как ненормальная. Между нами завязалась потасовка, но в конце концов он ухитрился схватить меня за плечи с должной силой и обездвижить.

– Хватит уже дергаться, черт побери, – хрипло скомандовал он.

Я замерла, тяжело переводя дыхание. Лицо закрывали растрепавшиеся волосы, и я ощущала сжимавшие меня, словно медвежьи лапы, сильные руки Адрика. Я заморгала, как идиотка, не понимая, почему он требует, чтобы я угомонилась, в то время как мы так чудесно веселились, но внезапно до меня дошло то, на что я до сих пор не обращала внимания.

Я сидела на Адрике верхом, причем оседлав его самым непристойным образом.

– Извини, – пробормотала я, поперхнувшись. – Я сейчас… встану.

Я попыталась это сделать, но он мне не позволил. Я потом много раз спрашивала себя, почему Адрик не отпустил меня и почему я не стукнула его и не поднялась, и пришла к неутешительному выводу, что в тот момент на самом донышке души мне очень не хотелось, чтобы все закончилось.

– Нет. – Голос Адрика прозвучал грубо и повелительно. – Неужели не хочешь проверить, жива ли ты еще?

По-прежнему удерживая меня за плечи, он резко поднял бедра, и в результате мое тело оказалось в тесном контакте с его торсом. Яркие краски и безумные порывы словно застыли в воздухе и растворились от ощущения твердой плоти подо мной. Отчетливее, чем когда-либо, я чувствовала его присутствие, приятный запах и то, насколько он крупнее меня. Наши тела соприкасались, и близость между ними пугала и будоражила.

– Как ты думаешь, я живой? – спросил он хриплым шепотом.

Я не знаю, кто сделал первый шаг, он или я, но мы поцеловались. Пожалуй, мне нравится мысль, что инициатива принадлежала ему, но сознаюсь, желание проявили мы оба.

Да, вы прочитали правильно: Адрик Кэш меня поцеловал.

В одно мгновение между нашими лицами было небольшое расстояние, а в следующий миг оно уже исчезло. Он выпустил мою руку и провел пальцами по щеке, убирая с лица волосы. Взяв за подбородок, уверенно привлек меня к себе. И его губы раздвинули мои без малейшего труда.

Эйфория от идиотского благовония испарилась мгновенно. Единственное, что теперь имело значение, – это требовательный поцелуй Адрика, энергичные движения его губ, которым я подчинялась без возражений. Могла ли я его оттолкнуть? Паршивец умел целоваться. Не возникало никаких нареканий к тому, как он играл своим языком с моим или нежно покусывал мою нижнюю губу, не говоря уж о том, как его пальцы, скользнув по щеке, спустились к шее, а затем запутались у меня в волосах. Вдобавок его дыхание было приятным и свежим. Мягкие губы, учащенное дыхание, горячая кожа…

Его ладони спустились на мою талию, и он ловко усадил меня удобнее на своих бедрах. У него были проворные руки, и он знал, что с ними делать и куда положить, чтобы раззадорить меня, а тем временем мы теснее прильнули друг к другу в спонтанном и пылком поцелуе. По инерции я обняла Адрика за шею и запустила пальцы в его шевелюру. Он в ответ крепче стиснул мою задницу, и это подобие ласки только подлило масла в огонь.

Поцелуй становился все более страстным. Он заслуживал пяти звезд, тысячи из ста. Ни с кем из парней, с которыми я целовалась (всего их шестеро, хотя двоих можно было не считать, поскольку речь шла о мимолетном поцелуе), я не испытывала ничего подобного. Клянусь, мне казалось, будто руки и ноги, все тело растворилось в пространстве. Если у меня оставалась еще воля к сопротивлению, то она отправилась ко всем чертям. Я чувствовала себя ведомой, опутанной силками, и наслаждалась каждой секундой…

Пока все не закончилось. Ничто не вечно, не правда ли? Но осознание этого пришло позже, а в тот момент Адрик прервал поцелуй и разрушил волшебство. Я глупо захлопала ресницами, все еще с полуоткрытым ртом и припухшими губами, не привыкшими к такому натиску.

