21

Возможно, буква «С» означала смерть

Наступила пятница, день, когда неизвестный надписью на зеркале назначил мне свидание в клубе.

Я не знала, что произойдет, и очень волновалась.

Я вошла в здание клуба. И снова меня встретила пустота. Я прошла через дверь с кодовым замком, набрав комбинацию, указанную на зеркале. В тот вечер в освещении преобладали фиолетовые, розовые и красные оттенки, звучала электронная музыка и, по обыкновению, все гости вокруг были в масках. Атмосфера таинственности и противозаконности того, что происходило, ощущалась сильнее, чем прежде. Я видела, как молодой человек положил таблетку в не закрытый маской рот, а девушка, стоявшая рядом, бросилась ему на шею, чтобы поцеловать.

Плохо, очень плохо, Эган. Как ты мог разрешить употребление наркотиков?

Я прошла в дамскую комнату. Удивительно, но там никого не было. Помещение оказалось довольно просторным, с четырьмя туалетными кабинками и длинной столешницей на четыре раковины. Над ними висело прямоугольное зеркало, достигавшее потолка.

Итак, я была на месте. И что дальше? Я должна ждать? Кого-то или чего-то?

Спустя несколько минут я поняла, что нет. Никто не появился, поскольку я снова пришла не для того, чтобы встретиться с человеком, оставившим записку на моем зеркале. Я должна была нечто увидеть. И для того, чтобы я увидела это нечто, он приготовил для меня новую подсказку. Я заметила ее в зеркале, нетерпеливо расхаживая вдоль раковин. На потолке была нарисована тонкая красная стрелка, которая указывала на вентиляционную трубу.

Я зашла в кабинку и посмотрела вверх. Вентиляционный ход не закрывала решетка, как это обычно бывает. Он был открыт, словно приглашая проверить, что внутри. Я заморгала. Неизвестный хотел, чтобы я забралась в шахту? В самом деле? О чем он вообще думал? Что это фильм про Джеймса Бонда? Во всяком случае я убедилась, что интригу затеял не Эган, который предпочел бы убить меня, глядя в глаза и наслаждаясь агонией.

Итак, я могла узнать, к чему все это, лишь рискнув в очередной раз.

И я рискнула. В противном случае не было бы никакой истории, если уж на то пошло.

Сначала я вскарабкалась на крышку унитаза, потом на крышку бачка, а дальше мне пришлось совершить акробатический прыжок, чтобы уцепиться за край вентиляционной шахты. Упершись ногами в стену кабинки, я подтянулась и ухитрилась забраться в шахту, естественно, задыхаясь от напряжения. Я встала на четвереньки.

Мне с трудом верилось, что я сидела внутри вентиляционного хода. В жизни я нередко оказывалась в плачевных и нелепых ситуациях, но это было что-то новенькое.

Немного отдышавшись, я поползла вперед, не имея ни малейшего представления, куда меня приведет тоннель. К счастью, далеко ползти не пришлось, так как через несколько секунд я очутилась у вентиляционной решетки над той комнатой, где в прошлый раз очутились мы с Арти после того, как нас разоблачили. Я увидела Эгана, сидевшего за письменным столом. Напротив него на стуле расположился незнакомый мне мужчина.

Я поняла, что моей целью была именно эта встреча, как только Эган спросил собеседника:

– Существует хотя бы малейший риск, что станет известно, что с ней случилось на самом деле?

С ней? С кем?

Сердце забилось чаще. Мозг включился, и я сообразила, что сцену стоит зафиксировать. Достав мобильник, я начала записывать разговор.

– Все следы тщательно уничтожили, – заверил Эгана неизвестный, – однако…

– Так или иначе это можно связать со мной? – закончил за него Эган. Он говорил спокойно, но в голосе сквозила озабоченность. Не вызывало сомнений, что дело было серьезным.

– Нет, если все останется как есть. Но необходимо позаботиться, чтобы никто не заподозрил, что произошло на самом деле.

«Что произошло на самом деле».

