Алекс вдруг замялся.

— Может быть, мы могли бы общаться просто так, по-дружески? Встречаться иногда… В лес ездить. Наши в тусовке все про тебя спрашивают!

В глазах его светилась такая надежда! Но Лена лишь покачала головой:

— Нет. Думаю, что больше я туда ездить не буду. С этим — все.

Алекс был явно разочарован, но старался не показать виду.

— А как же твои книги? — протянул он. — Неужели бросишь писать? Надо же где-то черпать вдохновение! Мы могли бы, как в старые времена…

Лена чуть помедлила с ответом, улыбнулась. И выпалила:

— Нет, не брошу! Но теперь я буду писать детективы.

После ухода бывшего мужа Лена почувствовала себя такой усталой! Но вместо того, чтобы сразу лечь спать, она села за стол и включила компьютер.

«На крутом правом берегу славной и полноводной реки Велаты, там, где она сливается с Алуной, стоит славный город Вышеград. Богатый город, купеческий… На юг идут отсюда торговые караваны до самой Кайгацкой пустыни, а по реке ладьи спускаются к Срединному морю, соединяющему собой все страны мира. Славен Вышеград мехами и льняными тканями, шерстяным сукном и золотыми украшениями тонкой работы, кожаными сапогами, которым сносу нет, и цветной стеклянной посудой.

Когда сходит снег и появляется первая трава на пригретых солнцем пригорках, по обычаю празднуют люди приход весны — собираются вместе, поют, танцуют, едят нарочно испеченные для такого случая маленькие хлебцы, пьют горячее пиво с медом… И просят, просят у небесных жителей, у богов и духов удачного года — чтобы рыба шла в сети, чтобы град не побил посевы и засуха не выжгла, чтобы купцы вернулись домой живыми-здоровыми и при барышах…

Всегда, но не сейчас. Черные времена настали для Вышеграда — под стенами стоит вражье войско. Нет, набеги случались и раньше, но такого не упомнят старожилы! Словно стая саранчи, слетелись тысячи узкоглазых, меднолицых всадников и окружили город. Их низкорослые мохноногие лошадки быстры и не знают усталости, а тяжелые клееные луки бьют без промаха. Каждый день прибывают они, не сегодня-завтра пойдут на штурм…

Не устоять Вышеграду! И горе тогда всем живущим в нем.

Ночь наступила, и луна взошла в небе. В богатом доме купца Вышаты погашены огни. Только в горнице горит свеча. У окна сидит девочка лет десяти с рыжей косой и россыпью веснушек на носу — младшая дочка Бажена, отцова радость, материна погибель. После того, как жена родами померла, сам Вышата — уже пожилой, седобородый, степенный — надышаться не может на дочь, все ей позволяет — хоть спать до полудня, хоть с подружками гулять, хоть пряники есть, сколько душа просит… А девочка все за пяльцами сидит, все выводит иглой чудные узоры. И сейчас вышивает знак-оберег на тонком льняном полотне и, отрывая взгляд от рукоделия, смотрит в небо, шепча:

— Матушка Макошь, заступница людская! Спаси нас и сохрани, укрой от зла и смерти!

И на миг ей показалось, что серебристый диск луны превратился в женское лицо, прекрасное и доброе. Бажена задремала над пяльцами, и ей снилась мать, которой не помнила. Она гладила ее по голове, и целовала, и шептала на ухо что-то ласковое и успокаивающее…

Утром, едва рассвело, горожане проснулись от диких гортанных криков. Полусонные, высыпали они из домов — и тут же бежали на холм, туда, где расположен княжий кром, окруженный частоколом. Оттуда, сверху, хорошо видно все вокруг… И в то утро жители Вышеграда стали свидетелями великого чуда, о котором потом рассказывали внукам и правнукам: чужаки, осадившие город, побросав свои шатры, поспешно седлали коней и неслись прочь, будто гонимые смертельным ужасом. Горожане, не веря своему счастью, плакали и смеялись, молились и обнимали друг друга, кто-то пустился в пляс среди улицы…

Только рыжая девчонка стояла молча и просто смотрела вверх. Она видела то, что не дано было видеть другим. Видела, как из облачного дворца вышла небесная дева Макошь и, взмахнув рукой, набросила на город свой сверкающий покров».

Выключив компьютер, Лена почувствовала, что засыпает на ходу, и сразу легла в постель, даже посуду не помыла. Алекс, умница, сразу почувствовал ее состояние — устроился рядом, свернулся в клубок и громко заурчал.

«Мрум, мрум, мрум…» Будто волшебный кот Баюн поет свои песни, успокаивая, убаюкивая. Лена закрыла глаза — и почти сразу провалилась в сон.

Перед ней предстала умиротворяющая картина — сосновый лес, река, маленький домик вдалеке… К нему по дорожке бежит девочка лет семи-восьми, прижимая к груди рыжего котенка. Она раскраснелась, косички растрепались, глаза сияют от радости. Видно, что там, куда девочка так торопится, ее любят и ждут!

Словно почувствовав, что за ней наблюдают, малышка вдруг остановилась. На краткий миг на ее лицо словно набежала серая тень, и глаза стали как у взрослой, пожившей женщины, которая много видела — в том числе такого, чего лучше бы не видеть человеку, — и много страдала. Она смотрела внимательно и серьезно, и Лена готова была поклясться, что девочка видит ее.

Однако через несколько секунд наваждение развеялось. Девочка улыбнулась, крепче прижала к груди свое рыжее мохнатое сокровище, махнула рукой, словно прощаясь, и вновь побежала по дорожке к дому.

Благодарности

Автор выражает искреннюю благодарность тем, кто помогал с написанием этой книги, и без кого, возможно, ее не было бы вообще:

редактору Екатерине Неволиной, хозяйке прекрасного абиссинского кота — за ценные (а точнее, бесценные!) советы;

адвокату Вячеславу Макарову — за консультации по юридическим вопросам;

моей подруге Жанне Огановой — за поддержку и искреннюю заинтересованность.