— Прошу вас, пусть ваше решение будет решением отцов, а не хладнокровных вожаков.

В зале повисло тяжелая тишина.

— Наши дочери знают, как себя вести, — раздался откуда — то из середины низкой мужской голос. — Они никогда не поведут себя как шлюхи.

Я вздрогнула и отшатнулась так резко, что одному из пожилых Альф пришлось вскочить со своего стула и поддержать меня.

— Спасибо, — тихо поблагодарила я вожака.

— Сядь на место, девочка, — протянул вожак. — Ты слишком слаба — а мы не люди, чтобы жалеть слабых. Ты должна отвечать за свои поступки.

Он помог мне снова устроиться на стуле — но я, задержав его руку, тихо произнесла.

— Вы тоже считаете меня грязной? Шлюхой?

— Ты крутила с этим бедолагой бетой, надеясь вскоре избавиться от своего законного мужа, — с укором напомнил мне пожилой вожак. — Это не очень располагает к тому, чтобы жалеть тебя.

— О том, что я пахну как Валуа я узнала лишь пару дней назад, — созналась я. — До этого я понятия не имела, что у меня как-то изменился запах — и что это может стать препятствием для новых отношений… У людей, если один из супругов несчастен, приняты разводы.

— Так тебе что, пришёлся по нраву этот бета? — с любопытством спросил пожилой вожак, кинув обеспокоенный взгляд в сторону зала. — Не уверен, что такое когда — либо случалось прежде, но наверное, ты слишком слабая полукровка, а потому не чувствуешь притяжения брачной метки.

— Вот видите! — сквозь слезы воскликнула я. — Если вы точно не знаете, то как я могу это знать?

— О чем ты, девочка?

Откуда- то появилось назойливое желание рассказать, объяснить. Что я незамедлительно и сделала.

— Я много раз слышала про притяжение истинных пар, но как я могу быть уверена, что именно я чувствую. Я никогда, ни с кем, кроме Валуа… Понимаете? Я подумала, а что если именно это причина — и сама попросила Гильермо.

Пожилой Альфа как-то странно крякнул.

— И?

— Это личное, — покраснела я, отведя взгляд в сторону.

— Надеюсь, теперь всем понятно, насколько преступны действия Альфы Баева, — услышала я неподалеку голос надменного Грега. — Вместо того чтобы помочь своему другу в просвещении относительно нашей расы его жены, он ещё больше запутывал Таис.

Нет, ну я же только что говорила обратное! Ну как же так…

— Он прав, парень, — обратился пожилой Альфа, который всё ещё стоял возле меня, к Кириллу Баеву. — Я слышу её растерянность и чую её страхи. Страхи, которые ты так и не погасил — а ведь она жила в твоём доме больше полугода. Я думаю, что мы должны помочь Таис, соединив её с законным мужем.

— Я вообще не понимаю, зачем Баев настаивал на Совете: они — истинная пара, на самке — активная метка. Всё остальное не играет роли.

— Я полагаю, что Альфа Баев вынужден был похитить самку из замка Альфы Валуа, — протянул мужчина со страшными ранами на лице. — Но ведь больше полугода Валуа выполнял его требования… Кирилл, ты не имел права прятать самку от её мужа — тем более, беременную самку.

— А что, если страхи Баева и девицы были на чём- то основаны? — хмыкнул мужчина у окна. Акцент выдавал, что его родным языком был тоже французский — но ведь Этьен Альфа всей Франции… В общем, я одновременно и растерялась, и обрадовалась, потому что говоривший был единственным (кроме альфы Баева), кто отстаивал моё мнение. — Мы все знаем, что в роду Валуа ранняя одичалость прекрасно дополняется сумасшествием, а если учесть и все те слухи, которые ходили после ухода Филиппа Валуа, то закрадывается сомнение, так ли неправа эта несчастная девушка.

— Только простолюдины собирают слухи, — прикрыв глаза, спокойно заметил Этьен. А вот его друг, выполняющий на этом Совете роль адвоката, поднявшись со своего места, язвительно произнес:

— Вожаки не судят по прошлому. Мы — выносим решение, основываясь на фактах, предоставленных Совету. И мне достаточно тех фактов, что Альфа Валуа больше полугода униженно просил о встречах со своей законной женой у Баева, а тот не сделал ничего, чтобы соединить истинную пару. Даже больше — именно его бета посмел дотронуться до чужой суки.

— Именно благодаря моим осторожным действиям, между Таей и Этьеном возникло хоть какое — то понимание, — рыкнул Кирилл Владимирович. — Однако он сам всё испортил. А я лишь не мог допустить, чтобы женщина, смертельно боящаяся своего мужа, была ему возвращена.

— Чего ты опасался, мой мальчик? — спросил один из самых пожилых Альф. Взгляд Кирилла полыхнул.

— Она могла скинуть ребенка.

— Есть причина, по которой ты этого так опасался?

— Она боится Валуа. Боится до смерти.

— И?… Ты же понимаешь, что обретение мира не всегда безболезненно. Когда на мере весов стоит жизнь одного ребенка — как мне сообщили, даже не наследника, а дочери; на другой — жизнь и благополучие всей остальной стаи, многих тысяч оборотней, в том числе несколько десятков беременных сук, разве выбор не очевиден?

— Нет. — прохрипел Баев. — Она должна родить пару моему сыну.

Заявление Альфы Баева вызвало в зале переполох. Вожаки, подскакивав все как один со своих мест, принялись выкрикивать каждый свои вопросы — на которые Кирилл Баев не спешил давать ответы.

Можно сказать, что он ответил только на один: откуда ему это стало известно.

— Альфа-самки. — коротко произнес Кирилл Владимирович, после чего выкрики из зала стали тише. Даже старые матерые вожаки казались сбитыми с толку; а ведь Настя говорила мне, что подобное «озарение» её уже настигало. Значит, тот случай на «внимание широкой публики» не выносился…

Разглядывая ошарашенных альф, я обратила внимание, что некоторые из них — альфа Рамзи, надменный Грег и ещё тот неприятный тип с изувеченным лицом нисколько не удивлены заявлением Кирилла Владимировича. А потом я почти случайно перевела взгляд на Этьена — и удивилась ярости, играющей сейчас в его зеленых, переходящих сейчас в желтые, волчьи, глазах.

Глава 20

Этьен

Когда то, в прошлой жизни, Кирилл скупо делился со мной своими переживаниями. О той, что стала его истинной — о неподготовленной, слабой духом оборотнице, словно случайно преобразившейся в Альфу-самку.

— Она ничего не знает о нас, ничего не хочет знать и специально со мной воюет, — беспокоился тогда о своей паре Кирилл. А мне казалось, что всё это таким неважным, таким даже где-то глупым: ведь у него была истинная.

А потом я нашёл Таис. И у меня тоже всё пошло