у границы Высоких плато и Сахары бану ваттас в конце концов обосновались в восточном Марокко. Победа их двоюродных братьев Меринидов над альмохадами дала им богатый феод в Рифе и при последних царствованиях непрестанно увеличивавшееся влияние при дворе. Во время поголовного истребления семьи Абу Саида уцелел только годовалый младенец Абд аль-Хакк, которому Гранада и Тлемсен противопоставили своих претендентов. Абу Закария Яхья аль-Ваттаси, который был тогда наместником в Сале, взял дело сироты в свои руки и не без труда добился его торжества. Однако вмешательство Абу Закарии означало не столько восстановление меринидской власти, сколько переход управления в руки Ваттасидов. Их глава, осуществляя регентство, обладал всей полнотой реальной власти. Абд аль-Хакк, став мужчиной, предпочитал предаваться разгулу, а не освобождаться от опеки. Он никак не реагировал и на опеку племянника Абу Закарии Али ибн Юсефа. Впрочем, в течение тридцати лет фесские майордомы были на высоте положения (1428–1458 годы). Они энергично противостояли христианской опасности и пробуждению националистического и религиозного фанатизма, который был ее следствием.

Под прикрытием своей fronteira — Сеуты португальцы не признавали ничего, кроме боев один на один, которые их сеньоры давали вызывавшим их «борцам за веру» (муджахидун). Пока был жив дон Жуан I, они не проявляли желания расширять свои завоевания. Но когда королем стал инфант дон Дуарте, двор никак не мог выбрать между честолюбивыми замыслами дона Энрике и дона Фернандо в отношении Марокко и политикой национального производства, поддерживаемой королевским советом и доном Педро, который отказывался «променять добрую накидку на скверный колпак». Колониальная партия, имевшая в своем активе одобрение папы, все же преодолела сопротивление государя и организовала экспедицию против Танжера. Португальская армия, недостаточно сильная из-за отсутствия добровольцев, была окружена под стенами города многочисленными войсками, которые Абу Закария собрал со всего Марокко, и капитулировала (16 октября 1437 года). Побежденным пришлось уступить Сеуту и выдать в качестве заложника инфанта дона Фернандо впредь до выполнения своих обещаний. Однако дон Дуарте предпочел пожертвовать скорее братом, чем торговым городом-крепостью. После шести лет ужасного плена, перенесенного им с изумительной стойкостью, герой-инфант умер в Фесе (5 июня 1443 года). Церковь, влияние и престиж которой сделали невозможным отказ от экспедиции, занесла его в мартиролог и причислила к лику святых (1470 год).

Пробуждение ислама. Энергичные действия Абу Закарии отвечали желаниям религиозной партии, для которой время его регентства стало «золотым веком». После разрушения Тетуана испанцами берберский национализм под влиянием шейхов завий стал выражаться в неимоверной экзальтации религиозного чувства мусульман. При выкупе пленных шейхи заменяли султанов, которые по политическим соображениям не могли лично участвовать в таком деле. Деятельность и пылкая убежденность шейхов превращали их в выразителей народных стремлений к священной войне против оппортунистических тенденций махзена, который отказывался распространять эту священную войну на те занятые неверными районы, где хотя бы часть населения продолжала исповедовать ислам.

При альморавидах и альмохадах в Марокко распространился суфизм (от «суф» — одежда из грубой шерсти) — учение мусульман, ушедших из мира, которое зародилось на Востоке под влиянием христианского монашества и неоплатонизма как реакция на светский характер ислама. С тех пор непрерывно увеличивалось число местных святых, носителей благословения небес (барака) — марабутов (мурабит, народное название — мрабет). Иногда они оставались в одиночестве, но иногда устраивали вокруг себя в уединенных местах школы (завия), приобретавшие все большее влияние, где преподавали не только суфизм, но также алхимию и магию. Поэтому султаны Марракеша запрещали суфизм за пределами "завий. В ходе борьбы между альмохадами и Меринидами религиозные братства направили свое влияние против династии Муминидов. Мериниды, которые использовали их поддержку, вскоре стали противиться их децентрализаторским тенденциям, противопоставив суфийским шейхам официальную организацию улемов, учивших правоверию. Основание большого числа медресе частично и было вызвано борьбой против распространения суфизма.

В то время как власть фесских султанов слабела и махзен проявил неспособность эффективно бороться против неверных, завии расширили поле своей деятельности. Они предстали тогда как хорошо сколоченные организации, одновременно и монастыри, и школы, и общежития под руководством шейхов, откуда по всей стране расходились мукаддамы, несущие призывное слово в пылкую массу братьев (хван). Они предписывали своим приверженцам строгий, но свободный от всякого догматизма ритуал и умерщвление плоти, вызывающее божественный экстаз, когда суфи погружается в единственную реальность божественного бытия.

Две из этих завий были яркими очагами мусульманской веры. Одна из них была связана с умершим в 1066 году в Багдаде «великим полюсом» — Абд аль-Кадиром аль-Джилани и управлялась кадиритскими шерифами Феса; другая через Мухаммеда аль-Джазули, умершего в середине XV века, восходила к великому святому племени джебала Абд ас-Саламу ибн Мшишу. Однако при Ваттасидах эти братства, политическую роль которых нередко преувеличивают, были почти исключительно органами религиозной пропаганды. Их воздействие на массы с целью поднять их против султанов было систематическим и эффективным только после победы Саадийцев, которая была достигнута помимо них.

Ваттасиды пытались обратить к своей выгоде националистическое и религиозное движение, взяв на себя руководство борьбой против португальцев и попытавшись сделать из своей столицы завию, престиж которой подавил бы все остальные. Год, когда Абу Закария взял в плен под стенами Танжера армию инфантов, был отмечен в Фесе открытием могилы Мулай Идриса. Тело основателя города, которое считали похороненным в Улили рядом с телом его отца, было признано регентом, главой рода Идрисидов, и факихами нетленным. Решено было оставить его в том месте, где оно было найдено, и возвести над его могилой гробницу. Это возрождение культа Идрисидов после длительного забвения было не случайным. Этим было как бы освящено возрождение шерифизма. Со всех сторон появлялись марабуты-шерифы (или, по форме множественного числа на магрибском диалекте, шорфа), действительные или мнимые потомки Мухаммеда, барака которого они унаследовали. Их духовный авторитет был настолько велик, что мусульмане требовали их чудодейственного вмешательства в борьбу против неверных. Абу Закария, несомненно, хотел обратить к выгоде Ваттасидов это пробудившееся поклонение шерифам, но нахождение тела Идриса укрепило главным образом престиж идрисидского рода, глава которого при констатации открытия стоял рядом с регентом.

Конец Меринидов. Успехи христианского вторжения и падение ваттасидских майордомов скомпрометировали авторитет махзена. В ответ на призыв папы, который после взятия Константинополя (1453 год) объявил крестовый поход против турок, король Португалии Альфонсо V снарядил армию и флот. Но, как и других христианских князей, его не привлекал дальний поход, и он предпочел направить свои силы на небольшой порт между Сеутой и Танжером — Аль-Ксар ас-Сегир, из которого хотел сделать военную базу. Город капитулировал без сопротивления (18 октября 1458 года). Однако три попытки короля взять