неплохо, если бы на свете было больше таких людей, как вы. Однако я должен признаться, что не разделяю вашей точки зрения. Вы говорите, что «Кохинур» олицетворяет время, когда Индия была слабой. Но я полагаю, что он символизирует нечто большее. Он представляет общую историю Великобритании и Индии. Как хорошую, так и плохую. Сделав «Кохинур» частью драгоценностей короны, британская монархия признает свой долг перед Индией и его значение, как напоминание об ошибках, которые мы совершили в прошлом. Важно, чтобы мы всегда помнили об этих ошибках. Именно поэтому мы пока не можем вернуть «Кохинур». Но не стоит терять надежды. Я твердо верю, что настанет день, когда он вернется домой. Именно поэтому мы согласились на просьбу вашего правительства выставить драгоценности короны здесь. Это важный шаг на этом пути, несмотря на злосчастную кражу. Вы правы, когда говорите, что «Кохинур» – это символ. И символ останется таковым вне зависимости от своего местонахождения.

Чопра тщательно взвесил слова комиссара и признал свое поражение.

– Пусть так, сэр.

Мэллори поднял чашку и сделал глоток, отставив мизинец. Поппи внимательно наблюдала за ним, а затем подняла чашку и последовала его примеру, поборов желание вылить чай в блюдце и пить его прихлебывая, как привыкла.

– Как бы то ни было, насколько я понимаю, есть еще один персонаж, кому мы весьма обязаны. Реджинальд, где наш маленький друг?

– Полагаю, он ждет в другом лифте, сэр, – немедленно ответил Реджинальд.

– Так приведите его сюда, будьте добры.

Помощник вышел, оставив их ждать в комнате.

Он вернулся несколько минут спустя в сопровождении Роджерса и вооруженных охранников, которые прошли вперед, чтобы держать дверь открытой. Между ними, моргая от яркого света, шествовал Ганеша.

Слоненок вошел в комнату и, заметив Чопру, бросился вперед, встал рядом и протянул хобот к его руке. Чопра понимал, что его юный воспитанник в настоящий момент охвачен такой же тревогой и беспокойством, какие испытывал сам Чопра. Он заразил Ганешу своими переживаниями, когда вез его сюда в фургоне.

Теперь он понял, почему Ганешу пригласили вместе с ним в Верховную комиссию. Поначалу он был озадачен этой странной просьбой. Но потом вспомнил, что после возвращения «Кохинура» он рассказал Бомбертону, как Ганеша помог ему с обыском у Булбула Канодии. Бомбертону рассказ показался страшно забавным, особенно та его часть, где Чопра в наряде клоуна упал со сцены.

Теперь, глядя на Ганешу, Чопра ощутил прилив гордости. Слоненок определенно заслужил свою долю признания.

– Не волнуйся, малыш, – прошептал он. – Тебе не о чем беспокоиться.

– Что ж, – сказал комиссар и посмотрел на нового гостя. – Да ты чертовски хорош собой, правда? Напомните, как его зовут, Чопра?

– Ганеша, сэр.

– Подойди поближе, Ганеша. Хочу получше тебя рассмотреть.

– Сэр, я должен предостеречь вас от контакта с… э-э, толстокожим животным, – сказал Реджинальд. – Мне достоверно известно, что они обладают весьма неспокойным характером.

– Ерунда, Реджинальд. Он молодец. Это видно по глазам.

– Ну, иди же, малыш, – сказал Чопра, похлопав Ганешу по голове. Слоненок посмотрел на него с сомнением, а потом повернулся и застенчиво приблизился к столу. Когда он оказался рядом с чайной тележкой, его ноздри расширились. Он захлопал ушами, так что стала видна маленькая дырочка от пули – память о покойном Мухтаре Лоди. А затем он вытянул хобот, ловко ухватил идли с тележки и засунул его в рот.

Воцарилась потрясенная тишина. А потом комиссар разразился громким хохотом.

