вторую книгу, но он упомянул меня в благодарностях. И предложил заплатить за учебу детей. Мне как бы и не нужно, но мало ли как жизнь повернется. А вдруг Джош попадет под автобус или мне придется бросить работу? Твой папа как моя личная Опра. – Сэм сжала руку Элис. – Шутка. Но про колледж не шутка. Он правда предложил.

– Я не знала. – Но Элис вполне могла себе такое представить. Могла представить, как ее отец предложил это Сэм, когда та была беременна первым ребенком. Может быть, он хотел больше детей. Элис никогда об этом не задумывалась, их всегда было только двое, но Леонард сам был из маленькой семьи и, вероятно, хотел семью побольше. А может, он рассчитывал, что рано или поздно Элис подарит ему внука или даже двух. Он бы ни за что не стал давить на нее с этим, но Элис часто задумывалась, пытался ли он сам найти кого-нибудь, когда возвращался назад, и возвращался ли он назад