– Она сама так захотела, – посетовал Эган властным и раздраженным тоном, столь ему свойственным. – Не представляю, что могло бы случиться, если…

– Эган, – перебил незнакомец, стараясь удержать его в рамках спокойствия.

Но Эган продолжал накаляться.

– Я не могу относиться к этому легкомысленно, – напряженно сказал он. – Положение серьезное. На карту поставлено все – моя свобода и честь семьи.

– Сможешь, только ты должен рассуждать трезво, – произнес мужчина. – На сегодняшний день важно только то, что она умерла.

Мне в голову пришло лишь одно имя: Эли.

Они говорили об Эли. Эли умерла!

Я не на шутку испугалась, испугалась так сильно, что у меня затряслись руки. И одновременно от страха у меня прояснилось в голове, и я вдруг поняла нечто очень и очень важное.

Я вспомнила слова Эгана в то утро, когда он в первый раз заехал за мной, чтобы отвезти на занятия. Мы перебирали треки, и он отверг выбранную мной песню, сказав: «Мне не нравится. Я предпочитаю слушать Мика Джаггера из «Роллинг стоунз»».

Эган был поклонником Мика Джаггера. И он использовал имя любимого певца, чтобы забрать машину по доверенности, которую наверняка заставил подписать Эли перед тем, как убить ее. Это сделал он!

– Тем не менее я должен найти ее мобильный, – с досадой сказал Эган. – Там собрано все, что она намеревалась использовать, чтобы обвинить меня, и эти доказательства должны исчезнуть.

– Ты поискал его в тех местах, где я рекомендовал посмотреть?

– Я непрерывно ищу, – засопев, отозвался Эган. – И ничего. Не знаю, где она его спрятала, прежде чем… прежде чем это случилось.

– Не волнуйся понапрасну, – посоветовал его собеседник. – Я продолжу наблюдение и поиски и добуду тебе нужную информацию.

Эган собирался ответить, но тут произошло страшное.

Я безмерно нервничала, и одновременно адреналин в крови зашкаливал, руки тряслись и в итоге подвели меня – внезапно я едва не выронила мобильник. Я хлопнула в ладоши, стараясь поймать его, и помешала ему с размаху приземлиться на металлическое дно шахты, однако он все же выскользнул из пальцев, издав глухой стук.

Про-клять-е!

Естественно, те двое услышали шум. Эган тотчас поднял голову, сдвинув брови. Я среагировала мгновенно, подавшись назад, чтобы он не увидел меня сквозь решетку.

– Звук шел из вентиляции? – уточнил Эган.

Я услышала шорох отодвигаемого стула. Он вставал. Сердце бешено заколотилось от страха, что меня обнаружит убийца. Тяжелое, натужное дыхание вырывалось из груди, но я силилась сдержать его.

– Кажется, да, – ответил незнакомец и, помолчав мгновение, добавил: – Вы проверяли ходы? Там могут быть крысы.

– Нет, – отрезал Эган, и голос его прозвучал резче, чем обычно. – Не было тут никогда никаких крыс. По крайней мере тех, о которых ты подумал.

Последние слова вызвали панику, и мой внутренний голос закричал, как Дженни кричала Форресту Гампу: «Беги, Джуд, беги!»

Следовало немедленно оттуда выбираться. В ужасе я поползла назад и добралась до горловины шахты. Прежде всего я осторожно высунулась, желая удостовериться, что в помещении никого не было. Какая-то девушка как раз выходила из туалета. Как только горизонт очистился, я высунула ногу в отверстие. Пока я пыталась нащупать ступней крышку бачка, чтобы благополучно спуститься, мои ловкость, равновесие и собственная нога сказали: «Ну уж нет, дорогуша», и я поскользнулась. Первым делом я упала на унитаз, затем налетела на стену кабинки и, наконец, врезалась лицом в дверь. Бедро пострадало больше, чем лицо, но я деловито поправила маску и вышла из уборной.

Очутившись в зале, я старалась держаться спокойно, не показывая обуревавшее меня волнение. Лавировала среди гостей, пробираясь к лестнице, которая вела из подвала на первый этаж и к