– Вот видите, Чопра. Не все так преданно следуют протоколу.

Мэллори протянул руку и погладил Ганешу по макушке узловатого черепа.

– Вы знаете, я только сегодня утром говорил с королевой. За многие годы ей дарили огромное количество разнообразных созданий. Гепардов, жирафов, ленивцев, медведей, даже гигантских черепах с Сейшельских островов. Однако самые теплые воспоминания у нее сохранились о слоне, которого ей подарил президент Камеруна. Его звали Джамбо. Я имею в виду слона, не президента. Чудесный характер, доброе сердце. Я имею в виду президента, не слона. Сам Джамбо поначалу отличался задиристым и неприветливым нравом. Пока она не узнала его получше. Полагаю, если вас украдут из дома и отправят на другой конец земли в качестве подарка какому-нибудь набобу, вы, несомненно, будете пребывать в чрезвычайно расстроенных чувствах. Она сказала, что предпочла бы тотчас же отправить Джамбо обратно, но протокол – вещь деликатная. Не так ли, Реджинальд?

– Да, сэр, – сказал помощник.

Мэллори ласково посмотрел на Ганешу, который не обращал ни на кого внимания и лакомился очередным идли. Лицо чиновника было печально, как будто он перенесся в другое время, когда он был маленьким мальчиком и радовался беспечной и беззаботной жизни. Затем он поднял глаза.

– Ну что же, Чопра, обычай требует некоторой компенсации в качестве признательности за проявленную вами самоотверженность. Наш юный друг Бомбертон получит причитающиеся ему награды на родине. Что может сделать для вас Англия?

– Мне не нужна награда, сэр.

– Тем не менее, нам хотелось бы выразить вам свою благодарность. Поскольку Индия теперь является республикой, королева не может включить вас в новогодний наградной список[44]. Однако она хотела бы предложить вам нечто иное.

Комиссар открыл ящик стола и достал маленькую, красиво украшенную коробочку. Он повозился с замком, открыл крышку и повернул коробочку к собравшимся.

Внутри в складках красного бархата лежала медаль.

Позолоченная, овальной формы, с королевской монограммой на одной стороне и словами «От Кайзар-и-Хинд за службу в Индии» на другой, медаль красиво покоилась на темно-голубой ленте, также отороченной золотом.

Чопра знал, что «Кайзар-и-Хинд» означает «Императрица Индии».

– Королева Виктория учредила эту медаль в 1900 году, – объяснил Мэллори. – Ею много раз награждали заслуженных граждан вашей страны. И хотя мы перестали выдавать их с тех пор, как Индия обрела независимость, награда по-прежнему существует.

Чопра прокашлялся.

– Я не могу принять эту медаль, сэр.

На лбу комиссара образовались три складки.

– Интересно, почему я знал, что именно так вы и ответите?

– Я не хочу показаться невежливым. Но я не могу принять медаль от императрицы Индии, поскольку у нас нет императрицы.

Повисло неловкое молчание, которое нарушило шипение Бомбертона:

– Да ты, друг, похоже, совсем слетел с катушек?

– Все в порядке, Бомбертон, – сказал наконец комиссар. Он подпер руками подбородок и пристально посмотрел на Чопру. – Что ж, вы знаете, чего хотите. И я полагаю, что благодаря своему отказу вы оказались в хорошей компании. Вы знали, что один господин по имени Мохандас К. Ганди также отверг эту медаль?

– Да, сэр, мне это известно.

Мэллори вздохнул. И тогда Ганеша со своим извечным детским любопытством протянул хобот и закрутил его колечком вокруг коробочки с блестящей игрушкой. Он вернулся к Чопре, чтобы комиссар вдруг не решил забрать подарок назад.

Мэллори тактично рассмеялся.

– Ну что ж, Чопра, похоже, решение приняли за вас.

Лицо Чопры выражало обеспокоенность.

– Считайте это подарком, – деликатно сказал комиссар. – Безделушка от доброго друга в знак