Шрифт:
Закладка:
- А что такое гермозапайка? - тут же ухватился за непонятное сержант.
- В ящиках они шли! Пешком! По дну! - оскалилась Марья.
- Дени, помолчи, а то тебя покусают. Уколы делать придется от бешенства, - посоветовал дядя племяннику.
- Сержант, выйдем во двор? - Робин начал послушно подниматься, не забыв прихватить кружку.
- Робин, сядь, а всем заткнуться! - Ло подумал секунду и добавил. - Если кто не понял, это приказ.
- Ткани пострадали, и вроде морская вода их портит насовсем, - Робин согласно кивнул, подтверждая, а женщина продолжила дальше: - И торговец мечтал хоть, за сколько их продать, чтобы вернуть потери. Так вот, может, ты знаешь такой магазин или склад неликвидов, в котором можно...
- Знаю! И торговец будет так рад, что вы себе не представляете! Вы-то пятна выведете сундуком.
- Вот вам всем! - завхоз радостно показала язык. - Перлы информации можно найти и в куче дерь..э-э-э гнилых фруктов! Завтра едем!
- Можно и сегодня, вполне успеем до представления. Это совсем рядом.
Сонк он же Рысь.
В длвух ипостасях.
Гражданская. Сценическая
Фрвнцузскую косу довоображайте сами:))))
Глава 19.
Несмотря на бурчание Федора, на тему куда - переться за два часа до представления, полностью поддержанное Ником, сержант и завхоз сбежали на склад.
-Миссис Марья – это было сказано таким тоном, что женщина насторожилась, - как вы…
- Робин! Вот чего так торжественно-то?!
- Кхм…наверное, заметила, что семья мамы Иду мне не совсем чужая.
- Трудно не заметить, - улыбнулась Марья, но Робин не ответил на ее улыбку.
- Когда-то меня ударили ножом, - Робин коснулся бедра. – Док зашил, но у меня был жар, рану смотрели и перевязывали каждый день. У Майки рана куда хуже, но вы ее не перевязываете и не смотрите. Но на боль он не жалуется…
- Жара у него тоже нет, и аппетит как у молодого волка… - опять улыбнулась Марья. – Робин, поверь, у Майки под гипсом уже нет той страшной раны.
- Но как?!
- Слушай, просто поверь и все! Все равно я объяснить не смогу, знаю, что вот этим нужно намазать, а это налить. Вот как оно работает… - женщина развела руками.
Робин вздохнул, закрыл глаза и кивнул, соглашаясь, и заговорил о другом:
- По нашей поездке – сделай лицо холодное и слегка брезгливое. Пальчиком указывай, что хочешь посмотреть. Эх, надо было Николаса взять для солидности.
- Да ладно! И сами справимся, али мы не актеры? - Марья провела по лицу ладонями и напротив сержанта уже сидела, надменная госпожа. - Так сойдет?
- Немного слишком, но сойдет,- Робин передернул плечами. - Главное, не показать заинтересованность.
- Ха! Само собой!
Посмотреть в складе было на что, и Марье таки пришлось приложить усилия, чтобы глаза не разгорелись от жадности. Бархат всех мыслимых цветов, шелка от тяжелого набивного до легчайшего полупрозрачного. Батист и коробки с кружевами, запятнанные рыжими потеками, грязными пятнами и прочим непотребством, лежали, сваленные в кучи. Пока Робин доставал понравившиеся по цвету штуки материала, завхоз копалась в коробках с кружевами. С трудом удерживая на лице брезгливое выражение и стараясь не заработать хроническое разбегание глаз. А уж чихать и вовсе не надо было притворяться.
- Зачем ей порченый товар? - донесся шепот из-за штабеля.
- Она считает, что сможет все это отстирать, а потом нашить одежды, - так же шепотом отвечал Робин. - А разницу положить в карман.
- Таки можно подумать, никто не пытался?! Я сам отетими руками пытался, умная какая.
- Тебе деньги платят и радуйся. Хоть что-то вернешь.
- Да я радуюсь, сильно... - но радости в голосе не было.
И тут Марья стянула мешковину, прикрывающую очередную горку чего-то, и охнула.
- Это же брабантский валансьен.
- Увы, был, мадам, до того, как его утопили, и как мне кажется специально. Вон его сколько коробок, - хозяин склада безнадежно махнул рукой. - А там лежит кружевное полотно. Белые и черные блонды.
- А шантильи есть? - в глазах женщины скакали бесенята, а личная жаба в обнимку с хомяком танцевали нечто эротичное.
- Есть черный, белый блонды, и алые, и шали...
- Мистер, хм, - Марья поняла, что не помнит имя торговца.
- Мистер Алвайс.
- Так вот, предлагаю вам сделку.
- Слушаю вас, мадам, - торговец насторожился.
- Если я сумею привести эти кружева в порядок, то половину верну Вам, а остальное останется мне бесплатно.
- Мадам, если вы спасете половину этой поставки кружев, то спасете старого еврея и всех его детей и внуков от паперти. И можете забрать все ткани, шо уже отобрали бесплатно.
- Ой, вей! Шо вы мине говорите? Шо бы старый еврей не имел кубышку на черный день?! Таки он просто не еврей, - рассмеялась Марья. - А ткани, к великому моему сожалению, все не поместятся в наши фургоны, хотя я очень постараюсь. Мы договорились так, или подписи и печати ставить будем?
- Зачем нам печать? Если я обману, то пусть моим детям до пятого колена не будет фарта в торговле!
- Сказано и услышано. Робин, грузи все да поехали, а то меня таки пришибут! Жаль, что время так поджимает... Мистер Алвайс, а если бы Моисею выдали еще одну заповедь: «Не торгуйся!», чтобы вы делали?
- Нет! ОН, - торговец указал пальцем вверх, - не мог с нами так поступить! И знаете, мадам, без того лица, что вы надевали раньше, вы мне нравитесь куда больше!
- Поверьте, я себе тоже!
На представление они успели в последнюю минуту, получили ледяные взгляды и недовольное фырканье. Но оба провинившихся были так довольны удачной сделкой, что нисколько не устыдились.
Однако уже к полуночи Марья сильно пожалела о своем хомячьем инстинкте тащить в норку все, до чего могут дотянуться когтистые лапы. Конечно, оно обязательно пригодится, но потом, а вот сейчас… Цирк спал, а она с Люсиль складывала в сундук кружева, а потом развешивали их на бесконечные ряды веревок.
Хорошо, что ночь
