Не желая вдаваться в подробности (мол, тогда мы с вашим сыном были не настоящими обрученными, а теперь настоящие), я просто частично соврала:

– Я его особо не выбирала. У нас с Ником был своего рода разлад. Выкупили первое наобум.

Я отвернулась и зажмурилась, ожидая взбучки. Потому что моя мама Вера уже бы вынесла мне мозг по поводу того, что нерационально потратила деньги. Как-то в детстве я стояла в углу лишь потому, что по ошибке два раза подряд купила целлофановый пакет, когда нужен был всего один. За две копейки стояла в углу пол вечера!

Елизавета лишь пожала плечами:

– Ну… Оно, конечно, дорогое.

– Неприлично дорогое, – призналась я, натягивая широкую улыбку. Уже сто раз поругав себя, что призналась, краснела от стыда. «Зажралась ты, Вика! Позорище!», – кричал внутренний голос недовольно. – Вы забудьте мои слова, ладно? Я его надену, не переживайте. Красивое, безумно просто! А я с жиру бешусь, неблагодарная.

Вытянув ладонь вперед, женщина сжала руку, призывая меня закрыть рот. Этот жест перенял мой жених!

– Не для того у нас такие крутые мужики, Викуля, – хитро подмигнула мне она, – чтобы ты, дорогая моя, свою единственную свадьбу в нелюбимом платье играла! Тем более, Ник ведь его видел? – я кивнула, и та хлопнула в ладони. – Ужасная примета! Пойдем-ка, захватим твою мамочку и айда по магазинам. Старое платье перепродадим. Может, я даже договорюсь, и обратно в салон заберут.

– Бирки все на месте! – радостно взвизгнула я, хлопая в ладони.

Все свадебные хлопоты были отложены на потом. Взяв мою мамочку, мы вместе с Елизаветой и ее персональным водителем сбежали от мужчин, выключили телефоны и восемь часов подряд выбирали платье. Вышел настоящий девичник!

Я помню, как вышла к зеркалу в где-то сотом по счету платье, уже особо ничего не ожидая. Медленно подняла взгляд, и мое сердце ёкнуло, а по телу побежали внезапные мурашки. Тогда я поняла, о какой такой химии с платьем говорили мамы.

– Великолепно! – кричала моя мама, салютуя шампанским. – Шикарно! Ты куколка!

– Ты говоришь этому платью «да»? – парадируя известное американское шоу, Елизавета нагнетала обстановку. – Викуль?

Я была настолько поражена, что по щекам текли слезы. Только в ту секунду… В тот трогательный момент я поняла, что выхожу замуж первый и последний раз за глубоко любимого мною человека. Именно в нем я скажу «да», глядя в лицо Нику. Именно в нем он увидит меня настоящую, без лжи и фальши. Именно в нем я буду собой, а не расфуфыренной куклой из социальных сетей.

А самым приятным оказалась его смешная цена. Его я купила себе сама на накопленные деньги, чувствуя себя довольной и полноценной. Когда я вышла из салона, мое сердце было спокойно, а на душе полный покой.

* * *

Я вошла в спальню пошатываясь, немного навеселе. Во мне был лишь один бокал шампанского, но ощущение, словно опустошила целую бутылку! А все потому, что из-за тесных платьев немного подташнивало, и за день я почти ничего не съела.

Мне казалось, что Соболев давно спит, ведь день перед свадьбой ему пришлось тяжело работать с самого рассвета. А все для того, чтобы мы могли уехать на целую неделю в медовое путешествие.

Но стоило положить ключи на столик, и я увидела, как крутящееся кресло медленно проворачивается. Мужчина сидел в кромешной тьме. Лишь луч лунного света падал на его недовольное холодное лицо. Я замерла в недоумении, сведя брови на переносице:

– Почему не спишь?

– Я жду, – его стальной голос не выражал никаких эмоций.

Медленно приблизившись к будущему мужу, я пыталась понять, почему он так сильно зол:

– Ждешь, пока твоя невеста вернется домой? Как мило.

Я нежно положила ладонь на его щеку, чувствуя под пальцами колючую щетину. Соболев вдруг отвернулся, скинув мою руку.

– Я жду объяснений, – дополнил он себя же, скривившись. Я распахнула рот в недоумении, не зная, что именно сказать, тогда мужчина раздраженно выплюнул. – Боже, Вика! У нас завтра свадьба, а ты просто пропадаешь и приходишь пьяная после двенадцати ночи!

Я растерялась, глаза бегали из стороны в сторону.

– Я ведь была с нашими мамами! – буквально приходилось оправдываться.

– Не знаю. Я заходил к отцу. Он мне ничего не сказал, – рявкнул мужчина.

Задумчиво почесав лоб, я пожала плечами:

– Елизавета Федоровна при мне звонила твоему отцу и говорила, где мы находимся. Либо она звонила после того, как ты зашел, либо твой отец просто решил ничего не говорить, оставив сюрпризом.

В комнате нависло странное молчание. Мужчина щёлкал пальцами по обивке дивана, словно сбивая оскому. Его желваки дергались, губы открывались и закрывались. Наконец, жених посмотрел на меня пронзительно, пытаясь пробить насквозь, словно аппарат МРТ.

– Если все так невинно, почему ты не брала трубку?

Достав телефон из кармана, я постаралась его разблокировать, но тот оказался разряжен. Покрутив его перед лицом Соболева, извиняющиеся улыбнулась:

– Просто сел.

– Как удобно! И, главное, вовремя! – съязвил он, а затем вскочил с места и подлетел к камину. Только тогда я увидела, что мужчина стащил бутылку виски из свадебных запасов. Откупорил ее, но выпить не успел. Сейчас же он судорожно наполнил бокал до краев и поднес к губам. Я в последний момент успела вырвать бокал из его рук и вылить жидкость в камин.

– У тебя завтра свадьба! – повысила тон я, задыхаясь от возмущений. Мужчина сам позвал на церемонию толпы важных гостей и собирался пробыть пьяным весь день?

– Ее может и не быть, сладкая. Если, конечно, ты не объяснишь мне, какого черта здесь происходит! – бархатный голос Соболева ранил меня в самое сердце. Я поморщилась, проглотив удар, но слезы сдержала. Когда мужчина снова потянулся к бутылке, я вылила все ее содержимое туда же – в камин. Я надеялась, что жениху будет лень идти за новой бутылкой в соседний дом. Тем более, это вызовет вопросы наших родителей, которые ночуют там вместе. Пожав плечами, Соболев в очередной раз съязвил: – Какая молодец. Только что кинула в топку тысячу долларов! Давно ты стала такая расточительная, Викуль?

«Все, это уже не в какие ворота!», – возмутилась про себя и отвесила мужчине звонкую пощечину. Потерев ушибленное место, он словно пытался вправить челюсть обратно. И пока тот приходил в себя, я импульсивно прокричала:

– Да что с тобой такое, а?! Я ни слова не сказала тебе, когда ты решил работать без выходных целый месяц. Ни