Мы ошеломленно уставились друг на друга. Он тяжело дышал. Впервые я видела его уязвимым. Он был в таком же смятении, как и я, как будто не понимая, как такое могло произойти.

– Джуд, – начал он с нотками страха в голосе, – скажи, что я не делал того, что я, кажется, сделал.

– Д-да, ты это сделал, – прошептала я, с удивлением разглядывая его лицо сантиметр за сантиметром.

– Дерьмо, – выругался он.

– Дерьмо, – выругалась я.

Он закрыл глаза с выражением, как мне почудилось, сожаления. На миг мне стало… не знаю, больно, наверное, но он был прав.

– Этого не должно было произойти, – вздохнул Адрик.

– Никогда, – вздохнула я. Слово прозвучало хрипло, сухо, отчужденно.

– Так вышло… Я не хотел, не должен был, – выдавил он, нервно почесывая затылок.

– Пустяки, – фыркнула я с беспечным видом, сопроводив фразу смешком, который неизбежно прозвучал фальшиво. – Пф, это был всего лишь поцелуй, ничего сверхъестественного.

Адрик кивнул и тоже выдавил подобие улыбки. Я недоумевала, почему он не сделал по своему обыкновению каменное лицо, чтобы закрыть тему, почему не воспользовался маской сухого безразличия. Напротив, мне показалось, будто он пытался по-своему исправить ошибку.

– Да-да, именно так, – поспешно согласился он. – То есть… все было здорово, да? Но это не имеет значения.

– Полностью разделяю твою точку зрения, – быстро ответила я довольно дружелюбным тоном. Мне не хотелось показывать, что творилось у меня в голове. – Было здорово, и только. Уверяю тебя, через час я забуду о поцелуе.

– Ясное дело, хотя, конечно, пустяком его тоже не назовешь, – заметил он, все еще чувствуя себя не в своей тарелке. – Я имею в виду, что это было… захватывающе.

– Знаю, – отозвалась я и снова вымученно рассмеялась. – Ты очень привлекателен, и да, ты несносный и я тебя терпеть не могу, но я бы солгала, утверждая, что ты плохо целуешься.

– Спасибо, думаю, в этом я преуспел. – И он указал на меня пальцем, как будто только что осознал, что я находилась рядом. Я с улыбкой подняла руки, сдаваясь. Спрашивается, почему мы улыбались? Или, точнее, почему мы так вели себя? – Но и ты не промах. Хороший контроль. Ты перецеловалась с кучей парней или как?

– Нет, что ты. – Я беззаботно помотала головой. – Ты задавал ритм, а я повторяла за тобой, и все.

– Понятно.

– Ага.

Мы одновременно кивнули. Затем я выпалила:

– Ладно, по-моему, мне нужно встать.

Адрик быстро убрал руки, словно сказав: «Упс, извини». Я шевельнула ногами, которыми в буквальном смысле обнимала его, крепко прижимаясь к телу. Но попытка приподняться привела к тому, что я начала двигаться на нем и… Что ж, человек чувствует то, что неизбежно должен почувствовать в определенной ситуации. Иными словами, у Адрика был стояк. Твердый, как деревяшка! Я даже не знала, как реагировать. Мозг был готов взорваться. Так что я встала с него поскорее и отошла в сторону.

Сделав несколько шагов, я обнаружила, что и я тоже… Боже мой, я возбудилась от одного поцелуя? Что за чертовщина происходила со мной?

Кашлянув, я ретировалась к окну. Повисло неловкое молчание, тишина, пробудившая во мне чувство, будто все летит в тартарары. Ведь речь шла об Адрике, брате Эгана, который тоже носил фамилию Кэш…

Мне показалось, что он тоже встал, но я не стала поворачивать голову, чтобы в этом удостовериться.

– Тебе лучше уйти, – только и смогла сказать я.

– Но травка все еще…

– Я позвоню Арти, чтобы она посидела со мной, – поспешно перебила его я, не давая возможности закончить. – К тому же у меня уже все прошло.

Спиной